Начертание русской истории - читать онлайн книгу. Автор: Георгий Вернадский cтр.№ 55

Страница

Считая нужным покровительствовать Церкви, Павел ставил себя самого в положение руководителя Церкви. Таким образом, Павел пришел к той же точке зрения, что в свое время и Петр I, – то есть к мысли о власти императора над Церковью, только при этом Петр и Павел исходили из различных оснований: Петр мало ценил мистическую сторону Церкви и стремился к секуляризации государства; Павел, наоборот, высоко ставил мистическую сторону религии и стремился к оцерковлению государства. Этим путем он пришел к формуле о том, что государь есть глава Церкви ^[257].

Первая четверть XIX века – время Александра I – есть время усиления в русском обществе внеконфессиональной религиозности. Выражением этих настроений во внешней политике был Священный Союз (1815). Фактический руководитель этого союза, Александр I, становился во главе уже не только Русской Церкви, но и христианских церквей вообще ^[258].

Начиная с Николая I, положение Православной Церкви и духовенства в Российской империи меняется. Императорская власть придает Церкви уже больше значения.

Церковь приобретает внешний почет. Но внутренне Церковь продолжает быть скованной до 1917 года.

Церковная реформа Петра – наиболее слабое место во всей его системе (так же, как военная реформа – наиболее сильное место). Подгоняя Православную Церковь под общий ранжир своего регулярного государства, Петр заколачивал выход главному духовному источнику силы и крепости Русского государства. Между крайними полюсами – положительным и отрицательным – могут быть размещены прочие Петровские реформы – административная, сословная, промышленная, финансово-податная и пр.

Реформы Петра, охватывая различные стороны русской жизни, служат главным целям Петра – военному преобразованию и внешней политике. В соответствии с новой табелью военно-административных чинов поставлено было петровское дворянство (Табель о рангах 1722 года). Лестница в 14 ступеней отделяла разночинца от первого сановника в государстве. Первый обер-офицерский чин по военной службе и первый штаб-офицерский по штатской давали потомственное дворянство. Дворянство имело, таким образом, служебный характер. Служба – военная и штатская, первая в особенности, – давала постоянный приток свежему элементу в дворянство.

Все сословия были поставлены на служебную ногу. Все должны были служить государству, начиная с самого царя. Фабриканты и купцы несли финансовую службу государству. Крестьяне содержали дворян и фабрикантов и вместе с тем были податной основой государства. В 1717–1718 годах была начата податная реформа – установлена подушная подать. Каждая «душа» мужского пола должна была платить ^[259].

Вскоре после смерти Петра высшее сословие – дворянство – начало обнаруживать стремление освободиться от обязательной службы и принять участие в государственной власти.

Возбуждением дворянской массы старались воспользоваться представители старых боярских родов, потерявших при Петре свое политическое значение.

Вскоре после смерти Петра возникло новое верховное учреждение, в руках которого сосредоточилась правительственная власть – Верховный Тайный Совет. Совет этот стал выше Сената. В состав его входили главные государственные деятели Петровской эпохи – Меншиков, Толстой, Головкин, Апраксин, Остерман и князь Голицын. За исключением последнего, все это были люди новые, неродовитые, выдвинутые по службе, а не отечеством. Вскоре, однако, состав Верховного Тайного Совета изменился. Уже в кратковременное царствование Петрова внука (Петра II) из петровской чиновной знати в Совете остался один Остерман; прочие члены Совета были из старой знати (двое князей Голицыных и трое князей Долгоруких).

После ранней смерти Петра II разыгралась знаменитая попытка членов Верховного Тайного Совета (верховников) заменить императорское самодержавие аристократической олигархией. Разлад между верховниками и офицерско-дворянской массой позволил императрице Анне Иоанновне (племяннице Петра I) разорвать «кондиции», на основе которых она была приглашена царствовать (1730).

Неудачей «затейки» верховников не кончилось политическое недовольство дворянства в XVIII веке. Власть постепенно шла навстречу дворянству. 18 февраля 1762 года Петр III подписал манифест, которым предоставлялась всему российскому дворянству вольность и свобода. Дворянская вольность объявлена была «на вечные времена фундаментальным и непременным правилом». Манифест Петра III был, в сущности, зародышем дворянской конституции.

Все усилия Екатерины II направлены были к тому, чтобы не дать развиться этому зародышу. Екатерина искусно лавировала между различными людьми и настроениями, тонко и мастерски выбирала свой собственный путь.

В первое десятилетие Екатерининского царствования дворянство будировало против власти: составлялись постоянные заговоры, направленные против личности императрицы и стремившиеся к ограничению самодержавной власти ^[260].

В противовес политическим вожделениям дворянства Екатерина выдвинула интересы городского класса и крестьян. По инициативе императрицы, в Вольном экономическом обществе и в Комиссии для сочинения нового Уложения поднят был вопрос об ограничении крепостного права на крестьян.

Комиссия для сочинения нового Уложения (1767–1768), собранная из депутатов разных сословий (кроме духовенства и крепостных крестьян), не могла прийти к определенным результатам в своей работе именно из-за внутренней межсословной розни. Моментом перелома в отношениях правительственной власти и дворянства был Пугачевский бунт (1771–1774), подавленный лишь с величайшим напряжением правительственной воли.

Страница