Кока-гола компани - читать онлайн книгу. Автор: Матиас Фалдбаккен cтр.№ 35

Типтоп прокладывает четыре линейки и кивает Мома-Айше. Пошевелив своими негритянскими губами, она говорит:

— Мине памееенше…

— Бу сде… Помеееньше нашей Нууубе… и побоольше старому доброму Типтопу… так, посмооотрим. Типтоп аккуратненько сгребает коричневый порошок. Мома-Айша посматривает то на героин, то на его мальчишеский, аккуратно постриженный затылок, склонившийся над требующей большой точности работой. В ожидании она кладет на него черную руку. Она слегка барабанит по нему ногтями, которые от кончиков пальцев выступают по меньшей мере на сантиметр. По коже головы у Типтопа бегут мурашки.

— А подайте мне Г… и подайте мне Е… и подайте мне Р… и подайте мне О…, Типтоп лукаво улыбается, двигая зеркальце ближе к другому кухонному стулу, и Мома-Айша садится голой попой на пластиковую обивку. Типтоп краем глаза наблюдает, как попа меняет форму, прижимаясь к подушке стула. «Черный водяной мяч», думает он, пока Мома-Айша зашмыгивает две коротеньких линейки носом.

— Спасибо, спасибо, говорит Типтоп, давая понять, что ему бы очень хотелось заполучить зеркальце назад. Он оттопыривается остальным. — Хотя я с большим удовольствием с тобой бы посношался, теперь, к сожалению, слишком поздно, говорит он с напускной серьезностью. — Мама не велит, к сожалению.

— Пойду лягу, говорит Мома-Айша.

— Да, иди себе, ложись, милочка, с д-ром Диацетилморфином, а я уж, так и быть, посижу здесь в одиночестве, притворно плачет Типтоп. Как только Мома-Айша исчезает в двери спальни, действие препарата распространяется на его мозжечок. Его энергия потихоньку-помаленьку переключается от состояния светлого и бодрого и сверхэнергичного на какое-то смутно-райское. Он шаркает в гостиную и усаживается примерно там же, где он сидел раньше в этот же день. Лониль размыл слюнями маленькое окошечко на черном экране, он сидит неподвижно и видит десятую часть мультфильма. Размер окошечка прибл. 10x10 см, оно действует гипнотически как на Типтопа, так и на Лониля. Типтоп отключается, но вновь пробуждается, вздрогнув со скоростью замедленной киносъемки. Он встает, делает несколько шагов по полу, выглядывает в одно из окон, за окном бледный свет, он ненадолго останавливается рядом с письменным столом Симпеля и смотрит в окно. Потом опускает глаза на письменный стол Симпеля. С точки зрения Типтопа это выглядит следующим образом (все разворачивается очень медленно):

…странные листки… Симпель чудак… но хороший… хороший… мне нравится Симпель… мне радостно думать о Симпеле… полка с видеофильмами… фильмы… кофе?… нет… диван… так славно сесть… вот черт, как славно… как удобно сидеть… как я невероятно удобно сижу… невозможно сидеть удобнее… хочу всегда так сидеть… никогда раньше так удобно не сидел… Лониль… Лониль, малыш… что за мышцы… Лониль… бычий затылочек… красиво… красиво с темной кожей… прикольно… выглядит таким здоровым… моя рука… моя рука тоже выглядит здоровой… красивые руки… у меня… ммм… ухоженные руки… йессс… рюкзачок Лониля… под столом… красный… синий… школьные учебники… простые задачки… они легкие… легко наклониться… легко поднять рюкзачок… книжка раз… еще книжка… арифметика? … нету?.. не найти арифметику… ну и пусть… не играет никакой роли… листок… приглашение на родительское собрание?… я смеюсь и наполняюсь радостью… хехехе… шикарное приглашение… нука, посмотрим… еще листок… написано от руки… красивый… листочек… а что тут написано… «Я вынуждена покинуть Самую среднюю школу, я вынуждена… покинуть вас… Решение принято… Повлиять… на него… вы не можете… поздно…»

Типтоп засыпает, держа в руках прощальную записку Катрины Фэрёй и не понимая, что он такое нашел.

