Принцессы-императрицы - читать онлайн книгу. Автор: Валентина Григорян cтр.№ 47

Перед Рождеством принц Вильгельм и прусская свита возвратились в Берлин. Шарлотта проводила брата с грустью, она почувствовала вдруг тоску по дому, по любимому отцу, братьям и сёстрам. Но, пересилив грустное настроение, она ещё больше сблизилась со своим Николаем, отцом её будущего ребёнка. Его нежность была ей наградой и опорой на новой родине.

Тихая семейная жизнь продолжалась до середины весны. 17 апреля в чудный солнечный день пушечная стрельба и звон колоколов московских церквей возвестили о рождении первенца в семье великого князя Николая Павловича. Первый крик своего ребёнка принцесса услышала в 11 часов утра. Узнав, что родился сын, Николай был безумно счастлив и горд. Мальчика назвали Александром в честь дяди-императора. «Это был прелестнейший маленький ребёнок, пухленький, с большими тёмно-синими глазами», — вспоминала потом прусская принцесса.

По случаю счастливого события в Москву в сопровождении наследного принца прибыл прусский король Фридрих Вильгельм III. Это было большой радостью для молодой матери, мечтавшей обнять своих близких.

Въезд был торжественным. По Тверской улице шпалерами стояли войска. Император и король, великие князья и наследный принц, сопровождаемые многочисленной свитой, ехали верхом. Вдовствующая императрица встречала высокого гостя на Красном крыльце. Жизнь в городе во время этого визита настолько оживилась, что Шарлотта почувствовала утомление. «Прогулки по городу, парадные обеды, балы следовали друг за другом, так что едва хватало времени, чтобы переодеться», — пишет она в своих воспоминаниях.

Десять дней провёл тесть великого князя Николая Павловича в Москве. Очевидцы описывают его как человека молчаливого и серьёзного, на строгом лице отражалась какая-то угрюмость и вечное недовольство. Это объясняли его прежними невзгодами, связанными с унижением Пруссии Наполеоном, и трагедией потери любимой супруги. Полной противоположностью королю был его старший сын, наследный принц Фридрих, плотного телосложения молодой человек, внешне совершенно непохожий на своих брата и сестру, приветливый и обходительный, с доброжелательной улыбкой на лице.

Вскоре вместе с императорским двором гости переехали в Петербург. Для торжественного въезда прусского короля в российскую столицу выстроили войска, город иллюминировали. И вновь закипела светская жизнь: смотры, парады, приёмы, катание по Неве, посещение благотворительных заведений и институтов императрицы-матери, которая с особым удовольствием и гордостью показывала их своему новому родственнику, и конечно же балы. Так что на свидания дочери с отцом времени едва хватало. Да и они вскоре сократились до минимума в связи с внезапной болезнью великого князя Николая.

Как-то, возвратившись домой после очередного парада, он пожаловался на страшную головную боль и резь в глазах. Поднялась температура. Врачи определили корь. Молодая супруга заволновалась. Она не отходила от постели больного, сама ухаживала за ним, подавала ему лекарства. К счастью, корь оказалась не тяжёлой формы и прошла довольно быстро без каких-либо осложнений. Великий князь даже смог принять участие в большом празднике, устроенном 1 июля в Петербурге по случаю дня рождения Шарлотты и визита её отца. День был отличный. Фонтаны, сочная зелень деревьев, море и ясное голубое небо производили должное впечатление. Да и сам праздник был великолепным.

Через несколько дней дед новорождённого великого князя Александра вместе со своей свитой отбыл в Пруссию. Проводив отца, Шарлотта через два дня почувствовала себя плохо. Оказалось — тоже корь. Чтобы не заразить ребёнка, его перевезли к бабушке-императрице в Павловск. Выздоровление принцессы шло медленно, корь дала осложнение на грудь — сказались недавние роды. Однако молодой организм преодолел болезнь, хотя врачи потом утверждали, что именно это заболевание явилось причиной всех последующих недомоганий будущей императрицы, а главное, боли в груди, от которой она страдала до конца своих дней.

