21 урок для XXI века  - читать онлайн книгу. Автор: Юваль Ной Харари cтр.№ 42

В заключение отмечу, что волна национализма, захлестнувшая мир, не может вернуть нас в 1939 или 1914 год. Технология все изменила, создав ряд глобальных угроз существованию человечества, справиться с которыми в одиночку не способна ни одна страна. Общий враг – лучший стимул к формированию новой идентичности, а сегодня у человечества как минимум три таких врага: ядерная война, изменение климата и потенциально опасные технологии. Если, несмотря на эти общие угрозы, люди поставят на первое место национальные интересы, последствия будут гораздо хуже, чем в 1914 или 1939 году.

Более перспективным выглядит путь, намеченный в Конституции Евросоюза, где говорится, что «сохраняя гордость своей национальной самобытностью и историей, народы Европы полны решимости преодолеть былые различия и, еще теснее объединившись, выковать общую судьбу» ^[119]. Это не означает отказа от национальной идентичности, местных традиций и не приведет к превращению человечества в однородную серую массу. Не означает это и осуждения любых проявлений патриотизма. Напротив, создав военный и экономический щит для всего континента, Евросоюз только способствовал подъему патриотических настроений во Фландрии, Ломбардии, Каталонии и Шотландии. Идея независимости кажется жителям Шотландии или Каталонии куда более привлекательной, когда им не нужно бояться вторжения Германии и когда они могут рассчитывать на общеевропейский фронт в борьбе с глобальным потеплением и транснациональными корпорациями.

Так что европейский национализм – это не всерьез. Несмотря на все разговоры о возвращении к национальным государствам, немногие европейцы действительно готовы убивать и умирать за эту идею. Когда шотландцы жаждали вырваться из цепких объятий Лондона во времена Уильяма Уоллеса и Роберта Брюса, им пришлось собирать войско. Но на референдуме 2014 года об отделении Шотландии не погиб ни один человек, и если даже в следующий раз шотландцы проголосуют за независимость, маловероятно, что им придется повторять битву при Бэннокберне.

Можно надеяться, что остальной мир будет учиться на примере Европы. Даже на объединенной планете останется много места для той разновидности патриотизма, которая прославляет уникальность каждого народа и подчеркивает особые обязательства перед ним его сынов. Но если мы хотим выжить и продолжить развиваться, у нас нет иного выбора, кроме как дополнить патриотизм серьезными обязательствами в отношении глобального сообщества. Человек может и должен одновременно хранить верность семье, местному сообществу, коллегам по работе и стране – так почему бы не добавить к этому списку и планету Земля? Конечно, в такой ситуации конфликт интересов неизбежен. Но кто обещал вам легкую жизнь? Вы справитесь.

В прежние эпохи национальная идентичность формировалась как ответ на проблемы, решение которых выходило за рамки возможностей одного племени. Сегодня нам требуется новая глобальная идентичность, поскольку национальные институты не способны справиться с беспрецедентными глобальными угрозами. Мы вступили в эпоху глобальной экологии, глобальной экономики и глобальной науки, но все еще не в силах отказаться от национальной политики. Это несоответствие мешает политической системе эффективно противостоять главным угрозам. Мы должны либо повернуть вспять глобализацию экологии, экономики и науки, либо перейти к глобальной политике. А поскольку отменить глобализацию экологии и науки невозможно, а экономики – невероятно дорого, нам остается одно: выработать единую политику.

Между такой глобализацией и патриотизмом нет никакого противоречия. Ведь патриотизм – это не ненависть к иностранцам. Патриотизм – это забота о соотечественниках. А в XXI веке, для того чтобы должным образом позаботиться о соотечественниках, сотрудничать с иностранцами просто необходимо. Поэтому хорошие националисты теперь обязаны быть глобалистами.

Это вовсе не призыв к формированию «всемирного правительства» – подобная идея выглядит весьма сомнительной и нереалистичной. Глобализация политики предполагает, что политические процессы на уровне стран и даже городов должны в большей степени ориентироваться на глобальные проблемы и интересы. Когда в преддверии следующих выборов политики начнут борьбу за ваш голос, задайте им несколько вопросов: «Если вас выберут, что вы предпримете, чтобы снизить риск ядерной войны? Что вы сделаете для снижения риска изменения климата? Какие меры вы примете для регулирования потенциально опасных технологий, таких как искусственный интеллект и биоинженерия? И наконец, каким вы видите мир в 2040 году? Каков, по вашему мнению, худший сценарий? А лучший?»

Если политики не понимают этих вопросов или постоянно говорят о прошлом и не в состоянии сформулировать осмысленное видение будущего, я не стану за них голосовать.

К сожалению, многие политики являются выразителями узких националистических интересов и недооценивают важность международного сотрудничества. Может быть, в таком случае нам имеет смысл опереться на универсальные религиозные традиции, рассчитывая, что они помогут нам объединить мир? Такие религии, как христианство и ислам, уже сотни лет назад мыслили категориями глобализма, а не национализма, больше интересуясь сущностными вопросами жизни людей, чем политическими распрями между теми или иными народами. Но насколько эти религии актуальны сегодня? Достаточно ли у них влияния для переустройства мира, или они являют собой реликт прошлого, раздираемый могучими силами современных государств, экономик и технологий?

Ни современные идеологии, ни наука, ни национальные правительства пока не смогли предложить сколько-нибудь убедительного видения будущего человечества. А нельзя ли найти его в религиозных традициях? Может быть, ответ давно ждет нас на страницах Библии, Корана или Вед?

У нерелигиозного человека такая идея, вероятно, вызовет удивление или недоверие. Да, в Средневековье священным текстам придавали огромное значение, но способны ли они служить нам путеводной звездой в эру искусственного интеллекта, биоинженерии, глобального потепления и кибервойн? Впрочем, нерелигиозных людей на земле меньшинство. Миллиарды жителей планеты по-прежнему больше доверяют Корану или Библии, чем теории эволюции. Религиозные движения влияют на политику в таких разных странах, как Индия, Турция и США, а религиозные разногласия порождают многочисленные конфликты по всей планете, от Нигерии до Филиппин.

Насколько актуальны в современном мире такие религии, как христианство, ислам и индуизм? Помогут ли они решить главные проблемы человечества? Чтобы понять роль традиционных религий в XXI веке, нужно выделить три типа проблем:

1. Технические проблемы. Например, как фермерам в засушливых странах справиться с жестокими засухами, вызванными глобальным потеплением?

2. Политические проблемы. Например, какие первоочередные меры должны принять правительства для предотвращения глобального потепления?