Остров кошмаров. Топоры и стрелы  - читать онлайн книгу. Автор: Александр Бушков cтр.№ 71

Легко представить, с какими чувствами такие вот заявления читали епископы с кардиналами и сам папа.

А Лютер на этом не останавливался, шел дальше. По его глубокому убеждению, человек мог обрести спасение души не в результате строгого выполнения церковных обрядов и принятия таинств типа причастия, большей частью платных, а исключительно благодаря вере в Бога и праведной жизни. Для справки скажу, что именно совершение обрядов и таинств составляло примерно девять десятых всей церковной деятельности. В общем, в том мире, какой хотел построить Лютер, католической церкви просто-напросто нечего было бы делать. Там она стала бы не нужна, что, как легко догадаться, ее нисколько не радовало.

Оратором Лютер был хорошим, проповедником – ярким. Число его сторонников росло как снежный ком. И все бы хорошо, да что-то нехорошо.

Судя по тому, что нам известно о Лютере – а сведений о нем до нас дошло много, – сам он был бескорыстным идеалистом, мечтавшим о духовном возрождении реформированной церкви. Вот только с давних пор повелось, что идеи бескорыстных мечтателей, подобных Мартину Лютеру, первыми берут на вооружение как раз циники, озабоченные в первую очередь не духовным совершенствованием, а собственным благосостоянием. Сказал же кто-то, что революцию начинают идеалисты, а пользуются ее плодами подонки. Как-то так.

Циники такого рода в Германии появились очень быстро. Мелкие тамошние короли, владетельные князья и особенно рыцари, бедные как церковные мыши, тут же сделали насквозь практический вывод. Если по Священному Писанию ни монастырей, ни церковной роскоши не полагается, то избавление попов и монахов от мирского добра будет, конечно же, благим делом, угодным Господу нашему. Естественно, все это надо прибрать в свою пользу.

И началось!.. Как писал один из тогдашних книжников, «повсюду, куда ни бросишь взгляд, только и видишь, как народные толпы, чиновники и дворня грабят церкви, занимают монастыри, изгоняют монахов и присваивают себе их добро. Сподвижник Лютера Меланхтон жаловался: «Князья обирают церковь до нитки».

Дело в том, что упомянутые князья грабили до нитки всех, и католиков, и лютеран.

Лютер печалился по этому поводу: «Сам дьявол побуждает городских магистратов и сельских бургграфов к грабежам и воровству церковного имущества и его использованию в преступных целях… Прежде короли и князья жертвовали на нужды Церкви, способствуя ее обогащению, теперь они только грабят храмы, так что скоро от них останутся голые стены».

Дело, конечно, не в корысти Лютера, никогда в таковой не замеченного. Просто-напросто он как-то не подумал о том, что церковь, создаваемая им, все же должна иметь какой-то минимум «хозяйства». Но расходившиеся борцы с опиумом для народа ему и этого не собирались оставлять.

Вдобавок ко всему церковное имущество весело дербанили и свои люди. Великий магистр Тевтонского ордена Альбрехт Бранденбург вдруг объявил на всю Европу, что в связи с изменившимися историческими условиями орден он распускает, а на его месте создает вполне светское герцогство Бранденбургское, как легко догадаться, во главе с собой, любимым. Идеологическое обоснование он выдвинул железное. Дескать, орден в свое время создавался исключительно для борьбы с язычниками, а нынче в Европе таковых совершенно не осталось. Так какой смысл содержать никому не нужное учреждение, когда на этом месте можно построить что-то хорошее? Согласитесь, подыскать аргументы против этого как-то трудновато. В самом деле ни одного язычника вокруг, как в телескоп ни высматривай.

Германский император осерчал и самопровозглашенного герцога низложил, а папа римский отлучил его от церкви, но это осталось сотрясением воздуха. Альбрехт срочно принес вассальную присягу польскому королю и теперь мог ничего не бояться. Это в XVIII в. Польшу били все, кому не лень, не называя своих фамилий, а в описываемые времена она была самым сильным в военном отношении государством Восточной Европы, и с ней следовало считаться.

Впоследствии из этого Бранденбургского герцогства и возникло Прусское королевство.

Узнав о столь великолепном гешефте, провернутом коллегой, магистр Ливонского ордена Кетлер решил не отставать. С помощью тех же аргументов – ребята, ну где вы видите хоть одного язычника? – он объявил бывший орден светским Курляндским герцогством, точно так же шмыгнул за широкую спину польского короля и показывал оттуда язык всем критиканам.

Видя такое дело, епископ Эзельский попросту продал как мешок картошки датскому королю остров Эзель и земли в Прибалтике. После этого он уехал в родную Вестфалию, где уже правили бал лютеране, быстренько перешел в протестантство, женился, купил неплохое поместье и зажил паном.

Его сосед, епископ Ревельский, точно так же продал свои владения тем же датчанам. Правда, на сей раз их денежки пропали. Как-то так исторически сложилось, что жители Ревеля и прилегающих к нему земель питали гораздо больше симпатий к шведам, в подданство к каковым тут же и перешли. Датчане, как любой на их месте, кричали, что за эти земли они заплатили честно, но шведы быстренько высадили в Ревеле своих солдат и заявили, что ни про какие деньги знать не знают. Бывший епископ был уже далеко, так что спросить оказалось не с кого.

Примеру этих достойных духовных отцов последовали несколько их коллег уже в Германии. Кто-то продал свое епископство, кто-то просто ссыпал в мешок казну, дорогую церковную утварь, нанял лихого ямщика и умчался подальше от тех мест.

Точно так же рядовые священники с монахами набивали карманы казенными денежками и пускались в бега. Они прекрасно понимали, что в этакой неразберихе ловить их никто не будет. Те, кто полегкомысленнее, тратили денежки на девиц с пониженной социальной ответственностью, те, кто основательно смотрел на жизнь, женились и заводили хозяйство.

Некий бывший священник Михаэль Крамер прославился тем, что завел себе трех жен. Причем законными были сразу все! Дело в том, что венчание лютеране отменили. Достаточно было гражданского брака, который мог заключить любой нотариус. Немалое число таковых специалистов тогда уже шныряло по Европе.

А тут еще и новая напасть. Давно известно, что многие политические или религиозные движения обладают способностью делиться словно амебы, охваченные сексуальной горячкой. Протестанты рассыпались на множество сект. У каждой из них были свои авторитеты, ничуть не хуже Лютера. Это, граждане, песня! Цвинглианцы, баптисты, анабаптисты, методисты, индепенденты, квакеры, пресвитериане, эрастианцы, конгрегационалисты, искатели, адамиты, антиномиане, коммонеры, ковенантеры… Каково? А ведь я далеко не всех перечислил. Даже лютеранская церковь в конце концов разделилась на «старолютеран» и «новолютеран».

Часть владетельных особ соблазну грабить церкви и монастыри не поддалась, осталась на стороне Рима, и началась религиозная война. Она как-то ненароком затянулась на полвека, из Германии понемногу переместилась в другие страны. Забегая вперед, скажу, что протестанты в конце концов взяли власть в Швейцарии, в скандинавских государствах, во Фландрии, в Шотландии. Германия четко разделилась на две части. На севере держались сторонники лютеранства, на юге – католичества, особенно в Баварии.