Т-34 - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Михеев cтр.№ 7

– Приплыли, – как Игнатьев оказался рядом, Сергей не заметил. – Теперь не сбежать.

– Думаешь?

– Это – не лохи. К тому же там у них пара собачек была.

– Не видел.

– Я видел. Этого достаточно. Красивые такие овчарки, лощеные. Нам с тобой на двоих и одной хватит. Придется ждать.

– Чего?

– Случая. Эти, которые приехали, вряд ли тут с нами будут долго. Не та стать, таких орлов в охране не держат. Может, завтра своей дорогой двинут, а там мы и сбежим куда-нибудь. Может, даже с марша.

Возможно, Игнатьев был прав. А может, и нет. Вот только усталость навалилась, будто чугунная гиря, нога всерьез ныла, а перед глазами все еще маячил ствол винтовки. И его неполные восемь миллиметров заслоняли, казалось, весь свет. В общем, Сергей кивнул, хотя собеседник этого не мог видеть, натянул энцефалитку, чтобы не задубеть ночью, и почти сразу провалился в темный, будто омут, сон.

Утром выяснилось, что Игнатьев все же не прав. Во-первых, немцы, прибывшие вечером, никуда не делись, а во-вторых, пленных никуда не погнали. Правда, дали оправиться, умыться (колодец вычерпали буквально до дна) и накормили. Примерно так же как вчера, невкусно и не до отвала, однако достаточно сытно, чтобы животы не бурчали.

Ближе к обеду их выгнали наружу, и в глаза бросились две вещи. Куча техники – танки и броневики советского производства. Тут ошибиться не получалось никак – благодаря интернету, их характерные силуэты растиражировали широко, и любой мужчина, да и многие женщины, хоть немного да разбирался в вопросе. Три БТ, правда, какой модификации хрен знает, их наклепали много и разных. Т-26 аж четыре штуки, причем один невероятно древний, с двумя башнями. Экзотика! Т-28 со своими тремя башнями. Что-то мелкое и легкое, более всего напоминающее корыто с гусеницами. Ну и вишенкой на торте целых три броневика, два пушечных и пулеметный.

Немецкие танки, кстати, тоже имелись. Три штуки, с уставными тевтонскими крестами на броне. Один – Pz-IV, его легко было узнать по характерному «окурку» вместо нормального орудия. Остальные же – черт его знает, познаний Сергея для классификации решительно не хватало. Может, и не немецкие даже, а чешские или еще какие. Немцы, по слухам, тащили сюда бронехлам со всей Европы. Но одно было у них общим – чистота.

Образцы германского ВПК казались даже не вымытыми – скорее, вылизанными и свежеокрашенными. А вот советские – наоборот, грязные и запыленные. И техническое состояние у них было так себе, что для трофеев и неудивительно. У Т-28 не было одной пулеметной башни, вместо нее торчали лохмотья смятого и перекрученного железа. Ближайший Т-26 щеголял сквозной пробоиной в башне. Два броневика вместо колес стояли на ободах и имели явные следы огня. Что с остальными – не совсем понятно, точнее, попросту не видно. Зато кинокамеру на треноге Сергей узнал сразу. Ну, вот и разгадка, сейчас фрицы тут пропагандистское кино снимать будут, с бравыми немецкими «зольдатен» и своей лучшей в мире техникой, а также грудой советского металлолома и толпой пленных для массовки. То-то конвоиры гребли по дороге всех подряд – как выяснилось вечером, разведчики иных миров оказались в колонне не единственными, кто не имел отношения к доблестной Красной Армии. Правда, все же подавляющее большинство и впрямь носили гимнастерки.

Однако началось все не с марша усталых пленных и не с грохота танковых гусениц. Вначале к их толпе подошли двое с замашками опытных капралов и в два счета выстроили всех в две шеренги, с интервалом между ними шагов в пять. Воистину добрым словом и прикладом можно добиться впечатляющих результатов. Ну а потом подошел офицер.