На осень и зиму 1818 года из членов императорской фамилии в Петербурге осталась лишь семья великого князя Николая Павловича. Мария Фёдоровна выехала в Европу, чтобы навестить своих трёх дочерей; император Александр I отправился на конгресс в Аахен, его супруга совершала свою вторую поездку к матери, баденской маркграфине, а великий князь Михаил Павлович находился в Германии с дальнейшей целью посетить Англию и Италию, чтобы завершить своё образование. Так что Аничков дворец стал центром придворной жизни, а прусская принцесса выполняла роль первой дамы государства. Обстановка здесь была менее чопорной, чем в Зимнем. Супруга великого князя очаровала всех своей любезностью и неподдельной искренностью. Она умела оживить любую беседу, удивить остроумием, вовремя проявить знаки внимания. Величественная и стройная фигура Шарлотты производила на всех неотразимое впечатление. «Окружённая придворными дамами, она была выше всех их головой, точно Калипсо посреди своих нимф», — написала о принцессе графиня Шуазель-Гофье в своих воспоминаниях.

Особым событием для Аничкова дворца и его хозяев было открытие бального сезона. Первый бал, который дала великокняжеская чета, удался настолько, что о нём ещё долго говорили в петербургских салонах. Затем последовали балы в домах петербургских вельмож, на которые часто приглашались и великий князь Николай с супругой. Танцевали много и с удовольствием. Прусская принцесса была великолепна. Все восхищались её миловидностью, грациозностью движений. Ей очень шёл бальный наряд. Танцы не отличались большим разнообразием: польский полонез, продолжавшийся довольно долго; вальс; экосез, самый весёлый и длинный танец; французский гавот и опять полонез. Дамы во время танцев редко сидели, каждая старалась не упустить возможности показать своё мастерство. Красочность и живописность бала создавалась не только роскошью платьев и богатством украшений дам, но и блеском военных мундиров.

Два-три раза в неделю Николай с супругой ездили в театр. Предпочтение отдавалось Немецкому театру, который благодаря вниманию со стороны великокняжеской четы собирал в такие дни значительно больше публики, чем обычно. Было немало желающих увидеть брата императора и его молодую жену.

К новому 1819 году вся царская семья вновь собралась в Петербурге. Но увеселения внезапно закончились — пришло известие о внезапной кончине вюртембергской королевы, великой княгини Екатерины Павловны, любимой сестры императора. Она скончалась от рожистого воспаления головы, проболев лишь одни сутки. При дворе воцарился глубокий траур.

Для молодой супружеской пары пошли спокойные дни. Великий князь Николай занялся выполнением своих новых обязанностей: он был назначен бригадным генералом и начальником Инженерного ведомства. Шарлотта активно изучала русский язык, возобновила прерванные уроки музыки и пения, много читала, предпочитая сочинения Вальтера Скотта и Шатобриана; писала письма и мечтала о наступлении тёплых дней, чтобы иметь возможность совершать прогулки. Когда в начале лета великий князь Николай должен был начать лагерную жизнь в Красном Селе, Шарлотта не пожелала с ним расставаться и покинула душную столицу. Красное Село — местность на юго-западной окраине Петербурга, где ежегодно начиная с 1819 года устраивались летние лагеря гвардейских полков и военно-учебных заведений. Здесь проходили учения и большие манёвры, в которых участвовала и гвардейская бригада супруга прусской принцессы. Поселилась Шарлотта в небольшом домике рядом с военным лагерем. Когда-то в нём жила императрица Мария Фёдоровна во время военных сборов, в которых принимал участие и государь. Дни протекали скромно, без всякого придворного этикета. Два-три раза на обеде у великокняжеской четы присутствовал император Александр I, но чисто приватно, без какого-либо церемониала. Позже вспоминали, что на одном из обедов царь говорил брату и невестке, что намерен отречься от престола, но значения этому тогда не придали.