Ёран Пердссон, старый, костлявый, а теперь и несколько избитый отец Спидо, является генеральным директором компании ВШИ ОАО, производящей моющие средства; девиз у компании в настоящее время такой: с нами на связи — жизнь без грязи! Начинал он с самых низов — продавал мыло домохозяйкам — но у него хватило разворотливости, чтобы 1) разработать, вечерами после работы, находившись вверх-вниз по лестницам, чистящую пасту для кухни на основе моющего средства, которым он торговал; революционная добавка скребущих частиц позволила получить концентрированный вариант; 2) запатентовать ее; 3) организовать производство этой чистящей пасты, поначалу у того самого производителя моющих средств, на которого он работал и у которого воровал важнейшие ингредиенты; 4) рекламировать его в ряде женских журналов на деньги, одолженные у своего работодателя, и 5) основать собственное акционерное общество, которое на сегодняшний день пользуется широкой известностью в области производства моющих средств и располагает собственными производственными мощностями в отечестве и за рубежом. Ёран Пердссон восседает на вершине империи чистильщиков, которая даст фору таким средствам, как индезитовский MOON или джибиэловский KLEAROL. Благодаря этому у него образовалось много свободного времени. В принципе он мог бы выйти на пенсию много лет тому назад, но ему не особенно хочется отдавать предприятие в чужие руки. Когда-то Пердссону мечталось, что семейное предприятие дальше будет развивать сын, но этой мечте не суждено было сбыться.