Вблизи он не казался уже тем инфернальным чудищем, которое маячило вчера в свете фар. Обычный человек, худощавый, подтянутый. Лет сорок на вид. Взгляд спокойный и, что характерно, не злой. Скорее, безразличный. Те, кто сейчас перед ним стоял, проходили в немецком табеле о рангах где-то между крысами и тараканами. Возможно, он бы иначе смотрел на тех, кто сидит в окопах, держа в руках винтовки, но пленные, бросившие оружие и сдавшиеся до того, как все средства, включая собственную жизнь, исчерпаны, уважения не были достойны ни на гран.

Он шел вдоль шеренги, небрежно похлопывая по голенищу стеком. Позади него держался крупный, но отчаянно сутулящийся мужчина в гражданском. Этот, похоже, совершенно не хотел казаться хоть в чем-то превосходящим офицера, ни в росте, ни в ширине плеч. И одет – не по-немецки. Опять же, если верить фильмам, так одевались горожане в предвоенные и первые послевоенные годы. Не в точности, конечно, однако похоже. Пиджак, сапоги… А вот приблатненной кепки не наблюдалось, голова оставалась непокрытой.

Наконец офицер остановился, еще раз щелкнул стеком и негромко, явно не стараясь напрягать лишний раз связки, заговорил. Мегафоном работал его сопровождающий, оказавшийся переводчиком. Ну, этот старался за десятерых. Особой нужды в том, правда, не было – тишина стояла едва не гробовая. Немцы молчали из чувства дисциплины, а пленные… этим шуметь было как-то не с руки.

– Господин офицер приветствует храбрых русских солдат. Он обещает, что пленные будут иметь еду, крышу над головой и медицинское обслуживание. Кто желает, может перейти на службу великому рейху…

В общем, много говорил, и всякого. И ведь слушали! Это Сергей знал, что их ждет в лагерях, а эти глаза выпучили, уши развесили и клювами щелкают. Рыбки-зайчики-птички, чтоб их. Ну и финальная фраза о выдаче жидов и комиссаров, куда же без нее. Правда, к чести этих людей, никто не бросился выпихивать из строя товарищей. Хотя ведь было кого, наверняка.

Нет, вряд ли здесь были комиссары. Даже офицеры (здесь и сейчас их называли командирами, но – какая разница?) вряд ли были. Сергей уже успел расспросить кое-кого и знал, что рассортировали пленных сразу же и всех, от лейтенанта и выше погнали в другой колонне. Здесь же рядовые да сержанты. Ну, и несколько гражданских. Так что комиссаров нет, а вот евреи…

Немец шел вдоль шеренг неторопливо, уверенно. И тыкал своей палкой. К тем, на кого он указал, тут же подскакивали солдаты и выдергивали из строя. Что же, стоит признать, дело свое фриц знал отменно, у всех, на кого он указал, а было их четверо, признаки семитской крови были, что называется, на всю рожу. Правда, Хинштейна пропустил, но у того во внешности еврейскими можно было назвать разве что темные вьющиеся волосы. Изрядное облагораживание русской, шведской и еще хрен знает какой кровью явно пошло ему на пользу. И спасло жизнь, во всяком случае, на какое-то время.

Немец посмотрел на испуганно сжавшихся евреев, чуть дернул уголком рта и махнул рукой. Тут же подошел солдат, таща на плече целую связку лопат. Бросил под ноги пленным. Офицер снова заговорил, и переводчик заорал:

– Господин офицер спрашивает, кто согласен выкопать для них могилу?

Строй молчал. Немец вновь дернул губами, повернулся к евреям и заговорил:

– Те из вас, кто выкопает могилу для всех этих русских, будет отпущен.

Скорость, с которой евреи подхватили лопаты и начали рыть в указанном им месте, впечатляла. Правда, заглубиться им позволили несильно. Немцы отобрали лопаты, пинками отогнали евреев чуть в сторону. Офицер вновь повернулся к строю: