Ты  - читать онлайн книгу. Автор: Кэролайн Кепнес cтр.№ 50

Ты скучаешь по мне. И скоро – уже скоро! – станешь моей. Это поворотная точка, так что расплата за прошлое подоспела вовремя.

Тело ноет и кровоточит. Левый глаз дергается. Я искупил свои грехи. И вывеска «Закрыто» очень кстати. Эта страница закрыта. Я свободен.

До Литтл-Комптона путь неблизкий. Отопление в «Бьюике» не работает. Новую теплую шапку унес Кёртис; пришлось надеть красную бейсболку, украденную Бенджи у Спенсера Хьюитта, но она не шерстяная. Холодно. И тихо. Взять диск с музыкой забыл, потому что голова была забита другим. Я серьезно испугался, что ослеп на один глаз – из-за убогого тупицы Кёртиса. Ну уж нет, не дождетесь. Лучше отрезать левое яйцо ради восторженного Итана.

Включаю радио, по всем станциям крутят Тейлор Свифт. Она прямо как ты, Бек, только богаче и известнее: много флиртует, сильно влюбляется, быстро трахается, далеко убегает. Недавно купила особняк поблизости от Литтл-Комптона, и, видимо, ее провозгласили местной королевой, мэром или принцессой Род-Айленда, раз крутят даже на рок-станциях. «Альбом «Red» просто гениальный, я бы послушал, как его перепели «Фу файтерс» или «Аркейд файр». И на станциях кантри-музыки: «Эта девочка не трется о женатых мужчин и не скачет голышом по сцене перед нашими детьми. Слушаем новый сингл от гордости Род-Айленда». И на поп-станциях: «Сегодня отличный вечер, чтобы одеться как хипстеры и пойти потусить, да, ребятки?» Нет! Я никогда не уезжал так далеко от Нью-Йорка. И дорога ужасная. Машину то и дело заносит.

Останавливаюсь на заправке и проверяю твой «Твиттер». Ты только что отметилась в Мистике, Коннектикут. И конечно, запостила фоточку из «Мистической пиццы»:

«Прокатились на лимузине за пиццей по дороге в зимний домик в ЛК. #что_сделано_то_сделано #пепперони #лучшесекса #домик_у_моря».

Что значит «лучше секса»? Вхожу в аккаунт Бенджи и отправляю твит:

«Люблю провинциалок. #зима_в_нантакете».

Ты отписалась от Бенджи. Однако следить за ним, видимо, не перестала. Кинула ему в личку:

«Ты для меня умер. Умер!»

Улыбаюсь. Мне стоит погладить себя по головке: Бенджи теперь на небесах. А я в промерзшей машине пробираюсь через снег и ветер по обледеневшим дорогам под вопли Тейлор Свифт. Да, жизнь труднее смерти, Бек. Все отдал бы, чтобы сидеть с тобой сейчас в пиццерии. Мою руки в туалете на бензозаправке и в зеркало стараюсь не смотреть. Под глазом фингал, на лбу и щеке два огромных шрама вроде тех, что рисуют для вечеринок на Хеллоуин. Умываюсь ледяной водой. И еду дальше.

До Литтл-Комптона осталось совсем чуть-чуть. Домчался быстро, учитывая ужасную погоду и разбитое лицо. Зрение еще не до конца восстановилось, и я стараюсь смотреть на дорогу левым глазом. А вот и первые дома. Не люблю курорты. Сбрасываю скорость. Лысые шины свистят на обледеневшем асфальте.

Магазины закрыты, свет выключен. Впечатление такое, что население города залегло в зимнюю спячку в особняке Тейлор Свифт. Хотя кое-кто все же остался. Когда замечаю на дороге оленя и бью по тормозам, уже слишком поздно. Колеса визжат, «Бьюик» таранит зверя. Теперь мы единое целое: плоть и сталь – безумное торнадо, несущееся сквозь придорожные кусты. Я чувствую запах паленой резины и мертвой плоти. Потом толчок и…

Ничего.

Пустота.

