Комната шепотов - читать онлайн книгу. Автор: Дин Кунц cтр.№ 64

– По-моему, не больше шести.

– В сравнении с Корой, Эмили была медийной звездой своего времени.

– А какое отношение ко всему этому имеет ее проза?

– Она также написала о том, что происходило с нею. Думала, что у нее в голове завелся паук и откладывает там яйца.

Джейн остановилась. Одно из самоубийств, которые она расследовала в самом начале всего этого, совершила талантливая двадцатилетняя женщина по имени Порша, работавшая программистом и сотрудничавшая с «Майкрософтом». У нее не было никаких оснований уходить из жизни. Прощальная записка, которую она оставила родителям, отпечаталась в памяти Джейн: «У меня в мозгу паук. Он говорит со мной».

– Что случилось? – спросил шериф.

Джейн оглянулась, почти уверенная, что за ними следят. Но хвоста не было.

Она оглядела улицу с закрытыми магазинами на противоположной стороне. Нет, она не чувствовала угрозы со стороны преследователя-одиночки. Враждебным представлялся весь город, как, например, Дахау или Аушвиц, советские лагеря, поля смерти, где красные кхмеры убивали и хоронили своих жертв. Такое же ощущение приходило к ней и раньше – на отдаленной ферме, где два злобных социопата за пять лет изнасиловали, убили и захоронили двадцать две женщины. Второго агента тогда убили, помощи ждать было неоткуда. Незаметно подобравшись, Джейн прикончила обоих, причем второго – в свинарнике, который уже много лет использовали как кладбище. Двадцать две жертвы были захоронены здесь без всяких надгробий, закопаны в удобренную свиным навозом землю – последнее оскорбление для них. Стоя над телом человека, который мучил и убивал их, она дальней частью мозга слышала крики его жертв, мольбы о милосердии, которого им так и не досталось. Казалось, она шестым чувством воспринимает печальную и загадочную мозаику, в которую сложились кости этих мучениц под землей, той самой, где она стояла сейчас, – разложение плоти и подвижки земли окончательно упокоили их. А угроза, исходящая от этого места, была как некое темное излучение, шедшее от городской почвы, и сам городок походил скорее на диораму идеального поселения, которую в любой момент можно поместить под стекло и сохранять в вакууме, исключающем всякую возможность появления жизни на этих улицах.

– Мне нужно выпить вина, – сказала она шерифу.

В утробе таверны мягкие тени перемежались еще более мягким светом, в воздухе приятно пахло разливным пивом, которое пеной переливалось через края кружек и уходило в сливную решетку под подставками. Звучали только легкие кантри-композиции, в которых обретенная любовь воспевалась так же часто, как и потерянная, – сладкой грусти было ровно столько, сколько необходимо.

В полукабинете с высокими стенками в заднем конце зала – рядом не было никого, кто мог бы подслушать их разговор, – сидели Джейн и Лютер с бокалами в руке. Он рассказывал о Коре Гандерсан: о ее тетрадях с рассказами, о повторах, неоднократных мучительных признаниях в том, что у нее в мозгу обитает паук, об обыске, который странным образом приостановило ФБР, о невиданном пожаре, ничего не оставившем от дома, о визите Бута Хендриксона из Министерства юстиции, убедившем Лютера, что здесь осуществляется операция прикрытия.

Джейн ждала, что Лютер спросит у нее, кто она такая, на какое агентство работает, но он говорил и говорил, выкладывал наболевшее, словно уже доверял ей.

Наконец он положил на стол тетрадь на спирали, которую взял из багажника, и открыл ее на развороте, исписанном четким, ровным почерком. «Странный человек за столом в моей кухне, говорит: „Поиграем в маньчжурского кандидата, Кора“, а я отвечаю: „Хорошо“, а потом происходит что-то, чего я не помню, потом он говорит: „Auf Wiedersehen, дура ты, сука костлявая“, а я в ответ отвечаю „До свидания“, и только, словно он не оскорбил меня, а потом он уходит, будто его никогда не было, но, черт побери, он был, был здесь, был, был, был».

Женщина усердно скопировала эти слова пятнадцать или двадцать раз, вкрапляя каждый повтор в текст рассказа.

– В тех рассказах, которые вы прочли, она фигурирует в качестве персонажа? – спросила Джейн.

– Ни разу. Нет ни ее самой, ни Коры Смит, ни Коры Джонс.

– И вы считаете, что с ней случилось именно это.

– Одно из последних событий, которые с ней случились. В тот момент это была ее текущая рабочая тетрадь. А значит, это последние слова, написанные ею. – Он долистал до конца, показав Джейн остальные страницы – все пустые. – Что вы об этом думаете?

– Тут есть одно слово, самое важное, да? – спросила она.

Лютер ответил не сразу. Десятилетия полицейской работы научили его тому, что успех расследования зависит от способности следователя дать самую приземленную интерпретацию случившегося: нужно помнить, что мотивация людей и поступки, совершенные в соответствии с этой мотивацией, почти всегда так же предсказуемы, как часы восхода и заката. Истории о тщательно продуманных заговорах он воспринимал так же, как воспринял бы заявление о похищении человека летающей тарелкой. Вероятность того, что Коре промыли мозги, что ее запрограммировали, должна казаться ему бессмыслицей, мракобесием. Сверхъестественному не место в полицейском расследовании.

И все же если Лютер проделал такое расстояние – из Миннесоты в Кентукки, – значит он был человеком недюжинного интеллекта, наделенным гибкостью ума в лучшем смысле этого слова, понимающим, что зло реально существует, что это не какой-нибудь оттенок серого в спектре нравственного релятивизма. И еще он знал, что зло предприимчиво и безжалостно, всегда ищет новые способы для самовыражения. Кора оставила улики, и из-за них Лютер встал на путь, о существовании которого даже не подозревал. Но он был слишком честен перед самим собой, чтобы цепляться за прежние представления, если перед ним лежала ясно видимая прямая дорога.

А Джейн гнула свою линию, повторяя вопрос:

– Тут есть одно слово, самое важное, да?

– Вы так считаете?

– Вы знаете эту книгу и этот фильм.

– «Маньчжурский кандидат» Ричарда Кондона ^[33]. Только промыть мозги не так-то легко.

– Книга вышла более полувека назад. – Джейн пригубила вино, поставила бокал, посмотрела в глаза Лютеру и сказала: – В те времена никто не слышал о нанотехнологиях.

Он прекрасно понимал смысл этого термина – глаза его раскрылись достаточно широко. Джейн ожидала, что он немедленно станет расспрашивать ее об этом. Но вместо этого он сказал, еще больше понизив голос:

– О Куантико много чего рассказывают. Правда, что там кого угодно скрутят в бараний рог?