Пой,даже если не знаешь слов - читать онлайн книгу. Автор: Бьянка Мараис cтр.№ 63

Мужчина выходит у меня из-за спины и садится на диван. На боку у него кобура с пистолетом, и от вида оружия меня пробирает дрожь. Мужчина вытаскивает из кармана штанов пачку табака, из кармана рубашки – трубку и начинает набивать ее, не сводя с меня глаз.

– Где…

Вскинув руку, он обрывает меня. Я умолкаю. Мы будем говорить, когда он закончит набивать трубку. Когда трубка готова и дым вишневого табака наполняет воздух, мужчина готов поговорить.

– Вам известно, что вы становитесь помехой?

Все мои надежды растоптаны. Этот мужчина здесь не для того, чтобы помочь мне.

– Вы со своими бесконечными расспросами – как муха цеце. Все кусает, кусает, злит всех. Мои люди жалуются, что вы стоите у них на пути.

– Все, чего я хочу, – это найти свою дочь.

– А что, если ваша дочь не хочет, чтобы вы ее нашли?

– Тогда пусть сама скажет мне об этом.

– А что, если она не желает разговаривать с вами?

– Если она сама мне это скажет, я смирюсь.

Мужчина пренебрежительно цыкает, словно хочет извлечь застрявший между зубами и мешающий ему кусочек мяса.

– Ваши вопросы могут попасть не в те уши и подвергнуть опасности и вашу дочь, и всех нас. Прекратите делать то, что вы делаете. Вы никому не поможете.

Мне наконец становится ясно, кто этот человек.

– Вы Лихорадка Нгубане, – говорю я, пытаясь не допустить страх в свой голос.

Он, кажется, не рад, что я знаю, как его зовут, но не подтверждает и не опровергает мое предположение.

– И это вы не пускаете мою дочь ко мне.

– Похоже, вы запутались, sissi. Ваши враги – белые люди.

– Мне никто не враг, bhuti, кроме тех, кто не пускает ко мне мою дочь.

– Никто не удерживает вашу дочь. Она сделала выбор, и вы должны уважать ее решение.

– Если она уважает свое решение, она должна иметь смелость сообщить мне о нем.

– Вы зря тратите время. Ее нет в стране.

– Тогда я подожду, когда она вернется.

– Если вернется.

– Не “если”, а когда. Это вопрос времени. Вы отсылаете их обучаться, чтобы они, вернувшись, могли сражаться за вас.

– За всех нас.

Меня передергивает.

– Я буду ждать.

– Я думал, вы умнее. Я думал, вы слышите голос разума, но вижу, что ошибался. Сегодня я говорю с вами по-хорошему в последний раз. Если вы продолжите создавать трудности и задавать вопросы, я перестану быть любезным.

– Вы угрожаете мне?

– Думайте как хотите. Просто уйдите с моей дороги.

14 января 1977 года

Йовилль, Йоханнесбург, Южная Африка

В день моего рождения, когда мне исполнилось десять лет, к вечеру меня никто не поздравил.

Я не сказала о дне рождения ни учителям, ни друзьям, потому что они стали бы спрашивать, почему я не принесла в школу пирог и никого не позвала в гости. Эдит была в рейсе, и я не знала, известно ли Бьюти, сколь великий сегодня день. Если она не в курсе, то и хорошо, сегодняшнее утро будет самым обычным. Я постаралась ускользнуть в школу, пока Бьюти была в ванной. Мне не хватало Кэт. Я бы поздравила ее, а она – меня, отпраздновали бы с ней вдвоем.

После уроков Бьюти не ждала меня у ворот школы, и я, перепугавшись, бежала всю дорогу до дома, чтобы обнаружить на кухонном столе записку.

Никаких поздравлений, и мои подозрения подтвердились: Эдит забыла про мой день рождения сама и забыла сказать о нем Бьюти.

После обеда я отправилась отрабатывать сыскные навыки – надо было подготовиться к следующему разу, когда Бьюти удалится на поиски Номсы. Бьюти не знала, что в тот вечер, когда ей позвонили, я неслышно последовала за ней. Открывая дверь подъезда, я заметила возле Бьюти белый фургон с надписью “Установка сантехники”.

Не выходя наружу, я наблюдала в приоткрытую дверь. Какой-то черный протягивал Бьюти нечто вроде лоскута ткани, Бьюти переводила взгляд с мужчины на лоскут, словно обдумывала, как поступить. Через мгновение она кивнула и завязала полоской ткани глаза. Этот черный мужчина заставил ее стать слепой.

Потом он довел Бьюти до задней дверцы фургона. Пока он, закрыв за ней двери, шел к водительскому месту, я с трудом подавляла в себе сильнейшее желание кинуться к фургону. Если правильно рассчитать, то я успею открыть заднюю дверь и запрыгнуть внутрь до того, как машина тронется с места. Бьюти не было с нами в ту ночь, когда полицейские загнали нас с Мэйбл в фургон, и она не знала, что если тебе завязывают глаза и куда-то увозят, это не к добру. Бьюти нуждалась в защите, и мне отчаянно хотелось защитить ее.

Но потом я подумала про Эдит, которая ждет меня и встревожится, если я не вернусь; секундного колебания оказалось достаточно, чтобы я опоздала. Фургон тронулся, и мне оставалось только смотреть на желтый номерной знак. Черные буквы и цифры все быстрее удалялись от меня. ВВМ676Т. Я закрыла дверь и поднялась в квартиру.

Я предала Бьюти. Члены Секретной Семерки и Великолепной Пятерки не стали бы колебаться, уж они-то запрыгнули бы в фургон! В следующий раз я должна быть расторопнее, а для этого следовало потренироваться в сыщицких навыках.

Тренировки я начала с того, что принялась останавливать на улице случайно выбранных людей.

– Где вы были вечером четвертого января? – спросила я пожилую даму в очках с неправдоподобно толстыми стеклами.

Она моргнула, словно пытаясь удостовериться, что я настоящая, после чего покачала головой и пошла дальше.

– Вы не помните, дней десять назад здесь не бродили какие-нибудь подозрительные типы? – Такой вопрос я задала следующим трем встречным, и все они сказали, что не помнят.

Когда какой-то устрашающего вида мужчина велел мне не совать нос в его дела, я решила опрашивать только знакомых мне подозреваемых.

Мистер Абдул, стоявший за кассой в своем магазине, сузил глаза, словно припоминая, и сказал:

– Вечер четвертого января? Ну как же. Я был в магазине, работал, я всегда работаю, никогда не отдыхаю. И здесь вечно слоняются подозрительные типы, хотят стащить у меня что-нибудь.

Мистер Пападопулос задумался, заворачивая в газету картошку соломкой, с которой капал уксус.

– Больше недели прошло. Откуда я помню? Подозрительные личности, говоришь? Единственная подозрительная личность – моя теща. Про убийство Кеннеди слышала? Спроси ее, где она была в тот день.