Наркологическое резюме Ёрана Пердссона как две капли воды походит на Симпелево. Приступы страха начали сильно его допекать лет девять тому назад, и из гордости он пытался избегать приема лекарств как можно дольше, но когда число приступов страха/паники достигло пяти или более в день — а отдельные приступы стали продолжаться по часу, а то и дольше — он обратился за помощью к доктору Фрисбергу. Во время приступов Пердссон испытывал затруднения с дыханием, у него появлялось ощущение, что голова вот-вот лопнет, а сердце неконтролируемо срывалось на галоп, и д-р Фрисберг сразу посадил его на 50 мг золофта в день. Надо сказать, так случилось, что друг Пердссона, отставник Службы собственной безопасности полиции, тоже страдал от приступов паники и проч., но из-за начинавшего развиваться Альцгеймера и вследствие приема ксанакса (альпразолама) испытывал сильнейшие припадки ярости. Это привело к тому, что он предложил Пердссону остатки своих запасов ксанакса задешево — Пердссон не долго думал, позволив убедить себя в том, что ксанакс по сравнению с золофтом куда как более мощная штука, — и на настоящее время уровень злоупотребления производителем моющих средств ксанакса достиг 3 мг в день — пока. До этого его сильно разочаровал золофт, которого он под конец съедал по 100 мг в день. Он пытался выполнять три пункта золотого правила эффективного расширенного приема золофта: 1) постоянно наращивай дозу золофта; 2) перейди на прием другого антидепрессанта, с иным механизмом действия, или 3) добавь небольшую дозу тразодона (25 мг в день) к своей привычной на данный момент дозе золофта (последнее сочетание привело к тому, что либидо у него просто зашкаливало, но, поскольку он уже не был ни молодым, ни привлекательным, он не знал, что и делать, чтобы удовлетворить свою восстановившуюся подростковую сексуальность; пришлось, как миленькому, перетерпеть). Но, в общем, раньше с ксанаксом ему дела иметь не приходилось; оказалось, что действует средство выше всяческих похвал, и сейчас он больший раб ксанакса, чем когда-либо был его рабом дружок из Службы безопасности. А надо сказать, друг этот справился с самыми жестокими из своих приступов паники при помощи старого доброго каннабиса, поскольку он имеет постоянный доступ в АФГАНИСТАН, как между собой называют склад хранения конфиската полицейские, и время от времени выносит каннабис оттуда в не поддающихся обнаружению количествах. Это единственное средство, которым он пользуется с тех пор, как отказался от ксанакса, за исключением вечера, который он провел в гостях у Густава Новеля, весьма провинциального, но тем не менее пользующегося спросом архитектора неодеструктивного толка, общего друга Ёрана Пердссона и детского психолога Берлица. Архитектор Новель пригласил их тогда на ужин, за которым присутствовали — в дополнение к троим вышеупомянутым (обязательным) — графический дизайнер Клас Фриц, а также еще один мужчина, декоратор интерьеров, незнакомый никому, кроме самого Новеля. Пердссон был исполнен сил — в этот период он принимал по 100 мг золофта/25 мг тразодона — и ему просто не терпелось дать выход распиравшей его сексуальной энергии, вызванной сочетанием золофта с тразодоном. Старина Пердссон с ума сходил от похоти и распланировал вечер тщательно. Перед тем, как началось застолье, пока Новель показывал какие-то свои эскизы в плане или еще какую-то дрянь такого рода, Пердссон, под предлогом того, что ему нужно в уборную, все в той же пропорции 100 мг/25 мг влил по дозе смеси во все десять бутылок Бувиньи, которые стояли открытыми для проветривания на столике для напитков, и поскольку никто не осмелился заикнуться о том, что у вина какой-то терпкий привкус — все же это было марочное вино — то в ходе ужина, где главным блюдом подавалась зубатка, все десять бутылок были осушены. Вот тут-то все и началось. Первым, когда Новель с уже водянистыми глазами и мокрыми губами подал коньяк, заерзал на кожаном кресле перед камином декоратор. Пердссон следил за приглашенными как ястреб, и когда движения декоратора приобрели недвусмысленный характер, он расстегнул пряжку ремня и со спущенными на лодыжки штанами проковылял к декоратору. Добравшись, он воткнул свой старый, но твердый пенис в рот декоратора, которого — согласно ожиданиям Пердссона — не пришлось дважды просить заглотить его целиком. Через несколько минут детский психиатр Берлиц плотно занялся анальной пенетрацией Новеля, используя соус к зубатке в качестве смазки. Отставной служивый, со своей стороны, улегшись на спину и задрав колени так высоко, как только позволяло его дрянное физическое состояние, отдал Ёрану Пердссону приказ «ДАВАЙ МЕНЯ В ЖОПУ ВМЕСТО ТОГО ЧТОБЫ ТРАХАТЬ В РОТ ЧЕРТОВОГО ГОМИКА НА КРЕСЛЕ!» И Пердссон не заставил себя просить больше трех раз, сменил жертву и пошел наяривать. Графический дизайнер Клас Фриц стоял все время, так сказать, за боковой и онанировал. Самой удачной комбинацией, которую шести похотливым мужикам со средним возрастом 57 лет удалось составить за те 3½ часа, что они резвились, было сочетание Новеля и декоратора, каждый из которых был непреклонен во мнении о важности половой креативности. В этот вечер креативность нашла выход в форме того, что Новель отбежал к полке с журналами и принес, среди прочего, EXT/INT., VISUAL LINGO и ARCH.MAG, из которых он задумал сложить анальные дильдо, что он и осуществил, свернув журналы в виде конуса, окунув их в оливковое масло холодного отжима и введя их затем в заднепроходное отверстие декоратора. Декоратор реагировал следующим образом: «УЭЭЭОУАХХ!.. УАХХ!.. УАХ!.. ДА!.. УАХ!.. ЭТО ЧТО?.. ВИЖУАЛ ДИНГО УУХХ!??.. ДАА… УАХ… ВКАТИ МНЕ ВИЖУАЛ ЛИНГО В МОЮ ТЕСНУЮ ЗАДНИЦУ!.. ДАА…. УАХ… ХОЧУ ДИЗАЙН В ЖОПУ… ДАА!.. ЕБИ МЕНЯ А.Д. В ЖОПУ!.. ДА… ТРАХНИ МЕНЯ ЭКСТ/ИНТ-ОМ… НУУУ… ДААА… ХОЧУ ЕЖЕГОДНИК ДИЗАЙНА И АРХИТЕКТУРЫ В КИШКУ!.. НУУУ ЖЕ!..» Новель извел, можно сказать, все свое журнальное собрание, прежде чем декоратор, дернувшись, не произвел анально стимулированной эякуляции, растекшейся по тиковому полу.