* * *

Когда я прихожу в себя, вокруг невероятно тихо. Перед глазами стекло, ветки и листья. Я что, в домике на дереве? Хвала Господу, на мне крепкая одежда, иначе я весь был бы изрезан осколками. Однако на этом чудеса не кончаются: я жив, бейсболка на голове, телефон цел. Я пролежал в отключке всего минут двадцать.

– Ну и ну! – выдыхаю я, потому что это и вправду чудо.

Впечатление такое, будто дерево решило сожрать «Бьюик» и даже уже начало, но почему-то передумало. На секунду я начинаю паниковать, что не смогу выбраться. Слава богу, в машине нет никакой электроники, одна механика. Дверь, вдавленная и искореженная, подается; выбиваю ее и падаю на окровавленный снег. Живой.

Мне не терпится поцеловать тебя и проверить почту. Ничего. Открываю «Гугл»-карты и – это судьба, Бек, нам предначертано быть вместе – отсюда до дома Пич всего семьдесят один метр на запад.

С трудом выбираюсь на дорогу. Все тело болит. Когда я поднимаю правую ногу, левая отнимается. Переношу вес на правую, сжимает грудную клетку слева. Падаю на снег. Холод притупляет боль.

– Терпение, Джо, терпение, – повторяю я сам себе.

Проползаю вперед несколько метров и замечаю два знака, заметенных снегом. Один – «Стоп», другой, более вычурный, на белой доске – «Частный пляжный клуб. Посторонним вход запрещен. К скалам не подходить. В воду не прыгать и не нырять. Не патрулируется спасателями».

Природа на моей стороне, потому что зимой эти правила не действуют. Крошечная будка охранника, ютящаяся под знаком, пуста.

– Отлично, – подбадриваю я себя и двигаюсь дальше.

Не встаю, льну к земле, как солдат, пробирающийся к окопу, благо руки почти не повреждены. Сжав зубы и обливаясь потом, ползу вперед, потому что ты скучаешь по мне. Я тебе нужен. Проверяю по карте, сколько еще осталось. Шестьдесят восемь?! Это гребаная шутка? Я что, одолел всего три метра?

Во рту пересохло. Набиваю его снегом. С такой скоростью я доберусь до тебя к лету. Закрываю глаза. Ничего, справлюсь. Потому что ты скучаешь по мне. Надо взять себя в руки, ведь в любой момент может раздаться звонок. Отталкиваюсь от снежной жижи – никак, приходится помогать коленями. Тело сводит от боли, но у меня получается, Бек. Я встаю. И даже иду – как калека, как зомби, как разделенный сиамский близнец, – но все же иду.

Проверяю телефон: две точки на карте соединились.

Я

на

месте.

Еще три шага, и я вступаю на подъездную дорожку, невыносимо длинную и извилистую. Зато в конце этого трудного пути – ты. Дом Пич оказался не скромным пляжным домиком, как я его себе представлял, а огромным двухэтажным особняком с флигелем на крыше и гаражом на четыре машины. Лужайка укрыта белым снежным ковром, отражающим теплый свет из окон и холодный свет звезд. Что-то подобное получится, если скрестить Томаса Кинкейда с Эдвардом Хоппером.

И тишина! Океан, похоже, спит. Слышно даже, как тают снежинки и дрожат ветки. Интересно, я всегда произвожу столько шума? Дыхание кажется оглушительным. А если его услышат там, внутри? Инстинктивно делаю шаг назад. На свежий снег капает кровь. Нельзя оставлять следы. Пич подумает, что ее преследователь вернулся, и вызовет полицию. Трогаюсь на восток, к соседнему дому. И вдруг тишину разрывает истеричный визг Пич:

– Бек!

Инстинктивно пригибаюсь. Судя по звукам из дома, ты спешишь на зов в западное крыло. Это мой шанс. Ковыляю к восточной стене и заглядываю в окно просторной комнаты – гостиной, как ее называют богачи. В центре длинный темно-синий диван, напоминающий огромную раздувшуюся змею. Перед ним кофейный столик, собранный из нескольких клетей для ловли омаров и покрытый стеклом, на котором отражаются блики пламени из камина.