Тур - воин вереска - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Михайлович Зайцев cтр.№ 87

Когда развиднелось, Винцусь был уже от дома далеко. Ехал он по лесу, по тропе. Заткнут был грозный пистолет за поясом. Совсем взрослый уж парень ехал, шляхтич молодой. Смелый был, ворон и белок не пугался. Шапку геройски сдвинул на затылок. Поглядывал зорко туда-сюда. Про пистолет свой думал по пути: встретится лихой человек, слово недоброе ему сказать дерзнёт, так и получит пулю в сердце — не дрогнет юная рука.

Не доехав двух вёрст до городища, услышал Винцусь впереди, за леском, за рощей, большой конный отряд. А как не было уверенности, что это отряд Тура, помыслил Винцусь не рисковать и голову свою разумную глупо не подставлять. Сначала надумал разведать: не шведы ли это рыщут в поисках пропитания? не русские ли, не казаки ли, это рыщут в поисках шведов? а может, поляков король прислал — по голову Тура (о том давно слухи ходили, что польский король и великий князь точат на Тура зуб, и только тем и заняты они — думу думают, как своенравного гордого Тура за самоуправство его наказать)? Лучше было не попадаться, даже не показываться чужим. Он, Винцусь, хоть и смел отчаянно, и двоих-троих врагов при надобности положит, но против целого отряда ему не сдюжить. А как узнать, кто там?..

Приняв в соображение сказанные обстоятельства, некоторое время Винцусь ехал по следу и держал ухо востро. Потом, услышав впереди говор, скрип снега и всхрапывание лошадей, он остановился. Не решился выглянуть из кустов — его могли заметить. И по голосам не мог он определить: свои там или не свои. Голоса слышал, но говор разобрать не мог.

Чтобы рассмотреть всадников, остановившихся впереди, Винцусь прибегнул к испытанному способу: прямо с Коника, встав на седло, полез он на сосну, что была повыше. Пока Винцусь, кряхтя и чертыхаясь, карабкался по стволу, Коник вдруг встревожился, а через минуту развернулся, взбрыкнул, хотя прежде никогда не был он норовистым, и, поначалу рысью, потом перейдя на хороший галоп, ускакал по тропе обратно — в имение... Бегство Коника Винцусь заметил в последнюю минуту, когда круп его уже скрывался за заснеженными лапами вековых елей. Дрогнули лапы, и осыпался с них снег.

И в этот же миг по другую сторону от сосны, на которую взобрался герой наш, дрогнули заснеженные еловые лапы, и из-под них выскочили на тропу... волки, серые волки с рыжими подпалинами на щеках и боках. Несколько волков кинулись по тропе за Коником, а пять или шесть остановились под сосной, с которой на них беспомощно и растерянно взирал Винцусь. Скоро и первые, не догнав коня, вернулись. Это была довольно большая стая. И судя по тому, как у этих волков подвело бока и как люто, как жадно глядели они на свою добычу в ловушке, как временами от нетерпения повизгивали и какие злобные глухие рыки издавали, были они очень голодны; видать, не миловала их зима. Смотрели на бедного Винцуся, скалили зубы, ждали. Матёрые, уверенные, наглые. В рыжих и зелёных глазах у этих волков Винцусь видел дьяволов. Это и были дьяволы в волчьем обличье.

Винцусь подумал было — не позвать ли на помощь тех всадников, голоса которых он ещё слышал?.. Но он сразу отказался от этой мысли; если он слышал чужих, то, обнаружив своё присутствие, сделает тем только себе хуже — в нём увидят шпиона и подвесят на этой же сосне, не помилуют; если же он слышал своих, то, найдя его на дереве, те над ним непременно посмеются, скажут: хорош герой — ещё не начал воевать, а уже прячется!., и в дружину не возьмут. Однако и то правда, что многие храбрые, окажись в таких поистине плачевных обстоятельствах, испугались бы, ибо у любого из этих волков голова была много больше, чем у Винцуся, а клыки у них — не менее мизинца, и лапы — толще человеческой руки, и весом каждый — пудов не менее пяти... настоящие чудовища сторожили себе ужин...

