Квантовая ночь - читать онлайн книгу. Автор: Роберт Дж. Сойер cтр.№ 65

– Но не только человеческий мозг является квантово запутанной системой – мозги всех людей также являются системой.

Я нахмурился.

– Не понял разницы.

Вмешалась Виктория:

– Совокупность сознаний всех людей – всех 7,7 миллиарда, независимо от того, в каком именно квантовом состоянии они находятся, – формирует единую квантово запутанную систему, соединённую посредством сети тесного мира. Именно коллективная квантовая инерция не даёт отдельным людям сменить своё квантовое состояние. Именно по этой причине мы не можем взять, скажем, эф-зэ и перевести его на следующий уровень: нельзя изменить квантовое состояние одного человека, не повлияв на всех остальных, и поэтому-то квантовый камертон не работает на людях, уже находящихся в сознании. Инерция всего человечества препятствует такому переходу.

– Но это не может быть правдой, – сказал я. – В больницах людям всё время дают наркоз, но он всегда действует только на самого пациента.

– Да, – ответила Виктория. – Это особый случай, потому что включает в себя декогеренцию. Когда тебе дают общий наркоз, квантовая суперпозиция прекращается, и ты выпадаешь в классическое состояние – Пенроуз и Хамерофф доказали это, – ты и по определению не можешь быть субъектом квантовой запутанности.

– И что это означает?.. – спросил я.

– Это означает, – ответила Кайла, – что ты покидаешь коллектив, когда полностью теряешь сознание.

– Ладно, – сказал я.

– Но, – продолжала Кайла, – те, кто уже состоит в коллективе – все семь миллиардов Q1, Q2 и Q3, все, кто не находится в классическом состоянии, – могут сменить квантовое состояние лишь синхронно, все разом.

– Правда?

– Правда, – подтвердила Кайла. – Один за всех, и все за одного.

– Гомо сапиенс – одна большая счастливая семья, – добавила Виктория.

Конечно, в последнее время не такая уж счастливая, но мне не хотелось разрушать этот момент триумфа. И всё же я оглянулся на телевизор. Забавно: ни один монитор, произведённый со времён моего детства, не имел никаких проблем с выгоранием люминофора, однако, глядя на чёрный прямоугольник, я видел призрачные образы жестокостей, которые он только что мне показывал.

35

– Профессор?

Это Вероника из третьего ряда, с волосами, заплетёнными в брейды ^[94].

– Да?

– Я поняла. То есть реально поняла. Поняла, как утилитаристское мышление может творить добро. Но видите ли…

– Да?

– Всё это кажется таким холодным. Таким просчитанным.

Я оглядел студентов. Вероника, похоже, была в искреннем затруднении, но лицо Бориса приобрело самодовольное выражение, и он сложил руки на груди, словно однокурсница только что взорвала под моей любимой философской доктриной ядерный заряд. Он явно был разочарован, когда я ответил:

– Ты совершенно права, Вероника.

Это, в свою очередь, удивило её:

– Права?

– Да, безусловно. Очевидно, что быть утилитаристом означает принять своего внутреннего психопата. – Я сделал паузу. – Кто-нибудь слышал о «проблеме вагонетки»?

Несколько кивков, в том числе от Бориса, но по большей части выражение непонимания.

– Хорошо, – сказал я, – представьте себе несущуюся по рельсам неуправляемую гружёную вагонетку. На рельсах развилка: на одной ветке стоят пять человек, на другой – один. Вагонетка собьёт и убьёт пятерых, если только вы не переключите стрелку и не переведёте вагонетку на другую ветку, где она собьёт и убьёт одного человека. Вы станете переключать стрелку? Борис?

– Да, конечно.

– Вы совершенно правы, товарищ. Один труп вместо пяти; чистой воды утилитаризм. Но что, если ветка только одна и стрелки нет, а вы вместе с тем самым одним человеком стоите на переходном мосту над рельсами? Вы довольно субтильного сложения, а тот парень очень крупный – достаточно крупный для того, чтобы вагонетка остановилась, если вы столкнёте его с моста так, чтобы он упал перед вагонеткой до того, как она наедет на пятерых. Вы столкнёте его? Не правда ли, то же самое утилитаристское уравнение? Умрёт один вместо пяти. Вероника, ты его столкнёшь?

– Нет.

Я улыбнулся.

– Как и большинство людей. На самом деле Бартелс и Писарро, исследовавшие этот сценарий, обнаружили, что о готовности совершить вроде бы утилитаристское деяние и столкнуть крупного парня с моста заявляют в основном психопаты; нормальные люди не могут заставить себя сделать такое.

– Вот видите, – вмешался Борис, – нужно быть психопатом, чтобы следовать утилитаризму в его чистом виде.

– Для вас, товарищ, – доктором Психопатом. – Несколько смешков. – Но нет, ты упускаешь главное. Столкнуть человека с моста – это лёгкий ответ для психопата, потому что психопату плевать на других. А это – полная противоположность утилитаризму.

В сценарии с двумя ветками нет места для дополнительных соображений: я убью одного вместо пятерых. В сценарии с надземным переходом можно задуматься о многом. Откуда я знаю, что тяжеловес достаточно тяжёл, чтобы остановить вагонетку? Да, кто-то сказал мне, что достаточно, но верю ли я ему? Уверен ли я? И есть ли уверенность, что в этом нет никакой предвзятости? В конце концов, как этот парень стал таким толстым? Стоит ли его жизнь меньше, чем жизнь другого человека? А его тучность – это результат расстройства обмена веществ или генетическая предрасположенность? И действительно ли, если перед вагонеткой выпрыгну я, этого не хватит, чтобы её остановить? Откуда я это знаю?

Если столкнуть тучного парня, а вагонетка так и не остановится и умрут шесть человек вместо пяти, то психопат лишь пожмёт плечами и скажет: «Живи и учись». Но утилитариста такой поступок приведёт в отчаяние. Иметь совесть означает мучиться из-за своих поступков, означает поступать правильно, взвесив все факторы, означает принимать всё так близко к сердцу, что оно болит. Это чувство, не знакомое ни одному психопату.

Как выяснилось, починка моей машины займёт ещё два дня, а мне уже нужно было возвращаться в Виннипег. Хотя я бы предпочёл иметь в своём распоряжении транспортёр из «Стартрека», капитан Кирк всё-таки сумел мне помочь: мне удалось в последнюю минуту приобрести билет на самолёт на Priceline.com, и теперь я сидел в Дифенбейкере в ожидании своего рейса.

Путешествуя по Канаде, я часто встречаю знакомых в аэропортах; в Канаде не так много больших городов, а профессура часто ездит на конференции. Поэтому я не слишком удивился, увидев Джону Брэтта у своего выхода на посадку. Мой рейс после остановки в Виннипеге летел дальше в Оттаву, а Джона преподаёт психологию в Карлтоне ^[95] – не слишком успешно, если верить сайту RateMyProfessors.com ^[96].