Военное дело индейцев Дикого Запада. Самая полная энциклопедия - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Стукалин cтр.№ 91

Восстановление авторитета посредством воинских деяний

Человек в индейском лагере должен был следовать законам, порядкам и обычаям, установленным в данном лагере. Желающий по каким-то причинам освободиться от этих правил ставил типи вдали от лагеря, становился полноправным хозяином себя и своей семьи и жил, как хотел. Если кто-то еще ставил свои типи рядом с его, образовывалась новая община, и он становился ее вождем. Если присоединившихся было мало, этот вождь практически не имел влияния и оставался зависим от общины, от которой отошел. Но если последователей было много, то его влияние становилось значительным. Авторитет вождя зависел от его мудрости, способностей и удачливости. Если он был слаб, труслив или его преследовали неудачи, люди уходили от него, и он терял влияние, даже будучи верховным вождем племени. Сиу говорили: «Вождь храбр – его лагерь будет огромным. Он трус – люди покинут его». У сиу вождь подчинялся акичитам, но сильный лидер управлял даже ими. Если вождь терял авторитет, воинские деяния и доказательство храбрости были одними из наиболее распространенных методов его восстановления. Многим хорошо известным вождям случалось пройти через это, чтобы убедить соплеменников в правоте своих действий.

Вождь кайовов Пинающая Птица выступал за мир с белыми. В середине 1870-х годов соплеменники обвинили его в том, что он хочет дружбы с белыми по причине трусости, обозвали бабой и отказались прислушиваться к его советам. Понимая, что теряет влияние, и желая доказать свою храбрость, Пинающая Птица собрал военный отряд и отправился в Техас, где в столкновении с врагами проявил такое хладнокровие и воинские способности, что даже заслужил слова уважения командующего силами противника. По возвращении домой Пинающая Птица снова начал говорить о мире с белыми, и его соплеменники, убедившиеся в бесстрашии вождя, стали прислушиваться к его аргументам и в большинстве случаев следовать его советам.

В крупном столкновении с солдатами, произошедшем 14 августа 1872 года, пришлось доказывать храбрость великому вождю сиу Сидящий Бык. Вождь приказал воинам закончить бой и был обвинен одним из них в болтливости. Он отложил оружие в сторону и, прихватив лишь кисет с трубкой, пошел в сторону солдат так медленно, словно прогуливался по собственному лагерю. Метрах в тридцати от индейской позиции, на открытой равнине, вождь сел на землю прямо на виду у солдат. Сидящий Бык набил трубку табаком и начал неторопливо покуривать ее. Затем он повернул голову к пораженным воинам и прокричал: «Если кто-нибудь хочет покурить, идите ко мне!» Нашлось лишь четыре смельчака, готовых рискнуть жизнью под градом солдатских пуль, – два сиу и два шайена. Они присоединились к вождю и сели рядом с ним. Как вспоминал один из них: «В отличие от Сидящего Быка, мы времени не теряли. Наши сердца бились как сумасшедшие, и мы курили так быстро, как только могли. Вокруг нас свистели и вгрызались в землю пули. Но Сидящий Бык не боялся. Он сидел там, совершенно спокойный, будто покуривал трубку в своей палатке». В это время один из воинов сиу поскакал вдоль солдатских рядов. Когда он мчался мимо пятерки храбрецов, его коня подстрелили, и он упал, а пыль и земля из-под его копыт полетели в лица сидящих. Выкурив трубку, Сидящий Бык достал острую палочку, вычистил трубку и убрал ее в кисет. Затем он спокойно поднялся и пошел к индейской позиции, а четверка его воинов стремглав побежала впереди него. Один из них был так напуган, что даже забыл свои стрелы. Этим поступком вождь доказал, что у него стальные нервы, и преподал болтливому соплеменнику хороший урок.

Вышеприведенные ситуации – лишь малая толика примеров в истории индейцев Дикого Запада, когда тому или иному лидеру приходилось восстанавливать или поддерживать авторитет среди соплеменников посредством публичного проявления собственной храбрости и хладнокровия. Только храбрый человек мог управлять в обществе, где каждый мужчина был волен самостоятельно выбирать, за кем последует его семья.