Не зная, что предпринять, Винцусь всё сидел на сосне, с опаской поглядывал вниз, на щёлкающих зубами страшных волков. Ему оставалось одно: ждать, пока волки, отчаявшись, сами не уйдут на поиски другой добычи. Но время шло, неизвестные всадники уехали, уж стало смеркаться, и Винцусь продрог изрядно, сидя без движения на ветке, а волки всё не уходили; они, кажется, вообще не собирались уходить. Волки разлеглись вокруг ствола сосны, позёвывали и время от времени поглядывали вверх, на Винцуся. Иногда один из волков — самый большой и седой — вставал, рычал негромко, при этом угрожающе бугрилась у него шерсть на загривке и холодным огнём загорались глаза. Похоже, это был вожак стаи.

Винцусь подумал, что если бы этого волка прогнать или убить, то, наверное, и другие волки ушли бы — без вожака распалась бы стая. Но как его убить?.. И тут Винцусь вспомнил, что у него есть пистолет. Он обрадовался и в то же время поразился: как он мог забыть об оружии, обладанием которого был в последнее время счастлив и горд и из обладания которым черпал уверенность (как в мыслях, так и в поступках) и отвагу. Верно, столь он был напуган близостью волчьей стаи, что даже не сразу вспомнил про пистолет.

Он уселся на ветви поудобнее и понадёжнее — верхом, достал пистолет из-за пояса — пистолет, из которого не стрелял ещё ни разу, хотя и точно знал, как это делается, знал, что надо взвести курок (но чтоб кремень обязательно был сух и колёсико вычищено), хорошенько прицелиться, немного согнув руку, после чего на курок мягко пальцем нажать...

Волки, увидев, что Винцусь у себя на ветке зашевелился, оживились: все встали и, поскуливая, повизгивая от голода, смотрели вверх — с любопытством и злобой одновременно. Так же и вожак — впереди всех, выше всех — втянул носом воздух и раскрыл пасть, с языка на снег обильно закапала слюна. Лоб у него был широкий и крепкий — лбище, едва не как у медведя.

Этот лоб широкий, покрытый седой шкурой, и взял на мушку Винцусь. Целился старательно, упёршись ногами в ствол и ухватившись левой рукой за ветку над головой. Сердце у Винцуся от волнения чуть не выпрыгивало из груди, и предательски дрожала рука. «Выстрелит — не выстрелит? Попаду — не попаду? С ветки не сорвусь ли?..» Мешались мысли, ствол пистолета ходил ходуном... Наконец Винцусь поймал седой лбище на мушку и нажал на курок.

Выстрел грохнул оглушительный. Винцусь и не подозревал, что выстрел будет столь громок. Уши заложило. Пистолет вырвался из руки, полетел вниз, задевая ветки, и нырнул в глубокий снег.

Матёрый волк взвизгнул, подскочил, как бы собравшись бежать, но тут же, на месте и ткнулся мордой в снег. Он, кажется, ещё оставался жив некоторое время, но двигаться не мог — пуля повредила ему позвоночник. В сумерках хорошо была видна чёрная кровь, пропитавшая снег возле шеи подстреленного зверя. Другие волки переполошились. Они глухо рычали, глядя вверх, на Винцуся, ходили в нерешительности туда-сюда. Надежды на то, что стая после гибели вожака убежит, не оправдались.

Винцусь не знал, что ему теперь делать. Оставаться на дереве — означало замёрзнуть, поскольку мороз к ночи быстро крепчал: то и дело потрескивали от холода стволы деревьев, а всё живое попряталось, даже птиц было не слыхать и не видать; сам воздух, казалось, застыл... до утра не дожить. Обстоятельства располагали к отчаянию. Хоть криком кричи, хоть плачем плачь, а хоть вместе с волками воем вой. И от этого отчаянного положения Винцусь так испугался, что у него испарина проступила на лбу, и если бы он мог ещё взглянуть на себя сейчас со стороны, то увидел бы, что стал мертвенно бледен. И тогда он вспомнил рассказ брата о чернокнижнике и подумал: может, и тут не обошлось без колдовства? вон какие огромные волки сторожат его внизу, обложили! отродясь он не видывал таких больших волков!., не дьяволы ли они? не оборотни ли?..