Я бросила взгляд на Тима Андерсона, обхватывавшего своими длинными ногами ножки парты, и задалась вопросом, как вообще парни это делают? Откуда в них берется смелость и уверенность в себе, чтобы пригласить девушку на свидание, хотя она может рассмеяться или презрительно усмехнуться: «Да ни за что на свете!»?
Прозвенел звонок – урок закончился – а значит, мне пора было надеть трусики большой девочки и задать свой вопрос. Я напомнила себе, что была бесстрашной девушкой, попросившей Джея Янга о поцелуе. И получила его. В сравнении с этим пригласить Тима на свидание было так же легко, как запнуться о собственные ноги, чего я попыталась избежать, направившись к его парте.
Он зевал и сонно моргал. Неужели он проспал все нападение Гитлера на Польшу?
– Тим, привет!
– Привет… – судя по его отсутствующему взгляду и приторно-сладкому запаху, исходящему от его одежды и волос, во время ланча Тим успел накуриться.
– Пейтон, – подсказала я.
– Да, Пейтон. Верно. Так тебя зовут.
– Я могу задать тебе вопрос?
– Конечно, – он бросил пустую тетрадь в сумку для учебников, собрал свои ноги и встал, потягиваясь. О да, он был высоким – по меньшей мере, на пять дюймов выше меня.
– Э-м-м, – да просто скажи это уже, Пейтон! – Я просто хотела спросить, не хочешь сходить куда-нибудь?
Ему потребовалось несколько секунд, чтобы мой вопрос добрался до его мозга. Потом он удивленно моргнул и спросил:
– С тобой?
– Ну, если ты не хочешь, то все нормально. Я просто подумала, может быть…
– Было б классно, – прервал он мое смущенное бормотание. – Когда? Куда?
– В «Закусочную прыгающего Джима»? – У меня была там скидка для персонала. – В пятницу вечером, в семь?
– Я приду, – после еще одного потягивания, сопровождающегося хрустом костей, он неторопливо вышел из кабинета.
Пригласить Тима на свидание оказалось настолько легко, что я предположила, что и само свидание будет таким же простым. Если он настолько же суперрасслаблен, каким казался – типа остановите-мир-а-то-я-за-ним-не-успеваю, – тогда, возможно, четыре свидания с ним вполне мне по силам. Однако уже спустя пятнадцать минут после начала нашего свидания в пятницу вечером я поняла, что ошибалась.
Найти тему для разговора с Тимом оказалось еще сложнее, чем пару элегантных туфель тринадцатого размера.
– Какие фильмы ты любишь? – спросила я для начала.
– Боевики. Типа «Форсажей» – какие там тачки, блин! – На мгновение черты его лица смягчились, а взгляд затуманился. Он выглядел так, словно был влюблен. – Так жалко Пола Уолкера.
– Кого?
– Актера, который играл главную роль, – он купил билет в один конец на великую уличную гонку на небесах. Он был лучшим, черт!
– Точно.
Потом Джим принес колу для Тима и мой любимый молочный коктейль – двойной шоколадный – для меня.
– За счет заведения! – радостно сказал Джим.
Как только он ушел, напевая песню Элвиса Hound Dog
[34], Тим вытащил из кармана куртки миниатюрную бутылочку с ромом, прилично отлил из нее в свою колу, а после предложил и мне. Когда я покрутила головой, он вылил остаток в свою газировку и сделал большой глоток. По его красным глазам я поняла, что это был уже не первый его прием алкоголя за день.
– Это мои любимые фильмы – у меня дома полная их коллекция. Первый был лучше всех, конечно, хотя шестой тоже неплох. «Гони или умри», помнишь?
– А?
– Это цитата из шестого фильма. А тебе какой понравился больше всего?
– Я не смотрела, – призналась я.
– Не смотрела? – Тим произнес это так, словно услышал самую невероятную вещь в своей жизни.
Я помотала головой.
Он снова глотнул свою колу.
– Вообще ни один?
– Мне больше нравятся старые фильмы.
– Ну да, в девяностых тоже было несколько клевых. «Матрица», «Ворон» или «Крепкие орешки».
– Нет, я имела в виду совсем старые фильмы. Ну, знаешь, как «Ниночка», «Завтрак у Тиффани», «Наваждение» или «Окно во двор» – ну, и весь Хичкок.
Тим уставился на меня непонимающе.
– А, – наконец сказал он.
Потом наступило молчание. Не такое, при котором комфортно. Тим допил свою колу, откинулся на стуле и вытянул ноги. Мне пришлось передвинуть свои ноги в другую сторону – под столом остается не так уж и много места, когда у сидящих за ним две пары длинных конечностей.
Мне было непривычно входить в закусочную с таким высоким парнем, и я с немалым удовольствием кинула в сторону Тори взгляд в духе ну-я-же-говорила, но, когда мы уселись за стол, я не ощутила особой разницы из-за того, что Тим был Высоким Парнем. Он был таким же, как и все остальные, вот только его ноги занимали больше места.
– Ну-у-у-у, – протянул Тим, выдувая воздух, – а спортом ты занимаешься?
– Нет, если только ты не считаешь чтение спортом.
– Да. Не особо.
– Как насчет музыки? – У нас должно быть хоть что-то общее.
– Рэп?
– Инди-рок.
Снова молчание.
Тори принесла нам бургеры. Я была бы благодарна ей за то, что она заполнила повисшую в разговоре паузу, если бы она не подмигнула мне в открытую, громко добавив при этом:
– Нашла себе наконец высокого, Пейтон? Бургер с беконом и сыром и картофель фри для вас, – она со стуком поставила тарелку перед Тимом, – и бургер с беконом и сыром и картофель фри для вас. Вау, у вас наверняка должно быть много общего.
– Принесете мне еще колу? – попросил Тим. – Тебе что-нибудь надо, Пейтон?
– Нет, не надо.
– Я принесу одну колу, – сказала Тори, – но поставлю в нее две трубочки, чтобы вы могли пить вместе.
Тим взял бутылку кетчупа и выдавил зигзагообразные полоски на свою картошку. Когда его рука зависла над моей тарелкой с предложением сделать то же и для меня, я пискнула «Нет!» и перехватила бутылку, выдавив аккуратный, не задевающий картошку кругляшок на бортик тарелки.
Какое-то время мы ели молча, и я размышляла над тем, был ли это самый неловкий момент во всей моей жизни, а он, без сомнения, думал о том, была ли я самой скованной и скучной девушкой, которую он когда-либо встречал в своей.
– Пейтон, – наконец произнес он, проглотив свой бургер, – расскажи что-нибудь интересное о себе. Давай, удиви меня, быстро.
– Интересное?
– Ага, что-то, что мне реально будет интересно. Самый интересный факт о тебе.