Екатерина II. Алмазная Золушка - читать онлайн книгу. Автор: Александр Бушков cтр.№ 55

Пожалуй, к чисто экономическим мероприятиям Екатерины примыкает и секуляризация – то есть полная конфискация у церкви всех ее земельных владений вместе с крепостными, коих, как я мельком упоминал, насчитывалось более девятисот тысяч.

Крестьяне встретили это известие с искренним восторгом. Поскольку были переведены в разряд государственных и вместо тяжелой барщины теперь должны были платить лишь денежный оброк – а это давало больше самостоятельности и позволяло жить зажиточнее.

Точных документальных данных не осталось, но современники упрямо приписывали Екатерине речь, произнесенную по этому поводу перед членами Синода: «Существенная ваша обязанность состоит в управлении церквами, в совершении св. таинств, в проповедовании слова Божия, в защищении веры, в молитвах и воздержании. Но отчего происходит, что вы равнодушно смотрите на бесчисленные богатства, которыми обладаете и которые дают вам способ жить в преизбыточестве благ земных, что совершенно противно вашему званию? Как можете вы, как дерзаете, не нарушая должности звания своего и не терзаясь в совести, обладать бесчисленными богатствами, иметь беспредельные владения, которые делают вас в могуществе равными царям?»

Самое пикантное, пожалуй, в том, что Екатерина не сама это «раскулачивание» придумала… а всего-навсего выполняла проработанный во всех деталях план, составленный по приказу ее покойного супруга Петра III.

А впрочем, и Петр в данном вопросе лишь пытался совершить то, что задумывали его далекие предшественники…

Обладавшие особым статусом земельные владения церкви попросту мешали нормальному развитию экономики, что еще за сотни лет до Петра III понимали русские правители. Еще Иван III (однажды преспокойно приказавший высечь на людях архимандрита Чудова монастыря) всерьез подумывал отобрать у церквей и монастырей их обширные владения. На Стоглавом соборе, о котором я уже говорил, ту же идею пытался провести Иван Грозный – но церковь в те времена являла собой силу, перед которой спасовал и Грозный. Он лишь добился, чтобы церковь не могла себе прикупить земель «без доклада царю». И Михаил Романов, и Алексей Михайлович пытались всячески ограничить возможности церкви в приобретении новых владений, прямо запрещая порой подданным жертвовать монастырям земли и крестьян. Пытался «отписать на государство» церковные владения и Петр I – но не успел. Даже набожная Елизавета разрабатывала схожий проект – но попросту не решилась претворить его в жизнь.

Да и в самой православной церкви несколько сот лет шла ожесточенная борьба иерархов с так называемыми «нестяжателями», начиная с ереси «стригольников» (30-е годы XIV века). На знаменитом Соборе во Владимире 1274 г. предшественники «нестяжателей» четко сформулировали свою точку зрения: «Невозможно и Богу работати, и мамоне». То есть говорили то же самое, что и Екатерина в приписываемой ей речи.

Вообще, суды первой половины восемнадцатого столетия завалены жалобами церковных иерархов друг на друга – в полном соответствии с буйными нравами эпохи, духовные лица, собрав крестьян и прихожан, устраивали форменные татарские набеги друг на друга и на светских соседей, отбирая луга и покосы, устраивая побоища из-за спорных территорий. Жалобщикам отказывали примерно с такой формулировкой: уймитесь, поскольку у вас самих рыльце в пушку…

Секуляризация церковных земель была не единственным проектом Петра, который Екатерина скрупулезно провела в жизнь. Что характерно, сразу после взятия власти Екатерина попросту подтвердила приказ Петра расквартированным в Пруссии русским войскам возвращаться на родину. Если бы она хотела порвать тот самый якобы оскорбительный для России мир с Фридрихом, заключенный Петром, то к этому у нее имелись все возможности – Пруссия была слаба, Восточная Пруссия полнехонька русскими дивизиями…

Однако Екатерина, на словах осуждая Петра, взяла тот же курс. Два года спустя она подписала с Фридрихом новый союзный договор, ряд статей которого без малейших изменений перенесен из «предательского».

Этого требовали насущные требования политики. Как я уже не раз говорил –и буду утверждать впредь – у России с Пруссией попросту не существовало противоречий, которые следовало разрушать путем полномасштабной войны. Зато их союз позволял легко отразить попытки любой третьей державы – той же Англии – установить в Европе свою гегемонию. До 1914 г. меж Россией и Пруссией (а впоследствии Германией) сохранялись если не дружеские и союзные, то вполне ровные отношения, а все трения и конфликты (случалось, как же) никогда не выходили до той роковой черты, за которой опять-таки требуется большая война. Историческим врагом России была как раз Франция – а Великобритания до 1908 г. прямо-таки официально считалась наиболее вероятным «потенциальным противником»…

Кажется, мы как-то незаметно отвлеклись от экономики. Ну что же, о ней уже все сказано. Перейдем к географии. Точнее, к Америке. К русской Америке.

Именно при Екатерине Россия твердо поставила ногу на американское побережье. Сегодня, увы, встречаются люди, которые попросту не помнят, что когда-то Аляска принадлежала России. Молодежь, конечно. Признаюсь по секрету, давненько подбираю материалы для книги «Русская Америка», но в данной работе о многом придется говорить кратко…

Принято считать, что впервые русские увидели берега американского континента в 1741 г., когда туда приплыл пакетбот «Святой Павел» под командованием подчиненного командора Беринга Алексея Чирикова. Однако вполне может казаться, что Чириков был далеко не первым…

Еще в 1937 г. американские археологи, производившие раскопки на Аляске в заливе Кука, обнаружили остатки тридцати с лишним строений, которые по их форме, материалу и другим признакам признали не индейскими и не эскимосскими, а русскими. И недвусмысленно заявили, что строениям этим не менее… трехсот лет. То есть речь идет о временах Михайла Федоровича Романова!

А в 1944 г. в октябрьском номере американского журнала «Восточнославянское обозрение» появилась статья американского же ученого Т. Фарелли с прелюбопытнейшим названием «Затерянная колония Новгорода на Аляске».

Опираясь на данные о раскопках в заливе Кука и другие находки, американец выдвинул сенсационную (и надежно аргументированную) гипотезу: еще в конце шестнадцатого века новгородские мореходы достигли устья Колымы, построив там 7 судов, прошли Беринговым проливом (в ту пору, естественно, безымянным), и одно из них даже добралось до континентальной Америки, где его команда основала поселение.

Сорок четвертый год был неподходящим временем, чтобы вдумчиво интересоваться археологическими раскопками. Статья прошла незамеченной, оказалась забытой и известна только по пересказам. Версию о старых русских поселениях на Аляске вовсе не опровергли – ее попросту подзабыли. В моем распоряжении этих материалов нет, а потому судить о них трудно.

Но известно, что в 1648 г. Семен Дежнев Беринговым проливом все же прошел – причем и он, и прошедшие позже по его маршрутам казаки слышали от чукчей, коряков и камчадалов, что «на востоке за морем», на «Большой Земле», обитают белокожие бородатые люди…