Где-то там гиппопотам  - читать онлайн книгу. Автор: Хелен Купер cтр.№ 39

– Пленных – брать!

Ничего не произошло. Наверно, его предок, капитан Гарнер-Ги, когда охотился на крупных зверей в Африке, так же волновался. И вот настал черед его праправнука Бена Мейкписа – и не поймешь, испытание это или наказание за все охотничьи подвиги его предков? До чего же страшно! И тут, безо всякого предупреждения, бутылочка задрожала у Бена в руке и стала горячей-прегорячей. Она жглась, как крутое яйцо, – Бен ее чуть не выронил, почувствовав, какая могучая сила изливается сквозь его пальцы. Потом бутылка снова стала холодной на ощупь.

– Только не урони! – командовала землеройка. Пелена грязной воды почти скрывала экскаватор. Машина была уже совсем близко, но с ней произошли удивительные изменения – она уменьшилась до размеров легкового автомобиля!

– Превосходно! – подбодрила мальчика землеройка. – А теперь еще раз.

Бену ужасно хотелось обернуться и посмотреть, как там мама, но времени не было. Землеройка пищала, как расстроенная скрипка:

– Совсем с ума сошел! Сосредоточься, а не то нам всем конец.

Да, даже такой маленький экскаватор запросто мог их убить.

– Пленных – брать! – почти пропел Бен и изо всей силы сжал бутылку. Пусть все получится! Пусть все получится!

Бутылка снова горела огнем. Экскаватор все еще двигался прямо на него, но теперь он стал не больше трехколесного велосипедика.

За спиной ведьма кричала маме:

– Осторожнее, ногу не сломай!

Как же хочется обернуться! Что там происходит? Но нельзя, времени нет, бутылка снова наливается силой – и экскаватор уже меньше спичечного коробка.

Землеройка спрыгнула на землю. Маленькая машинка замерла, попыталась откатиться назад, но землеройка носом подтолкнула ее в сторону Бена. Мальчику оставалось только наклониться, подставить горлышко бутылки, и экскаватор оказался внутри.

Бен повернул бутылку вертикально и мгновенно заткнул пробку – крепко-накрепко.

С победным криком Бен поднял бутылку над головой и обернулся. Мама с растерянным видом сидела на земле. И ведьма, и жук снова стали совсем маленькими – и оба весело приплясывали внутри бешено вращающейся яичной скорлупки. Сама скорлупка тоже изрядно уменьшилась и стала не больше куриного яйца.

Бен рванулся к ним, он догадался, что они сейчас исчезнут. Ему столько всего хотелось спросить, столько всего сказать, а главное, поблагодарить. Но яйцо крутилось все быстрее и быстрее – в такт ведьминой пляске, покуда ветер не подхватил их в вальсе и не унес вдаль.

До них донесся еле слышный голос ведьмы:

– Перемены к лучшему! Перемены к лучшему! Погода меняется! А остальное довершит Речная лошадь.

– А что вы знаете про Речную лошадь? – прокричал вслед ведьме Бен.

Но ответа не последовало; произнеся свои загадочные слова, ведьма скрылась из виду.

Бен посмотрел на маму:

– Я даже спасибо им не сказал.

И тут он понял, что она не просто так не встает – что-то случилось.

– Что с тобой?

– Ничего страшного, лодыжку подвернула, – мама попыталась улыбнуться, но голос у нее дрожал. – Поверить не могу, меня вытащили из реки только для того, чтобы я повредила ногу. Дура я, дура, стара я вертеться на одной ноге. Вот голова и закружилась. А потом я увидела, что сделалось с мистером Пиком. Мне совсем дурно стало, и я упала. Это же неправильно – нельзя просто так взять и избавиться от человека. Эта твоя бутылка – просто ужас какой-то.

– Это не моя бутылка, – Бену самому было неспокойно. – Но она сослужила неплохую службу. Что нам теперь с ней делать? В полицию сдать?

– И пусть они ее открывают? То-то будет весело.

Бен помог маме подняться. Пора было уходить, вода медленно, но верно заливала берег.

– Прости, что я не могу быстрее, – маме явно было больно. – Может, пойдешь вперед и поднимешь тревогу?

Бен сунул бутылку поглубже в карман и подхватил маму с нужного бока.

– Ни за что! Я тебя здесь одну не оставлю.

И они заковыляли с кочки на кочку, с трудом продираясь через жесткую траву, похожую на русалочьи волосы. Глина прилипала к ботинкам, грязь пенилась под ногами, а ветер швырял капли дождя прямо в лицо.

Мокрая шерстка землеройки слиплась – казалось, она только что чуть не утонула. Бен снял ее с плеча и посадил в нагрудный карман. Землеройка не возражала, только продолжала их подгонять:

– Как только мы отойдем подальше от берега, найдем Флама. А может, пчелы его первыми найдут. Потом разберемся с поднявшейся водой, а потом…

– Не думаю, что у нас есть хоть какой-нибудь шанс его найти, – прервала ее мама, устало качая головой.

Землеройка заволновалась и принялась горячо возражать:

– Вы ничего про пчел не понимаете. Они – искатели. Они всех сегодня нашли. Вас нашли. Бена нашли. И Флама найдут. Должны найти…

Она прервала себя на полуслове и куснула собственный хвост. Бен догадался, что она ужасно переживает. У него самого на глаза навернулись слезы, когда он вспомнил огромные колеса, уминавшие глину прямо там, куда упал сыч.

– А пчелы смогут найти папин камень? – спросил он. Бена замучили угрызения совести.

– Папин камень? – воскликнула мама. – Неужели ты его потерял? Он – особенный.

– Конечно, особенный. Поэтому-то я и дал его Фламу, – сердито ответил мальчик. – Ты сама не знаешь, до чего он особенный. Я не думаю, что он мой или даже папин.

– Почему?

Пока они ковыляли в сторону музея, Бен успел рассказать маме о Речной лошади. Он надеялся, что эта история отвлечет ее от боли в ноге. Но когда он добрался до конца, мама сказала:

– Ты думаешь, это тот самый камень? Не хочется тебя разочаровывать, но он совсем не похож на алмаз – на вид скорее старая стекляшка.

– Ты же не знаешь наверняка, – продолжал настаивать мальчик. – Что, если капитан перед смертью нашел Речную лошадь? Что, если он привез ее сюда? Он всегда это говорил. Я уверен, что Монтгомери нашел алмаз. И взял с собой, когда отправился в путь. Так в конце концов он оказался у папы.

Землеройка, вздрагивая от холода, внимательно слушала, а потом сказала:

– Этого никак не может быть. В музее никогда не было Речной лошади. Спроси у гиппопотама. Он бы знал, если бы вместе с ним в музей доставили кого-то еще. Он сам был в этой последней посылке. У него ужасно плохая память, но Речную лошадь он бы не забыл, если бы всю дорогу с ней путешествовал.