Сейчас особняк Вайерд выглядел особо зловещим. Окна первого этажа, занавешенные старинными портьерами, светились зловещим алым светом, словно глаза монстра, жаждущего свежей плоти. Кто бы там сейчас не находился — итог будет одним. У Деметры появятся новые проблемы, в довесок к старым. Но идти больше все равно было некуда. Кэрри пропала, а возвращаться в Далгарт–холл ни в коем случае нельзя.
Стоило успокоиться и не паниковать раньше времени. Если в дом проник кто–то чужой, он вскрыл бы замок, и на двери остались бы следы взлома.
Очень медленно и бесшумно Деметра поднялась по выщербленным ступенькам на крыльцо и всмотрелась в замочную скважину. На старинном серебристом металле, покрытом мелкими пятнами ржавчины не были ни единой царапины. Дрожащей рукой она вставила ключ и попыталась его повернуть. Но ничего не получилось. Сдвинувшись на пол сантиметра, ключ намертво застрял. Дверь как будто бы заперли изнутри!
Деми попробовала снова, и уже без надежды на успех подергала дверную ручку.
В этот момент раздался звук отпираемых замков, скрежет старых несмазанных петель, и дубовая дверь начала медленно открываться. Деметра инстинктивно отступила назад.
— Быстро домой! — прошипели с той стороны, и, схватив её, точно котёнка за шкирку, затащили внутрь.
За одно мгновение Деми осознала, что именно ее ждет дальше. Стоило только взглянуть на рассерженное лицо приемной матери и на нервного, закрывающего дверь отца. Выходит, утром она не ослышалась. Родители действительно вернулись, и вернулись в самый неподходящий момент.
— Что происходит? — спросила Деметра, вспоминая, что лучшая защита — это нападение. Она все равно никак не могла объяснить им, почему оказалась на улице после темноты. Они бы ей не поверили.
— Происходит?.. — сиплым шёпотом спросил Колин, закончив возиться с замками и подойдя ближе. Его зеленоватые маленькие глаза сейчас были выпучены от бессильной ярости. На морщинистом лбу, под неровной чёлкой светлых волос, выступали крошечные капельки пота. — Происходят два часа ночи, Деметра! Сколько мы говорили тебе, объясняли… Чтобы ты ни в коем случае не выходила из дома ночью, одна! И ты… ты что, курила?! Ты, маленькая, наглая…
Деми мысленно вздохнула. Подобным образом ее отчитывали уже не в первый, и наверняка не в последний раз. К этому она уже привыкла. Отбивая нападки тщательно выстроенной стеной равнодушия, она разглядывала опекунов, машинально отмечая странности в их внешнем виде.
Отец ругался так, словно Деметра разбудила их своим приходом…
Но почему тогда он сам был одет, как будто собирался на утреннюю прогулку — в серые брюки, рубашку и голубоватый вязаный жилет? Почему Хелена «спала» с уложенными в пучок волосами? Даже не сняв твидовое платье и очки!
Деми вновь вдруг подумала, о том, как же они похожи с приёмной матерью. У Хелены были такие же, как у нее, выразительные губы и голубые глаза. Эти факты долго не давали поверить в то, что её удочерили. И все же, она сама видела документы из приюта.
— Тише, Колин, — почти взмолилась женщина, подходя к мужу и успокаивающе поглаживая его по рукаву. — Соседи услышат! Деметра, живо наверх! Мы звонили тебе сотни раз…
С сомнением покачав головой, Деметра достала из кармана смартфон, желая возразить родителям что не пропускала от них звонков. Но аккумулятор все–таки сел, экран не включался. Аргументов в свою защиту не осталось совсем.
— Вы только что приехали? — спросила она, стараясь, чтобы голос звучал как можно ровнее. Нужно было перевести тему и не давать им повод для новых нотаций.
Отец только фыркнул и махнул рукой куда–то в сторону. Деми проследила за его жестом. В углу, под парадной лестницей, были свалены в кучу три родительских чемодана, дорожный саквояж, портфель для ноутбука и… ее синяя спортивная сумка.
— Что это значит? Там и мои вещи! — Деметра вытаращила глаза, вмиг забыв, что хотела вести себя смирно.
— Наверх, я сказала, — подрагивающим голосом повторила Хелена. — Мы поговорим с тобой завтра. И не забудь принять свои таблетки!
— Да пожалуйста! — прокричала она, потеряв терпение.
Передёрнув плечами, Деми поплелась по лестнице в свою комнату, провожаемая суровыми взглядами опекунов. Едва она успела прикрыть за собой дверь, как услышала, что замок закрыли на ключ.
— Поверить не могу! — беззвучно ахнула Деметра, оборачиваясь к единственному выходу из комнаты, и дёргая ручку изо всех сил. Её здесь заперли! Как гребаную Рапунцель!
В ярости она схватила стоящую на комоде антикварную лампу и швырнула её в противоположную стену. Зеленоватые осколки от Тиффани рассыпались по пёстрому ковру.
— Я выпрыгну в окно, если понадобится! — в отчаянии прокричала Деми в сторону двери. Её частенько оставляли без ужина, без карманных денег и интернета, но без свободы — никогда.
Под звук колотящегося в груди сердца, она бросилась к письменному столу — ноутбука на нем не оказалось, как не оказалось на своём месте у тумбочки и зарядки для телефона.
Без связи! Заперли без связи с внешним миром!..
Рухнув на двухместную кровать, как всегда не заправленную, Деметра сквозь зубы цедила ругательства и до боли впивалась ногтями в ладони.
Все не складывалось. Происходило что–то из ряда вон выходящее.
Родители словно сидели на чемоданах и выжидали, готовые сорваться в любую минуту. Они не забрали, они собрали вещи дочери. И никто не хотел ничего объяснять.
Куда пропала Кэрри, когда она так нужна? Деметре хотелось разрыдаться от собственного бессилия. Ей снова казалось, что она начинает сходить с ума.
Поднявшись, она спрыгнула с мягкого матраса и подошла к запотевшему окну. Деметра дотянулась до шпингалета и рывком распахнула рамы, впуская в комнату холодный ночной воздух.
Высунувшись наружу, Деми тщательно обследовала стены дома, с горечью отмечая, что на них не нашлось ни плюща, ни выступов, чтобы можно было спуститься вниз. У самой земли клубилась туманная дымка.
Да и куда бы она пошла без денег и телефона? В коттедж к подруге? Или добралась бы автостопом до Лондона? Если бы добралась…
В животе заурчало от голода, напоминая о молочном коктейле, выпитом около десяти часов назад. Адреналин, пульсирующий в висках, уступал место более насущным потребностям.
Деметра закрыла окно и принялась разыскивать в неприбранной комнате хоть что–нибудь съестное. Найти удалось только половину подтаявшей шоколадки. Проглотив её почти не жуя, она смогла немного успокоиться. А затем забралась под одеяло, решив полежать и все обдумать.
Разбудил её настойчивый стук в дверь. С неохотой разлепив глаза, Деми увидела, что наступило утро. И, судя по положению солнца за окном, довольно позднее.
Дверь распахнулась — на пороге стояла Хелена. Она прошла на середину комнаты, оглядев расколотую лампу и крошки белой краски, упавшей с открытого окна. Лицо женщины выразило некую удовлетворённость: худшие ожидания подтвердились, но все–таки дочь не сбежала, а провела ночь в собственной кровати.