Где-то там гиппопотам  - читать онлайн книгу. Автор: Хелен Купер cтр.№ 30

– Главное, не забывай о реке. Проверишь, что там происходит? – попросил Леон.

– Конечно, – согласился гиппопотам. – Хотя с рекой все равно ничего не поделаешь.

Дверь распахнулась настежь, и гиппопотам вывалился наружу. Похоже, что и он это проделывал далеко не в первый раз.

Тропинка вокруг музея совершенно заросла – казалось, ни пройти, ни проехать. Но гиппопотам легко прорывался сквозь сухие стебли с треском рассыпающихся в пыль растений. Не в силах больше двигаться и даже говорить, Бен скрючился у зверя на спине. Он и думать не мог – мозги отказали. Завис, как компьютер. Вокруг ворчливо каркали грачи, пахло перегнившей листвой и сырой землей. Бен ни разу не шевельнулся, пока они не добрались до реки. Тут они остановились, и мальчик словно очнулся – его оживил неумолчный шум падающей воды.

От излучины реки, где располагался музей, самого водопада видно не было, и разглядеть можно было только, как речная вода переливается через край дамбы. Облако белой пены и мощный гул несущейся воды свидетельствовали о том, с какой силой она обрушивается вниз. Несмотря на все мамины предупреждения об опасности, Бен пришел в восторг. Как же хочется подобраться поближе и все рассмотреть! Но пешеходный мостик над плотиной почти развалился – им давно уже никто не пользовался. Идти по мостику слишком опасно, а вот бетонные опоры, на которых он стоит, вроде достаточно надежные.

Чтобы перекричать шум водопада, Бену пришлось повысить голос:

– Будет наводнение, да?

– Вода стоит высоко, но она и раньше поднималась на такую высоту, и наводнения не было. Что бы они там ни замышляли, вряд ли Пик туда полезет, вряд ли решится что-нибудь предпринять – свалишься оттуда, разобьешься насмерть. Там такое течение, что сразу уйдешь под воду и утонешь.

– Значит, и нам нельзя поближе? – огорчился мальчик.

– Это было бы весьма неразумно, – согласился гиппопотам. Судя по глубоким складкам на морде, он был не очень доволен. Кажется, им, Беном.

Бен отвел глаза и уставился на быстрые водяные струи. Вал несся за валом и мгновенно исчезал, сменяясь следующим. Бен слез со спины зверя. Кроссовки тут же утонули в мокрой глине. Он все пытался представить себе, сколько воды переливается через дамбу за час, сколько перельется за всю ночь, за завтрашний день. Ясно, что с этой мощью, с этим напором ничего не поделаешь, река куда сильнее его. Столь же бесполезно, как пытаться изменить течение времени.

Так-то оно так, но мощь воды его будто заворожила. Он вдруг даже перестал беспокоиться. И понял, почему море так притягивало отца, заставляло рисковать всем на свете.

Гиппопотам особо не торопился возвращаться обратно в музей. Он по-дружески шагал рядом с мальчиком, на всякий случай заняв место между Беном и рекой – как бы чего не вышло.

Бен понимал: гиппопотам не вполне доверяет его здравому смыслу.

– Вы уж меня простите, – начал Бен. – Что бы я сегодня ни делал, все обернулось не к добру. Не надо было мне открывать эту бутылку.

– Так уж совсем не к добру? – спросил гиппопотам.

Бен глубоко вдохнул холодную взвесь воздуха и водяной пыли. Что же все-таки сегодня случилось хорошего?

– Теперь я, кажется, знаю, кто я. И немножко больше узнал об отце.

– Ты же именно ради этого сюда и пришел?

– Да, – и тут Бен что-то вспомнил. – У меня есть доказательство. Рыба-иглобрюх…

– Тебе и вправду нужны доказательства?

– Ну, маме наверняка понадобятся, – он похлопал себя по карману, где лежала вырезка из газеты, но это только напомнило ему о серебряной бутылке, тяжелой и холодной на ощупь. – Я бы мог избавиться от бутылки. Выбросить ее в реку.

– Мог бы. Но она – собственность музея.

– Может, заберете ее обратно?

– Как ты себе это представляешь? – гиппопотам расплылся в широченной ухмылке. – Мне не дарованы ни руки, ни карманы. Вернешь ее, когда в следующий раз придешь.

Бена снова пробрало холодом до костей.

– А сколько еще продержится туман?

Гиппопотам задумался:

– Какое-то время еще постоит. Ты же видел, как он все меняет. Но навсегда он ничего изменить не может, это ему неподвластно. Есть другие чары, они длятся куда дольше.

– Я как раз об этом подумал. Я подумал, что… – Бен только хотел рассказать про свои догадки, про голубой камень с дыркой, как гиппопотам вдруг страшно заторопился.

– Тебе пора домой. Что мама скажет, если узнает, что ты был в музее?

Бен улыбнулся:

– Она скажет: «Только не говори, что ты околачивался около плотины».

– Тогда беги, пока никто не узнал. Дальше я не пойду, пора возвращаться к Констанции, вдруг я ей понадоблюсь. Иди по тропинке вдоль здания, выйдешь на улицу чуть в стороне от парадного входа.

– Но мой велосипед спрятан в кустах возле входа в улей.

– Тогда он там тебя и ждет.

Бен тихонько пробирался по тропинке – молчаливые сумерки пугали мальчика. Наконец добрался до кустов рододендрона, под которыми был спрятан велосипед. Бен уже собрался вытащить велик, как вдруг где-то совсем рядом зазвенел мобильный телефон.

Ответил знакомый голос – Тара Лед!

С быстротой молнии мальчик юркнул под куст. Эта женщина расхаживала взад и вперед – ужасно близко. Бен из-под веток видел ее приближающиеся остроносые туфли. Оставалось только надеяться, что она так поглощена беседой по телефону, что не услышит, как он шуршит в кустах. А вдруг она меня поймает? Что тогда? – пронеслось в голове у мальчика.

– Думаете, я тут мокну, чтобы с вами болтать? – сердито шипела мисс Лед. – Конечно, это важно! Старуха отказалась наотрез. Она все знает.

Бен забился поглубже под куст. Только бы она не наклонилась и не увидела его кроссовки. Кажется, пока не заметила, хотя он так близко, что слышит голос ее собеседника, сердито орущего в телефон.

Голос Джулиана Пика.

И целый поток ругательств!

Дождик стучал по плотным листьям рододендрона, и укрытие Бена стало похоже на палатку. В любое другое время ему бы даже понравилось это уютное местечко. Но не сегодня. Не тогда, когда Тара Лед и ее телефон всего в паре шагов.

– Тут какие-то странные дела творятся, – продолжала она. – Дым валит, густой, как туман. Могу поклясться, что слышала голос этого мальчишки там, внутри. Уверена, что это тот же самый парень. Кто бы еще мог ей доложить про наши планы?