Начертание русской истории - читать онлайн книгу. Автор: Георгий Вернадский cтр.№ 16

Новгород вырос на торговле, посредничая между шведскими и немецкими купцами, с одной стороны, Русью, Севером и Востоком – с другой. Выработался свой тип богатыря – богатырь в купечестве, увлеченный дальними путешествиями и заморскими плаваниями (Садко). Новгород был по тому времени большой колониальной державой. Колонии его примыкали непосредственно к основной Новгородской области (которая простиралась от Пскова до Белоозера). Весь Север – до Белого моря и Студеного (Ледовитого океана), до Камня (Уральского хребта), а быть может и за Камень – представлял собою колониальную область для Новгорода. Финские племена русского Севера – самоеды, пермь, печора, югра – платили новгородцам дань ценными мехами.

Могущественный и богатый Новгород имел одно весьма уязвимое место: на земле его не росло достаточно хлеба, чтобы прокормить громадное (по тому времени) население ^[51]. Отсюда тесная экономическая зависимость Новгорода от Смоленского или Суздальского княжества ^[52].

В половине XII века быстро поднялось значение Ростово-Суздальского края. Уже с конца XI века в этот край шел поток русской колонизации. Русское племя постепенно усваивало себе финский элемент первоначального населения края. Для установления прочного порядка много сделал сын Владимира Мономаха Юрий (Долгорукий). Он усиленно строил новые города (Юрьев-Польской, Дмитров; при нем же в первый раз упоминается в летописях Москва). Весь этот край имел также большое значение для русской торговли благодаря своему географическому положению (нижнее течение Оки, нижнее течение Верхней Волги). РостовоСуздальский край лежал на Верхневолжском пути из Новгорода и Смоленска в Болгары. Быть может, именно из Суздальской земли Волжским путем прорвалась около 1175 года русская вольница на Каспийское море. Этот поход окончился неудачно: ширваншах (то есть правитель Ширванской области – приблизительно Бакинская губерния) разбил русский флот, состоявший из 70 кораблей.

Князь Юрий Долгорукий, устроивший свой РостовоСуздальский удел, тянулся в Киев (куда ушел действительно перед смертью). Сын его Андрей (Боголюбский) не поехал княжить в Киев после взятия Киева (1169), а остался во Владимире. В Киеве на княжеский стол был посажен им младший брат Глеб. Это объясняется тем, что Андрей сросся со своим Владимиро-Суздальским княжеством, привык к его порядкам. Андрей – первый из князей, игравших первенствующую роль в Русской земле и оставивших Киев в пренебрежении. Зато Андрей стремился всячески возвысить Владимир-на-Клязьме и украсить его святынями (Успенский собор во Владимире, 1158–1160); икона Божьей Матери Владимирская перенесена Андреем из Киева в 1155 году ^[53].

Подчинив себе Киев, Андрей хотел подчинить и Новгород; однако суздальские войска, дойдя до Новгорода, потерпели поражение 25 февраля 1170 года (чудо с иконою Знамения Божьей Матери). В следующем году голод заставил новгородцев просить мира у Андрея ^[54].

Андрей Боголюбский был далеко не заурядной политической фигурой. Упрямый и властный, он настойчиво стремился к господству над всеми русскими землями из своего Владимира. Андрей возвысил этот новый город над старыми (Ростовом и Суздалем), так как хотел быть свободен от старых обычаев, от влияния вечевых порядков. Андрей не любил старой отцовской дружины, возвышая младших, «отроков», по выражению летописца. Так Андрей, ломая традиции, думал сделаться самовластцем Суздальской земли, а затем уже вводить свои новые порядки по всей Руси. К другим князьям относился он как к своим «подручникам» (чем вызывал страшное их возмущение). Андрей погиб от заговора, составившегося после того, как он казнил одного из своих «передних мужей» – Кучковича. «Отроки», которым доверял Андрей, оказались не на высоте положения и предали своего господина. В 1175 году Андрей был убит заговорщиками.

Убийство Андрея Боголюбского сопровождалось беспорядками. В Суздальской земле произошла распря между младшими городами (Владимир и Переславль Залесский) и старшими (Ростов и Суздаль). Борьба кончилась победой младших городов. Власть получил князь Всеволод Юрьевич (1177–1212). Как и брат его Андрей, он стремился всячески возвысить свой стольный город Владимир. При Всеволоде выстроен во Владимире знаменитый Дмитриевский собор (конец XII века). Всеволод Юрьевич (по прозванию Большое Гнездо – прозван был так за свое многочисленное потомство) представлял собою, так же как и Андрей, крупную политическую фигуру. Не обладая воинскими талантами и не стремясь к воинским делам, Всеволод сумел своей политической настойчивостью и дипломатической ловкостью (недаром он в молодости провел несколько лет в Византии) создать себе властное положение среди русских князей. Лишь одного Романа Галицкого (см. § 36) можно противопоставить Всеволоду по степени и силе власти. Всеволод, однако, и над Романом одержал дипломатическую победу, заставив признать права свои на Киев.

Чрезвычайно усилилось во второй половине XII века Галицкое княжество. Расположенное на крайней юго-западной оконечности русских земель, княжество было в тесных сношениях с Польшей и Угрией; вместе с тем, владея верховьями рек Прута и Серета, галицкий князь всегда имел сравнительно легкий доступ к Дунаю и Черному морю и мог поддерживать постоянные сношения с Византией (Болгарским царством – по восстановлении этого последнего). Полунезависимы от Галича были русские поселения по нижнему течению и нижним притокам Дуная, где образовались вольные общины, похожие на будущие казачьи общины (берладники от города Берлади). Из галицких князей в XII веке особенно выдвинулся Ярослав Осмомысл (княживший с 1152 года). Это его воспело «Слово о полку Игореве» («Высоко сидишь на своем златокованном столе, – обращается «Слово» к Ярославу, – подперши горы угорские своими железными полками, заступив путь королю [Угорскому] и затворив ворота Дунаю»). Ярослав широко понимал задачи внешней политики Галицкого княжества, искусно лавируя между Угрией и Византией.

Ярослав Осмомысл умер в 1187 году. После его смерти в Галиче начались внутренние неурядицы, которые успокоились только в самом конце XII века, когда Галич был захвачен волынским князем Романом (правнуком Мономахова сына Мстислава). Соединив в своих руках Галицкое и Волынское княжества, Роман оказался одним из самых сильных русских князей. Роман отличался властным характером и вел беспощадную борьбу с притязаниями волынского и галицкого боярства (известны его слова: «не передавивши пчел, меду не есть»). По традиции (как Мономашич), Роман поддерживал дружеские связи с Византией. В 1201 году он ходил походом на половцев, чтобы помочь византийскому императору Алексею III Комнину. Роман пытался прибрать к своим рукам и Киевское княжество, но, в конце концов, должен был отказаться от Киева в пользу Всеволода Суздальского (см. § 35). Вслед за тем внимание Романа было отвлечено на запад. Он начал воевать с поляками. Римский папа Иннокентий отправил к Роману посла, чтобы убедить его признать свою верховную власть. Когда римский посол упомянул о мече Петрове, находящемся в распоряжении папы, Роман обнажил свой меч и спросил посла: «Такой ли у папы? Пока ношу этот при бедре, не имею нужды в ином». В самом начале войны с поляками Роман был убит в случайной стычке (1205).