21 урок для XXI века  - читать онлайн книгу. Автор: Юваль Ной Харари cтр.№ 60

А как насчет монотеизма? Не заслуживает ли иудаизм отдельной похвалы за то, что стал первой религией, предполагавшей веру в единого Бога (даже если эта вера впоследствии была распространена по всей земле не евреями, а христианами и мусульманами)? Даже в этом есть сомнения, поскольку первые явные свидетельства существования монотеизма – в частности, религиозная революция фараона Эхнатона около 1350 года до н. э. и такие документы, как «стела Меши» (установленная моавитским царем Мешей), – указывают, что религия библейского Израиля ничем не отличалась от религии соседних царств, например Моавитского. Меша описывает своего великого бога Кемоша практически так же, как в Ветхом Завете описан Иегова. Но главная проблема гипотезы, что иудаизм способствовал распространению монотеизма, заключается в том, что здесь особенно нечем гордиться. С точки зрения этики монотеизм, вероятно, был одной из худших идей в истории человечества.

Монотеизм почти ничего не сделал для улучшения нравственности людей. Вы правда считаете, что мусульмане по определению более нравственны, чем индуисты, просто потому, что мусульмане верят в единого бога, а индуисты во многих богов? А этические нормы христианских конкистадоров выше этических норм коренных народов Америки? Если что и не подлежит сомнению, так это факт, что монотеизм сделал многих людей гораздо более нетерпимыми, чем прежде, тем самым поспособствовав распространению священных войн и преследований по религиозному признаку. Политеисты считали абсолютно нормальным, что разные люди поклоняются разным богам и исполняют разные обряды и ритуалы. Они редко (если вообще такое было) преследовали или убивали людей просто за их религиозные убеждения. Монотеисты, напротив, считали своего бога единственным, а потому требующим всеобщего поклонения.

Следовательно, по мере распространения христианства и ислама по миру их сопровождали Крестовые походы, джихад, инквизиция и религиозная дискриминация ^[157].

Сравните, например, точку зрения индийского императора Ашоки в III веке до н. э. со взглядами христианских императоров на закате Римской империи. На подвластных Ашоке землях было бесчисленное множество религий, сект и гуру. Он присвоил себе официальный титул «Угодный богам» и «Тот, кто относится ко всем с любовью». Приблизительно в 250 году до н. э. он издал эдикт, посвященный толерантности, в котором провозглашал:

Царь Пиядаси Угодный Богам почитает последователей всех вероучений, как членов монашеских общин, так и мирян-домохозяев… печется… о продвижении последователей каждой веры на пути своего учения. Многообразно это продвижение, однако в основе его – контроль над речью, дабы не было ни восхваления своей веры, ни хулы чужой веры в неподобающих случаях… Ведь всякий, кто, почитая свою веру или хуля другую из-за приверженности к своей вере, думает: «Представлю ее в лучшем свете!» – на самом деле еще более вредит своей вере. Хорошо [людям] сходиться вместе, чтобы они могли друг от друга слушать дхарму и следовать ей. Ибо таково желание Угодного Богам, чтобы последователи всех вер были хорошо осведомлены о дхарме и склонны к [совершению] благих дел ^[158].

500 лет спустя Римская империя отличалась не меньшим разнообразием, чем Индия при Ашоке, но, когда в ней победило христианство, императоры стали совершенно иначе относиться к религии. Начиная с Константина Великого и его сына Константина II, римские императоры закрыли все храмы других религий и под страхом смерти запретили так называемые «языческие ритуалы». Преследования достигли апогея при императоре Феодосии (чье имя означает «данный Богом»), который в 391 году издал эдикт, фактически поставивший вне закона все религии, за исключением христианства и иудаизма (иудеев всячески притесняли, но они не считались преступниками) ^[159]. По новым законам человека можно было казнить даже за то, что он молился Юпитеру или Митре в уединении собственного дома ^[160]. В ходе кампании по очистке империи от языческого наследия были отменены Олимпийские игры. Последняя Олимпиада древности – спортивные состязания, прославлявшиеся больше тысячи лет, – была проведена в конце IV или в начале V века ^[161].

Конечно, не все правители, исповедовавшие монотеизм, были такими же нетерпимыми, как Феодосий, а многие, как Ашока, отвергали монотеизм, не разделяя его широты взглядов. Тем не менее монотеистическая идея о том, что «нет никаких богов, кроме нашего Бога» поощряла нетерпимость. Впоследствии иудеи постараются приуменьшить свой вклад в распространение этой опасной концепции, переложив вину на христиан и мусульман, – и не без успеха.

Только в XIX и XX веках евреи действительно внесли выдающийся вклад в развитие всего человечества – благодаря своей непропорционально большой роли в современной науке. Речь не только о таких гениях, как Эйнштейн и Фрейд; около 20 % всех нобелевских лауреатов в области науки были евреями, хотя доля евреев в мировом населении не превышает 0,2 % ^[162]. Однако следует подчеркнуть, что это вклад отдельных людей, а не иудаизма как религии или культуры. В последние 200 лет большинство ведущих еврейских ученых работали за пределами религиозной сферы иудаизма. Более того – евреи стали вносить неоценимый вклад в науку только после того, как перешли из иешив в лаборатории.

До 1800 года влияние евреев на развитие науки было незначительным. Естественно, евреи не играли существенной роли в прогрессе науки в Китае, Индии или в цивилизации майя. В Европе и на Ближнем Востоке некоторые еврейские мыслители, например Маймонид, оказали значительное влияние на своих христианских и мусульманских коллег, но в целом вклад евреев был более или менее пропорционален их демографической доле. В XVI, XVII и XVIII веках иудаизм едва ли мог дать толчок началу научной революции. За исключением Спинозы (который был изгнан еврейской общиной), вы вряд ли вспомните хоть одного еврея, который внес решающий вклад в зарождение современной физики, химии, биологии или общественных наук. Мы не знаем, чем занимались предки Эйнштейна в эпоху Галилея и Ньютона, но скорее всего, они больше интересовались изучением Талмуда, чем природой света.