Змей Уроборос - читать онлайн книгу. Автор: Эрик Рюкер Эддисон cтр.№ 59

Король взял с большой золотой чернильницы воск и свечу, приложил к воску рубиновую голову змея Уробороса и произнес:

– Рубин – самый благоприятный камень для сердца, ума, храбрости и памяти. Так утверждают.

Воск еще не успел затвердеть на королевском послании Корсусу, когда в дверь кто-то осторожно постучал. Король разрешил войти, перед ним встал начальник караула и доложил, что снаружи ждет кто-то, прося немедленной аудиенции.

– Он показал мне знак, о милорд Король, кольцо с черным опалом, вырезанным в форме бычьей головы с раздутыми ноздрями. Я узнал перстень-печатку милорда Корсуса, который он носит на левом большом пальце. Только поэтому я посмел передать поручение вашему величеству в такой неподходящий час. Если я виноват, нижайше прошу меня простить.

– Ты узнал этого человека? – спросил Король.

Начальник стражи ответил:

– Я не мог его узнать, великий господин, он в маске и большом плаще. Он малого роста и говорил шепотом.

– Пусть войдет, – сказал Король, а когда Срива вошла, в маске, завернувшись в плащ и протягивая руку с кольцом, добавил: – Подозрительно ты выглядишь, но этот знак открывает тебе двери. Сними с себя все лишнее и покажись.

Но она, продолжая говорить шепотом, стала умолять его об аудиенции наедине. Так что Король отослал начальника стражи.

– Повелитель, – спросил воин, – мне встать за дверью?

– Нет, – сказал Король. – Освободи прихожую, выставь стражу дальше, и пусть меня никто не беспокоит.

А Сриве он сказал:

– Если твоя миссия не честнее, чем твой вид, тебе предстоит плохая ночь. Движением пальца я могу превратить тебя в мандрагору, если ты уже не что-то подобное.

Когда они остались одни, леди Срива сбросила маску и откинула капюшон. Ее темно-каштановые волосы были собраны в две тяжелые сетки на голове, подколотые надо лбом и ушами серебряными шпильками с гранатами цвета горящих углей. Король посмотрел на нее из-под бровей глубоко посаженными глазами, ни движением век, ни выражением худого лица не выдав своих мыслей по поводу ее появления.

Она, дрожа, произнесла:

– О милорд Король, надеюсь, ты простишь мне несвоевременное вторжение. Я не хотела нарушать твой покой и удивляюсь собственной смелости.

Король жестом пригласил ее сесть в кресло у стола по правую руку от себя. Потом сказал:

– Не надо бояться, леди. То, что я тебя принял, уже означает, что ты желанная гостья.

Жар отцовского вина заиграл в ней, как костерок под порывом ветра. Ее сердце забилось чаще. Сидя рядом с Королем Горайсом XII, в кольце света светильников, она собралась с духом и сказала:

– О Король, я очень боялась идти к тебе, но я пришла с просьбой. Для тебя это мелочь, милорд, а для меня, ничтожной твоей служанки, это огромная милость. Но теперь, когда я здесь, я не смею просить.

Он сверкнул глазами из-под нахмуренных бровей, и она пришла в смятение. Рядом с ней лежала зловещая железная корона, сверкая драгоценностями на устрашающих поднятых клешнях, медные змеи извивались на подлокотниках кресел, пламя светильников отражалось в блестящей столешнице из зеленого камня с красными и черными прожилками, напоминавшими окровавленные лезвия мечей.

Однако она нашла в себе силы и произнесла:

– Будь я достойным лордом у тебя на службе, как мой отец, или как другие, которых ты чествовал сегодня, о Король, все было бы иначе. Но я тоже хочу тебе служить, и я пришла спросить, как.

Сначала Король ничего не сказал, потом вдруг улыбнулся:

– Я очень признателен тебе, леди. Чтобы угодить мне, оставайся такой же, как раньше. Развлекайся и веселись, не забивай себе голову полночными вопросами, а то похудеешь от излишней осмотрительности.

– Разве я похудела? О Король, суди сам.

Говоря так, леди Срива встала и медленно подняла руки в стороны и вверх. Бархатный плащ распахнулся и повис складками на ее руках, как крылья птицы, собирающейся взлететь. Белая кожа плеч, рук, шеи и полуобнаженной груди, казалось, светилась. Огромный камень гиацинт на золотой цепочке на шее висел над ямкой между грудей, мерцая в такт с ее дыханием.

– Ты грозил, милорд, превратить меня в мандрагору, – сказала она. – Может быть, ты превратишь меня в мужа?

В каменном выражении смуглого лица и в глазах, горящих в глубоких орбитах, она ничего не могла прочесть.

– Я бы тогда лучше служила тебе, милорд, чем красивая женщина. Я бы пришла и сказала: «О Король, хватит терпеть собаку Джасса. Дай мне меч, о Король, я покорю для тебя Демонланд и растопчу его».

Она снова опустилась в кресло, бархатный плащ упал на его спинку. Король задумчиво провел пальцем по торчащим клешням на короне.

– Это и есть твоя просьба? – сказал он, наконец. – Поход в Демонланд?

Она кивнула головой.

– Надо отплывать сегодня? – спросил Король, продолжая наблюдать за ней.

Она усмехнулась с глупым видом.

– Я только хочу знать, – сказал он, – какая муха срочности тебя укусила и заставила прийти так странно и неожиданно, да еще после полуночи.

Она минуту помедлила, потом набралась храбрости и сказала:

– Иначе первым к тебе пришел бы кто-то другой, о Король. Поверь мне, я знаю о приготовлениях и о том, что утром к тебе явится другой, просить о том же. Какие бы связи там ни были, я уверена, что мои сведения верны.

– Другой? – спросил Король.

Она ответила:

– Милорд, я не называю имен. Но есть опасные просители, сладкими словами они играют на струнах, которые нам чужды.

Она наклонила голову к столу, словно всматриваясь в глубину сквозь поверхность. Ее корсаж и платье из алой парчи напоминали чашечку большого цветка, а руки и плечи – лепестки. Потом она посмотрела вверх.

– Ты улыбаешься, миледи Срива, – заметил Король.

– Я улыбаюсь своим мыслям, – ответила она. – Ты будешь смеяться, они совсем не о том, о чем мы говорили. Наверное, мысли женщины не более постоянны, чем флюгер, который подвластен всем ветрам.

– Позволь мне услышать твои мысли, – сказал Король, наклоняясь к ней и лениво протягивая тонкую волосатую руку вдоль края стола.

– Вот что, Король, – сказала она. – Я вдруг вспомнила слова леди Презмиры, когда она вышла замуж за Корунда и поселилась здесь в Карсэ. Она сказала, что правая половина ее тела принадлежит Колдунии, а левая – Пиксиленду. У нас тут народ радовался, что именно правую сторону она отдает Колдунии, на что она ответила, что сердце находится с левой стороны.

– А у тебя где сердце? – спросил Король.

Она не посмела поднять на него глаза, так что не увидела шутливого огонька, который, как летняя молния, на мгновение осветил его темное лицо, когда она назвала имя Презмиры.