– Да, немного.
– И даже если б это действительно было так, появление крупной суммы в подобных купюрах тридцать четвертого года привлекло бы большое внимание.
– Совершенно верно, – согласился Ник. – Так что если мыслить категориями богатства, заключенного в небольших размерах, которое может быть спрятано под крестиком, наиболее вероятными кажутся алмазы, потому что в маленьком чемоданчике поместится камушков на несколько миллионов. Крупные камни без огранки, нигде не зарегистрированные. Ради этого уже имеет смысл предпринять какие-то телодвижения.
– Я не вижу ничего указывающего на алмазы. Впрочем, я не вижу вообще ничего. Эти ребята из сельской глубинки жили сегодняшним днем – забирали наличные и тотчас же их тратили. Я не понимаю, каким боком тут могут оказаться спрятанные сокровища.
– Много вопросов и никаких ответов.
– Быть может, все это плод моего воображения… Но тут есть еще кое-что.
– И что же?
– Я абсолютно лишен воображения.
Часть третья
Глава 25
Линкольн-авеню, Чикаго
22 июля 1934 года
Повсюду на девятнадцатом этаже царила шумная суета. Молодые агенты не могли сидеть за работой, хотя сегодня было воскресенье, и бродили по комнатам, образуя тут и там кучки, возбужденные и встревоженные. Все непрерывно курили, и тяжелые вентиляторы под потолком выгоняли дым через открытые окна в перегретый чикагский воздух. Сегодня температура опять должна была зашкалить за сотню по Фаренгейту
[37], хотя молодежь находилась в таком состоянии, что вряд ли способна была это заметить. Туалет постоянно был занят, никто ничего не ел, никто не мог сидеть на месте. Одни непрерывно болтали, другие хранили молчание, кто-то бесцельно бродил с мечтательным выражением лица.
Только в одной комнате можно было найти спокойствие. В арсенале. Поскольку задержание должно было произойти в людном месте, в кинотеатре «Марбро», жарким вечером там должно было быть полно народа, ибо кондиционеры могли предложить хотя бы временную защиту от молота-жары и наковальни-влажности, Сэм категорически постановил: никакого длинноствольного оружия. «Томпсоны», винтовки «Браунинг» и ружья «Модель 11» оставались в стеллажах в сейфе, за запертой и опечатанной дверью, никаких сохранных расписок, все оружие тщательно пересчитано Эдом Холлисом.
Чарльз в одиночестве сидел за столом. Он был в одной рубашке, но кобура ручной работы упряжью кожаных ремней стягивала его плечи, прочно удерживая пистолет под мышкой левой руки; еще один ремешок отходил от конца кобуры к ремню, обхватывал его петлей и возвращался назад. Работая, Чарльз курил одну сигарету за другой, поскольку не хотел, чтобы ребята заметили дрожь в его пальцах.
Перед ним, разобранный на пятьдесят две отдельных детали, лежал его служебный «Кольт», коммерческая модель 1928 года, серийный номер 157345С. Все пятьдесят две детали были тщательно исследованы на предмет износа, слегка смазаны и вытерты. Теперь Чарльз работал бархатным напильником, чтобы сделать действие механизма как можно более плавным и гладким. Он снял всего несколько гран стали с прямого угла края рамки, в том месте, где патрон отправлялся из магазина в патронник под действием поступательного движения затвора. Чарльз хотел чуточку скруглить угол, чтобы ни один заусенец патрона – разумеется, он уже изучил их, двадцать один патрон с пулей калибра.45 с твердым наконечником, произведенные в арсенале в Спрингфилде, штат Массачусетс, и теперь уложенные в три так же тщательно изученных магазина – не зацепился в процессе перезаряжания. Эта работа требовала большого времени и еще большего опыта, потому что, если спилить слишком много, это понизит надежность движения затвора. Полностью удовлетворившись сделанным, Чарльз занялся острым краем спусковой тяги, в том месте, где разобщитель, вращаясь под нажатием спускового крючка, высвобождается из выемки затвора и тем самым опускает заднюю часть спусковой тяги. Опять же, этот угол был слишком резким, и Чарльз осторожно смягчил его, уменьшив силу нажатия на спусковой крючок с шести фунтов до двух с половиной, в то же время оставив достаточно металла для обеспечения надежной фиксации.
– Чарльз, чем вы занимаетесь? – спросил Эд Холлис, который, будучи сам достаточно опытным оружейником, никогда не заглядывал внутрь рамки.
– Если мне придется быстро выхватить эту штучку и выстрелить на поражение, – объяснил Чарльз, – я хочу уменьшить вероятность того, что она меня подведет, с одной миллионной до одной миллиардной.
– А вы можете сделать то же самое с моим «тридцать восьмым»?
– Не сегодня. Как-нибудь потом.
– Понял, – сказал Эд.
Через час тщательной работы Чарльз вытер все насухо, после чего вытер еще раз, затем быстро собрал свой 157345С, проследив за тем, чтобы все штифты четко встали в свои отверстия, чтобы все винты были полностью затянуты, чтобы механизм действовал безупречно. После чего достал из бумажного стаканчика шестидюймовый кусок кожи, отмокавший в воде, и снова тщательно и осторожно обернул им рукоятку пистолета, в том числе рукояточный предохранитель – стальное плечо, выступающее из изгиба под линией курка, – который отжимается при правильном расположении руки, и пистолет стреляет. Это была одна из трех предохранительных систем, которыми Джон М. оснастил свое творение. Чарльз туго стянул кожаную петлю, утопив рукояточный предохранитель в выключенное положение, завязал узел и подозвал Эда.
– Удерживай этот узел затянутым, но только не пальцем, а отверткой.
Эд сделал, как было сказано, и Чарльз наложил на первый узел второй, туго затянув его своими длинными, сильными пальцами. Затем перочинным ножом отрезал лишние куски кожи, а сам узел засунул под спусковую скобу.
– Старая хитрость техасских рейнджеров. Я хочу, чтобы рукояточный предохранитель был всегда нажат, и тогда, если я, быстро выхватив пистолет, возьму его чуточку неправильно, он все равно выстрелит. Мне очень не хотелось бы медлить с выстрелом, пока Джонни будет кормить меня своими «пилюлями».
– Ничего не оставлять на волю случая.
– Только не там, где замешан этот проклятый персонаж. Так вот, когда кожа высохнет, она затянется еще туже. Вся хитрость в том, чтобы не вымачивать ее слишком долго, иначе она станет ломкой. И тогда получится водевиль, который за долю секунды может превратиться в какую-нибудь мерзость.
С этими словами Чарльз вставил магазин, передернул затвор, досылая патрон в патронник, и поднял флажок предохранителя, оставляя пистолет на боевом взводе. Затем убрал его в кобуру и засунул два запасных магазина в кожаный кармашек на ремне на правом бедре, молясь о том, что, если начнется стрельба, она продлится недолго и перезаряжать оружие не придется.
– Шериф Свэггер! – В дверях стояла миссис Донован. – Вас хочет видеть мистер Коули. Совещание в кабинете у мистера Первиса.