История скальпирования

В ряде районов североамериканского континента скальпирование врагов получило распространение еще до прихода белых людей, но обычай этот не был так широко распространен, как принято считать. Напротив, исследования показывают, что он являлся частью военного ритуала только мускогских племен юго-восточной части США, ирокезских народов востока США и низовий р. Святого Лаврентия и их ближайших соседей. Первые сведения об обычае скальпирования на американском континенте содержатся в отчетах путешественников и миссионеров середины XVI века. Художник Жак Ле Муан, в 1564 году сопровождавший французскую экспедицию Рене де Лоденьера во Флориду, писал, о флоридских аборигенах:

«В схватках упавший воин мгновенно утаскивается прочь специально выделенными для этого людьми. Они имеют при себе побеги тростника острее любого стального лезвия. Ими они режут кожу головы до кости по кругу, а затем отрывают ее (вместе с волосами. —Авт.)… Затем вырывают яму в земле и разводят костер… Скальпы сушат над огнем, пока те не становятся похожими на пергамент… После битвы они… подвешивают кости и скальпы к наконечникам копий и триумфально несут их домой… Вернувшись с войны, индейцы собираются в определенном месте. Сюда они приносят (отрезанные. – Авт.) ноги, руки и скальпы павших врагов и с великой торжественностью прикрепляют их к высоким шестам». Краснокожие воины Новой Англии, большей части Атлантического побережья, Равнин, Тихоокеанского побережья от р. Колумбия до Калифорнии, канадского Северо-Запада, Арктического региона и Юга США в ранний исторический период никогда не практиковали скальпирования врагов. Почти на всей территории Америки в те времена основным трофеем была голова врага.

Широкое распространение скальпирование получило только с приходом европейцев. Кроме появления стальных ножей, значительно упростивших процесс снятия скальпа, серьезную роль сыграли вознаграждения, выплачиваемые представителями колониальных властей. Например, индейцы Новой Англии начали снимать скальпы после того, как колонисты стали предлагать вознаграждение за головы врагов. Краснокожие быстро сообразили, что приносить в доказательство убийства врага его скальп менее трудоемко, чем голову.

Скальпирование не было изобретением североамериканских индейцев. Согласно испанским конкистадорам, подобный обычай существовал у аборигенов Карибских островов, Гватемалы, Северной Мексики, Аргентины и Парагвая. Многочисленные источники подтверждают наличие этого обычая и у различных народов Азии. Геродот писал в V веке до нашей эры, что скифы срезали у павших врагов кожу с головы, применяя остро отточенные кинжалы: «Кожу с головы сдирают следующим образом: вокруг на уровне ушей делают надрез, затем хватают за волосы и вытряхивают голову из кожи. Потом кожу очищают от мяса бычьим ребром и мнут ее руками. Выделанной кожей скифский воин пользуется как полотенцем для рук, привязывает ее к уздечке своего коня и гордо щеголяет ею. У кого больше всего таких кожаных полотенец, тот считается самым доблестным мужем. Иные даже делают из содранной кожи плащи, сшивая их, как козьи шкуры». Спустя два поколения Ксенофонт отметил, что после убийства нескольких его людей на пути к Средиземному морю с их голов были содраны волосы. Упоминания о существовании такого обычая среди скифов были подтверждены находками российских археологов, обнаруживших в скифских курганах три черепа с характерными царапинами вокруг темечка, остающимися после скальпирования, а также мумию воина со снятым с головы скальпом. О скальпировании своих жертв иностранными наемниками писал византийский историк Прокопий Кесарийский. Скальпы также снимали ханты, манси и обские угры. Во время Адаевского восстания на Мангышлаке в 1870 году киргизы скальпировали в бою подполковника Рукина и в знак своей победы отослали скальп русского офицера вместе с его захваченной лошадью в дар хивинскому хану.