Собаки Европы  - читать онлайн книгу. Автор: Альгерд Бахаревич cтр.№ 47

Учитель удивлённо уступил им место у доски, а сам среди учеников сел. Просто рядом с Молчуном. Полицай отхаркался, проглотил слюну и важно оглядел сначала Любку, потом Молчуна, а затем уже и всех смешливых девок, которые всё никак не могли успокоиться.

«Господин учитель, успокойте класс, дело важное», — недовольно сказала замиха и нахмурила брови.

Учитель достал прут и за спиной у Молчуна быстро воцарилась тишина.

«Дело и правда важное, — сказал полицай, положив руку на кобуру. — Можно сказать, государственное. От вас требуется прежде всего сознательность. Гражданская ответственность, я бы даже сказал. Ведь вы же молодые граждане, новое поколение Белых Рос, которое… Людка! Ты, ты, Чумачонок, хватит уже серу из уха таскать, мозги вместе с ней вытянешь, так уже пальцем в ухо залезла, аж тошнит!»

Все повернулись к глуповатой десятилетней Людке.

«Прута захотела, Чумачонок? — Учитель виновато взглянул на полицая. — А ну внимание на экран! Вот же покажу тебе!»

«Да, — Полицай снова отхаркался, от него пахло чесноком и перегаром. — Значит, слушаем внимательно. Как вы все знаете, страна окружена врагами. Вчера в окрестностях наших Белых Рос замечен был самолёт-шпион. Надеюсь, все понимают, что это значит. Более того. Утром в лесу был найден парашют. А это уж не просто — ситуация, это уже чрезвычайное происшествие. Управа нашего посёлка обращается к вам, молодёжь. Чтобы вы, сукины дети, были осторожными. И внимательными. Как побачите что подозрительное — сразу звоните мне… или на номер Аркадьевны. А если занято — старосте, батюшке или этому вашему… учителю. Наша армия также надеется на ваше содействие».

Полицай вздохнул.

«Ребята? Вы понимаете, что это значит?»

Молчун украдкой оглядел класс. Туповатые, немигающие глаза. Полицай повысил голос:

«Это значит, холера на вас, что, как только увидите где кого чужого, — сразу сигнализируйте. Это ваш долг! Как говорится, при обнаружении бесхозных или подозрительных предметов сообщайте об этом машинисту или работникам метрополитена. Всем понятно?»

Зам, которая до сих пор держалась в тени, решительно вышла к доске и присоединилась к полицаю. Губы её дрожали:

«Ребята! Надеюсь, вы поняли, что разговор идёт серьёзный. Где-то в лесу притаился враг. И наша задача — сообща не дать ему нарушить общественную стабильность. Будьте внимательны! Даже малейшее подозрение может вывести нас на правильный след! Давайте устроим в Белых Росах систему гражданского самоконтроля. И вместе выведем врага на чистую воду. Девочки! И мальчики тоже. У вас глаза молодые, ноги проворные, сердца храбрые. Так что на вас вся наша надежда!»

Полицай вдруг наклонился к передней парте:

«Слышал, Молчун? Всё понял? Что смотришь, как больной?»

Молчун почувствовал, как его лицо горит. Раньше полицай с ним так не разговаривал. Да и вообще редко обращал на него, Молчуна, внимание. Хватало ему дел с Космачиком. Видно, теперь он, Молчун, Космачиково место занял. В трудные подростки его записали. Надо ж кого-то в трудные, как же иначе. Но какой же он, Молчун, трудный? Никогда с законом проблем не имел. Разве что с Законом Божьим. Но это уже другая парафия…

«Ну что, что испугался? — Полицай неожиданно подобрел. — Не ссы. Я о том, чтобы ты не молчал, если что заметишь. А рот раскрыл и рассказал как есть. А то знаю я тебя. Слово клещами не вытянуть. А тут дело такое, что реагировать надо мгновенно. Увидел — доложил. Ясно, Молчун? Что ты всё краснеешь? Ты же мужик! Мобилку при себе имеешь?»

«Мобилки им перед занятиями сдавать надо, такое распоряжение», — поспешно сказал учитель.

«Ну, если распоряжение, надо выполнять», — полицай переглянулся с замом.

«Школа, кстати, одна из самых вероятных мишеней террориста, — строго сказала замиха. — Ну что, ребята? Вопросы есть?»

«Нема!» — пропищали девки.

На этом разговор был окончен — и полицай, галантно пропустив замиху вперед, вышел из класса. Молчун старался не смотреть на учителя, но тот, кажется, был занят девками, которые развели после ухода элиты такой гвалдёж, что пришлось ему пройтись прутом по их белым рученькам. Не помогло. Занятия в школе уже были сорваны — какая наука, если такое чэпэ произошло. На перемене все только и говорили, что о парашютах и о шпионах, девкам очень уж хотелось, чтобы диверсанта того скорее поймали, и желательно в деревне — так хотелось им на него посмотреть. Молчун с презрением прислушивался к их глупым разговорам — шпион почему-то рисовался в их воображении красивым высоким парнем, который и по-русски-то не говорит, а только стоит, связанный, ресницами машет да мускулами поигрывает под верёвками: жалко его, расстреляют же, не дадут девчатам налюбоваться. Поэтому, с одной стороны, девкам из ихней школы хотелось, чтобы его поскорей поймали, а с другой, пусть бы погулял хлопец ещё по лесу, пощекотал девичьи фантазии… А потом уж и расстрелять можно.

Правда, Любка в девичьих обсуждениях участия не принимала. Подошла, села возле Молчуна, будто он ей сейчас был ближе, чем все подружки. Девки смотрели на неё искоса — но что поделаешь, Любка была старше и тоже не такая, как все… независимая слишком, себе на уме…

Села Любка возле Молчуна, прижалась коленом:

«Как думаешь, Молчунок, поймают шпиона?»

Молчун, как и положено мужику, молчал с мрачным видом.

«Ты ж хлопец, кому же как не хлопцам, защитникам нашим, в таком деле разбираться? Поймают?»

«Не знаю».

Любка кивнула, колено у неё было тёплое и опасное. Молчун всё отодвигался, а оно лезло к нему — ближе, ближе, ближе…

«А ты, Молчун, если бы шпиона увидел, рассказал бы мне?»

Молчун криво усмехнулся.

«Ясно, — Любка покачала головой, словно она была врач, а он и правда больной. — Полицаю позвонил бы…»

«А ты бы не позвонила?» — Молчун презрительно отодвинулся.

«Позвонила бы, — Любка зевнула. — Но не сразу. Понимаешь, Молчунок? Не сразу…»

«Почему ж не сразу?»

«Я бы сначала шпиону пару вопросиков задала, — Любка расправила на коленях тёплое платье. — Расспросила бы его, что и как. Там, в его Шпионии. Как там они живут. Интересно же. У них там как у нас всё — или трошечки по-другому».

Молчун задумался. Хитрая Любка. Хитрее, чем он думал. Провокация. В доверие к нему втирается. Фигу ей. Молчун — он не из тех, кто первому встречному открывать душу будет. Тем более Космачёвой бабе.

«А ты Космачу письмо уже написала?» — спросил он, чтобы переменить тему.

«Кому? Космачу? — Любка сердито фыркнула. — Да пошёл он. Я уже и забыла его давно. Всё равно он больше не вернётся. Или убьют, или казачку себе найдёт. Да и не думала я никогда про твоего Космача. Как про серьёзный вариант. Дурачок он…»

Молчун ей не верил. Хитрая девка. Как мазь в кожу втирается. Любка почувствовала, что ничего у неё не выходит, разозлилась. Ну, побесись, побесись…