– Только карта и пятьдесят вианов наличными, – я посмотрел ему в глаза. – Этого хватит?
– Я не могу взять деньги за этот рейс. Иначе буду чувствовать себя злодеем.
Я не думал, что он говорит серьёзно.
– Да… – водитель закивал. – Кроме того, я не подвёз вас до самого входа. Какой-нибудь сумасшедший ребёнок может кинуть камень мне в окно. Бывало уже и такое, а эту стену, – он показал на высокую белую ограду, – восстанавливают по меньшей мере раз в месяц. Полиция наказывает анархистов, которые пишут на ней свои лозунги, но те не отступают. Война продолжается с того момента, как открыли клинику.
Простота пейзажа улетучилась, он даже не успел договорить фразу до конца. Я не мог понять, зачем кто-то нарушает покой людей так сильно уставших, как я. Это место должно было стать нашим последним пристанищем, куда мы заплываем, когда нет ветра.
Водитель, казалось, все понимал. Я был ему за это благодарен. Даже пожалел, что мы не познакомились при других обстоятельствах, прежде чем все перевернулось и стало поздно для разговоров.
– Идите вдоль этой стены, – сказал он. – Через пятьдесят метров увидите боковой вход. Главный за углом, но сюда тоже пускают.
– Спасибо, – прошептал я, открывая дверцу.
– До встречи, – пошутил он.
– До встречи.
4. Приём
Камешки хрустели под ногами, когда я шёл по парковой аллее. Между деревьями я заметил светло-зеленое здание. Оно выглядело так, как на фотографиях в Синете: трёхэтажное, довольно длинное, в форме буквы «L». На углу находились лестница и большие стеклянные двери. Около них было припарковано несколько автомобилей.
Прежде чем зайти внутрь, я выкурил «красную» сигарету. Дым казался слаще, чем обычно. Я сконцентрировался на вкусе табака, отгоняя шальные мысли. Все тело дрожало, и этот страх, хоть и затруднял движение, приносил мне некоторое удовольствие.
За дверями меня окружили пастельные тона. Напротив, на голубой стене, я заметил огромную надпись: «Клиника девитализации Омега». Снова почувствовал, как запекло в груди, как закружилась голова, но из последних сил старался это скрыть. Положил на стойку вызов на процедуру. Девушка за стойкой регистрации попросила, чтобы я занял место на кожаной софе. Я налил себе воды и сел. Девушка тихо говорила по телефону, лихорадочно барабаня по клавишам компьютера. Я не хотел, чтобы она меня вызывала. Хотел вечно сидеть в этой приёмной с кондиционером, глядя на её профиль, или закрыть глаза, вылавливая приглушенные звуки из окружения. Возможно, однажды они организуют тут все получше, и сразу при входе люди будут просто впадать в прекрасный сон.
– Господин Трент, прошу, – внезапно сказала секретарша.
– Все в порядке? – спросил я, усаживаясь на стул напротив неё.
Она глянула на экран монитора и закусила губу. Старалась улыбаться, но у такой гримасы я видел в жизни версии и получше.
– Вы записывались на девять, а сейчас двенадцать пятнадцать, – сказала она тихо. – Это опоздание слишком усложняет ситуацию. К тому же в заявлении указано выполнение процедуры в день прибытия.
Я сжал в ладони пустой пластиковый стаканчик. Раздался хруст, который на мгновение заглушил ее голос.
– Не нервничайте, пожалуйста, – она неопределенно махнула рукой.
– Это правда, черт возьми, что я опоздал, но я хочу сегодня закончить все! Понимаете меня?! Я соглашусь со всеми условиями, предписаниями и Бог знает чем ещё, но я выдвигаю это требование. Прошу скажите, что это возможно.
– Я только что переговорила с директором клиники. Он приходил утром, чтобы поздороваться с вами, но должен был уехать в академию, – она глубоко вздохнула. – Следует выполнить план обязательных встреч, которые вы уже пропустили. Час назад мы отменили визит инспектора из министерства и сейчас нужно вызывать его в срочном порядке. Тоже самое с проведением лабораторных исследований.
– Вы не ответили на мой вопрос! Процедура возможна сегодня?
Она быстро заморгала длинными, сильно накрашенными ресницами. Если бы она использовала плохую тушь, то, скорее всего, та раскрошилась бы и осыпалась на светлую блузку.
– Процедура возможна, но потянет за собой дополнительные расходы. Около восьми сотен вианов.
– Так сразу говорите, о чем речь, – я положил перед ней карточку. – У меня есть ещё немного свободных денег.
– Пожалуй, то, что я сказала, плохо прозвучало… – она смутилась ещё сильней.
– Я только хочу довести дело до конца, – я смотрел на свои пыльные туфли.
Мне казалось, что она пытается закрыть уши, но, возможно, я лишь поддался какому-то наваждению. Спустя какое-то время она вызвала робота, который показал мне комнату на третьем этаже.
5. Комната
Тёплый душ помог упорядочить мысли. Вытираясь толстым полотенцем, я с удовольствием заметил, что след на груди стал значительно светлее и теперь, скорее всего, не привлечёт ненужного внимания. Не отступало навязчивое предчувствие, что какая-то мелкая небрежность или коварная случайность встанет у меня на пути.
Я побрился, высушил волосы, попробовал их расчесать. В сумме провёл в ванной сорок пять минут. Когда вышел в комнату, раздался стук в дверь: это медсестра попросила пробу мочи и потом взяла кровь на анализ. Я был уверен, что работники клиники следят за всеми комнатами, но это меня не беспокоило. Подглядывание в таком месте вполне обоснованно.
Полвторого прямо в комнату принесли обед. Я заглянул под салфетку и отставил еду в сторону, не чувствуя голода. Ознакомился с распечатанным планом моего времяпрепровождения. Выходило, что в три меня ждёт встреча с инспектором из Министерства Здравоохранения, в четыре обязательный визит духовного лица, а в шесть тридцать короткая консультация с техником. Сама процедура была назначена на семь.
Я принял эти новости спокойно, словно они касались далёкого будущего. Радовался, что все формальности, которые продолжались месяцами, уже позади и остались только эти три ничего не значащие встречи. Я попробовал представить себе, как в такой момент выглядит разговор духовника с неверующим. Размышлял об этом под звуки лёгкой музыки, лёжа на мягком широком диване. Мне нравилась эта комната: она совсем не напоминала больничную палату. Мебель, цвет стен и несколько мелочей – все придавало ощущение уюта. Я задремал, и вдруг из сна меня вырвал звонок телефона. Девушка из регистрации предупредила, что инспектор появится через пятнадцать минут и попросила, чтобы я приготовился к встрече.
6. Закон
В три часа ровно в комнату вошёл молодой мужчина, одетый в пиджак и джинсы. Он вручил мне визитку, потом уселся за маленьким столиком. Его звали Роланд Финнес, и он работал в Департаменте Контроля Девитализации. На вороте его пиджака я заметил серебристый значок с выгравированным логотипом ДКД. Молодой человек положил на стол пачку документов, а потом поставил между нами тёмный блестящий шар на металлической подставке. В его верхней части находился ряд небольших отверстий.