Военное дело индейцев Дикого Запада. Самая полная энциклопедия - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Стукалин cтр.№ 79

Несмотря на утверждения, что это деяние всегда показывало, насколько смел воин, «ку» на полном сил воине, слабой женщине или беспомощном старике были равнозначны. Кроме того, «ку» на убитом враге-одиночке, который уже не мог причинить вреда, а поблизости не было его товарищей, готовых сражаться за его тело, также ценилось высоко.

Жестких правил, регламентирующих, как, чем и при каких условиях следовало касаться врага, не было. Зачастую индейцы зарабатывали сразу несколько первых «ку», проникая во вражеский лагерь поздно вечером, особенно когда в нем проводились общественные пляски и народ беззаботно сновал туда-сюда. Завернувшись в одеяло с головой, воин некоторое время бродил в толпе зевак, касаясь то одного, то другого человека, а затем спешно покидал лагерь, прихватив при этом какую-нибудь лошадь. В этом случае он, несомненно, подвергался огромной опасности. А кроу Красное Крыло заработал свои первые «ку» благодаря смекалке и, вероятно, большому чувству юмора. Служа разведчиком в американской армии, он однажды сопровождал кавалеристов, преследовавших отряд враждебных сиу. Когда последние сдались, Красное Крыло, подобно белому офицеру, пожал каждому из пленников руку, а затем заявил соплеменникам права на первые «ку», поскольку первым из кроу коснулся врагов. И они были зачтены! Этот случай не был единственным. Рудольф Курц в октябре 1851 года записал в своем дневнике: «Дабы дать мне представление о том, с какой легкостью индейцы часто зарабатывают «ку», мистер Дениг поведал мне, как однажды, в те времена, когда сиу и ассинибойны воевали друг с другом, отряд из шестидесяти воинов (сиу. – Лет.) вошел в ворота (торгового поста. – Авт.), прежде чем он смог закрыть их. По счастливой случайности, кроме замужних женщин (жен белых торговцев. – Авт.), там находился только один ассини-бойн – мальчишка, которого он спрятал, заперев на ключ в маленькой комнатке, располагавшейся как раз над той, которую занимал я. Но секрет сей был вскоре раскрыт. Некая женщина проболталась одному из воинов, который тотчас примчался к мистеру Денигу и предложил ему в дар свое ружье и богато украшенную бизонью накидку, если тот позволит ему хотя бы пожать мальчишке руку. Он обещал не брать с собой оружия и даже пожелал, чтобы Дениг присутствовал при этом. Последний отказал, сказав, что, если сиу желает посчитать «ку», ему следует поискать такой возможности в настоящем сражении». Оба вышеописанных случая хорошо иллюстрируют спорность индейских утверждений о том, что совершение «ку» считалось у большинства племен высшим подвигом только из-за невероятной опасности, которой подвергался воин.

Сиу Быстрый Пес в солнечном головном уборе

Возможно, в ранний период эта военная заслуга регламентировалась более жестко, но к середине XIX века подсчет «ку» стал скорее неким формальным элементом боевых действий, чем реальным проявлением храбрости в наиболее опасной для жизни воина ситуации. Как верно заметил Роберт Лоуи: «Хотя коснувшийся врага первым заслуживал большего признания, чем тот, кто убил его, удача сопутствовала ему благодаря скорости его скакуна, а не его доблести или мастерству». Известен случай, когда опытный воин и мальчишка неожиданно атаковали шайена, отдыхавшего на краю своего лагеря. Отчаянный юнец поскакал за ним в самый центр лагеря – в гущу врагов, надеясь посчитать первый «ку» в начинавшейся битве, но его умудренный опытом соплеменник сделал это первым, ударив кого-то из обитателей крайних палаток. Тем самым воин удостоился высшей чести, практически не рискуя, а едва выживший мальчишка не заслужил ничего. В другой ситуации воин посчитал «ку» на засевшем в пещере кроу, спустив с вершины хребта веревку и коснувшись ею ничего не подозревавшего врага. И здесь находчивый индеец заработал славу, не подвергая себя опасности, в то время как его соплеменники находились под обстрелом. «Ку» можно было посчитать и на мертвом враге. Кто убил его, значения не имело. Два арапахо однажды нашли мертвого юта. Людьми они оказались благородными и долго спорили, предоставляя друг другу честь посчитать на трупе почетный первый «ку». Когда же они наконец договорились, выяснилось, что труп уже давно разложился, а потому «ку», к их величайшему сожалению, засчитан быть не мог. Эти и другие подобные случаи хорошо показывают двойственность, существовавшую в индейском понимании подвига: постоянные высказывания о невероятной опасности, которой подвергался воин, – с одной стороны, и многочисленные пути, при помощи которых он эти опасности обходил, – с другой. Внимательный анализ индейских военных рассказов показывает, что реальной опасности во время боевых действий чаще подвергали себя стремившиеся приобрести известность молодые и малоопытные воины, в то время как люди среднего возраста были более осмотрительны.

Практически во всех работах, посвященных воинской практике индейцев Дикого Запада, проводится равенство между «ку» и другими подвигами, что абсолютно не верно. До конца XIX века – времени окончания войн с белыми и краснокожими противниками, индеец никогда не говорил, что совершил столько-то «ку». Наоборот, он четко разграничивал прикосновение к врагу, то есть собственно «ку», и прочие совершенные им воинские деяния. Перечисляя подвиги, он мог сказать, например, что убил двух врагов, увел пять привязанных у палаток лошадей и посчитал на врагах три «ку», но никак не то, что совершил десять «ку». К сожалению, даже многие авторитетные исследователи, рассказывая, к примеру, о некой церемонии, в которой воин перечислял совершенные им подвиги, пишут, что он начинал «считать ку». В данном случае происходит смещение понятий, что приводит к возникновению путаницы. Поэтому автору кажется важным понимание того, что «ку» являлось отдельным, конкретным воинским деянием, а не обозначением всей системы подвигов индейцев Равнин.

Ни у одного из племен не было жесткой градации подвигов по значимости, и все перечни являют собой лишь грубую попытку введения таковой. Так, по словам Юэрса, некоторые черноногие настаивали, что убийство врага надо ставить перед снятием скальпа, но другие вообще не упоминали убийства. Разногласия по поводу градаций возникали и среди кроу. А приведенные ниже градации понков, указанные четырьмя исследователями, показывают, насколько он могли различаться даже в таком небольшом по численности племени. Несомненно, ключевую роль играла ситуация, в которой был совершен тот или иной подвиг, – чем опаснее она была для жизни воина, тем выше была значимость совершенного деяния. Кроме того, сам воин, перечисляя подвиги, решал, в каком порядке о них говорить, и это указывает на то, что значимость того или иного деяния в какой-то мере все же была делом личным.

Убить врага, как правило, было проще, чем сделать на нем «ку», но многие воины были готовы совершать самые смелые, а порой и безрассудные поступки, лишь бы заработать «ку». Как-то раз кроу атаковали засевших за завалом черноногих. Один из кроу, рискуя жизнью, под огнем противника пробрался к стенам завала и затаился. Прямо над его головой развевались перья прислоненного к завалу вражеского шеста для подсчета «ку». Немного передохнув, он вскинул руки, схватил его и дернул на себя. Владелец шеста вцепился в него, но кроу вырвал шест и со всего размаха ударил им по лицу незадачливого черноногого. Это был великолепный «ку» на враге, да еще и его собственным шестом!