– Стивен, – тихонько позвала она, – Стивен Макбрайт.
Иногда это происходило: они отзывались. Особенно там, где они умерли, или на их могилах, или там, где находились их любимые, памятные вещи. Особенно те, чья жизнь прервалась не по доброй воле или существенно раньше любого разумного срока, те, чья боль или любовь, горечь или желание не позволяли им уйти. Лорейна двадцать пять лет вслушивалась в их тихие голоса и привыкла различать их.
– Стивена здесь нет, – этот голос был несомненно мужским, задумчивым и, пожалуй, дружелюбным, что внушало надежду.
Лорейна кивнула:
– Меня зовут Лорейна Суини, я частный детектив. Как мне вас называть? – она давно уже не спрашивала «как вас зовут»: мёртвые трепетали над тайной своего имени не хуже язычников, боявшихся, что тот, кто знает твоё подлинное имя, имеет над тобой власть. Вот только у мёртвых были основания для таких опасений.
– Дерек, – ответил он.
– Дерек, я здесь из-за парня, который умер семнадцатого вечером. Вы его, случайно, не видели?
– Я его помню. Бородатый и поддатый.
– Всё верно. Расскажете мне?
– Что именно?
– То, что помните. А я сделаю что-нибудь для вас.
Он задумался:
– Ну, ты же не убьёшь мою бывшую жену? – спросил он, наконец, без особой надежды в голосе.
Лорейна улыбнулась и развела руками:
– Нет, не хочу тебя огорчать, но не убью.
– Я так и думал.
– А что, ты умер из-за неё?
– Нет, просто она сука.
– Это, разумеется, веская причина, но лучше предложи что-нибудь другое.
К её удивлению Дерек не стал ни упираться, ни торговаться – это было скорее исключением, чем правилом:
– Ладно, красавица, слушай: семнадцатого приехали двое, оба нетрезвые. Не то чтобы пьяные, но изрядно бухие.
– Мужчины?
– Я считал, что да… А вообще, не знаю, не задумывался. Твой Стивен – точно мужчина, у него борода была: я заметил в окно, когда он вышел из машины. Дальше я в окно не смотрел, отвлёкся, а про другого я почуял, что это не человек, и свалил из номера, когда они входили.
– Разумная предосторожность.
– Рад, что ты это понимаешь. Так что видел я немного. Потом они говорили, потом стреляли, потом один умер, а другой уехал.
– Сразу?
– Нет, минут через пятнадцать.
– И что, никто не прибежал на выстрел?
– Нет, портье тут вечно бухой. Думаю, он скоро эту работу потеряет, а пока тут можно весь мотель переубивать, он точно не придёт. Остальным не хотелось геморроя: тут половина на УДО, остальные проститутки и их клиенты, не считая тех, кто снимает порнушку, и двух-трёх парочек, женатых, но не друг на друге.
– Везение для спутника Стивена. Кстати, а почему его до сих пор не уволили? Я имею в виду, портье.
– Он брат хозяина. Долгая семейная история… Но, сдаётся мне, он уже исчерпал этот заём.
– Я поняла. Во сколько погиб Стивен?
– Около девяти вечера. До этого они ещё в номере побыли минут сорок пять или час. Впрочем, я за ними не следил.
– Ты сказал, что второй был не человек, а кто?
– Откуда я знаю?
– На какой машине они приехали?
– Синяя «Тойота Авенсис» последней модели.
– И кто был за рулём?
– Твой Стивен.
Неудивительно: машина этой марки принадлежала Стивену Макбрайту.
– Ты не слышал их разговоров?
– Нет. Но они много хохотали.
– Хохотали? Правда?
– Чтоб я сдох. А вообще говоря, да, правда.
Лорейна задумалась: потрясающий антураж для суицида: прийти в номер в отвратительном мотеле и выбить себе мозги под громкий смех – свой и своего спутника. Что-то пока ничего не прояснялось. Она решилась спросить:
– Тебе что-нибудь показалось странным?
– Кроме того, что они хохотали?
– Уел. Да, именно: кроме этого.
– Выстрелов было четыре.
– Четыре?!
– Да. И три из них холостые.
– Как ты узнал?
– Звук другой. И следов не осталось.
Теперь Лорейна понимала, как произошло «самоубийство» Стивена Макбрайта.
– Чем тебе помочь, Дерек? – спросила она.
– Пока ничем, красавица. Оставь адресок, если что, я сам тебя найду. Но спасибо, что предложила, Лорейна Суини.
Матерью детектива Робина Гордона, скорее всего, была испанка. Или мексиканка. Удивительно красивый мужчина. Но, несмотря на вежливость и красоту, Лорейне Суини он больше всего напоминал инквизитора. Полицейский, дежуривший возле дверей палаты Ричарда Брогана, с рук на руки передал её этому суровому человеку из отдела по борьбе с организованной преступностью, и он, ещё не ответив ни на один её вопрос, вынимал из неё душу уже двадцать минут.
– Миз Суини, я так и не понял, зачем вам Ричард Броган?
– Я работаю над делом о предполагаемом самоубийстве Стивена Макбрайта. По непроверенным сведениям, Броган собирался встретиться с ним, когда тот вышел под залог, – ответила Лорейна, так, будто этот вопрос он не задавал так или иначе уже четвёртый раз.
– Вы так и не сказали, кто вас нанял, миз Суини. Кто захотел выбросить деньги на ветер, расследуя очевидное самоубийство?
– У Стивена Макбрайта была девушка, пожилые родители и трое братьев. Мне кажется, больше чем достаточно людей, которым не всё равно, почему дорогой им человек без всякой причины вышиб себе мозги в дешёвом мотеле.
Он кивнул так, будто она ответила, но его любопытство и близко не было удовлетворено:
– И вы считаете, что Макбрайта убили? – в голосе Гордона слышался явный скепсис.
– Я не знаю, детектив Гордон. А когда я чего-то не знаю, то предпочитаю узнать, а не делать поспешные выводы. Особенно когда мне платят именно за то, чтобы я узнала, как всё было на самом деле.
– Допустим. А при чём тут Броган? Почему именно он вас так заинтересовал?
– Вы запамятовали, детектив Гордон: я проверяю всех людей, с которыми Макбрайт встречался или собирался встретиться в последние сутки перед смертью. И после неё, как выясняется. Кстати, а почему Броганом заинтересовался отдел по борьбе с организованной преступностью?
– А вы не догадываетесь, миз Суини?
– Я предпочитаю спрашивать, а не строить догадки.
– Хороший подход, – ответить он, разумеется, и не подумал. – Спрошу и я: вам известно, с каких доходов жил Стивен Макбрайт?