Призраки дома на холме. Мы живем в замке - читать онлайн книгу. Автор: Ширли Джексон cтр.№ 68

– А куда ты посадила Чарльза вчера за ужином?

– На папино место, – ответила она и добавила:

– У него есть полное право: он гость и к тому же очень похож на папу.

– Он и сегодня там сядет?

– Да, Маркиса.

Я тщательно протерла папин стул, хотя что толку, если Чарльз сядет сюда снова? И все столовое серебро заново перетирать…

Закончив уборку, мы вернулись на кухню. Чарльз курил трубку за столом, и они с Ионой смотрели друг на друга. Табачный дым чужд нашей кухне, и плохо, что Иона опять смотрит на Чарльза. Констанция пошла в сад за дядей Джулианом; я услышала, как он сказал:

– Дороти? Нет, Дороти, я не сплю.

– Сестрица Мари меня не любит, – снова сказал Чарльз Ионе. – Как думаешь, Иона, знает сестрица Мари, как я расправляюсь с теми, кто меня не любит? Тебе помочь с каталкой, Констанция? Что, дядюшка, славно поспали?

Констанция сделала нам с Ионой бутерброды, мы ушли и забрались на дерево: я жевала, примостившись на нижней развилке, а Иона залез на ветку потоньше и караулил птиц.

– Иона, – выговаривала я ему, – не смей больше слушать брата Чарльза.

Иона удивленно таращился на меня: к приказам он не привык.

– Иона, – сказала я. – Он призрак. – Иона прикрыл глаза и отвернулся.

Надо выбрать надежное средство, чтобы прогнать Чарльза. Слабое или неверное колдовство навлечет на наш дом новые беды. Я вспомнила о маминых драгоценностях – недаром сегодня день сверкающих предметов, – но вдруг они бессильны в пасмурный день? Да и Констанция рассердится, если я выну их из шкатулки, – ведь она и сама решила их не трогать. Я вспомнила о книгах: книги обычно обладают недюжинной охранной силой; но папина-то книжка свалилась с дерева, вот и удалось Чарльзу к нам проникнуть; наверно, над Чарльзом книги не властны. Прислонившись к стволу дерева, я размышляла о колдовстве: если Чарльз не исчезнет через три дня, я разобью зеркало в прихожей.

* * *

За ужином он сидел напротив меня, на папином стуле, и огромное белое лицо заслоняло серебряный сервиз за его спиной. Он внимательно смотрел, как Констанция нарезает курицу дяде Джулиану, как раскладывает на тарелке – чтобы тому было сподручнее; он пялился на дядю Джулиана, когда тот взял кусочек и принялся перекатывать во рту.

– Вот тебе булочка, дядя Джулиан, – сказала Констанция. – Съешь мякиш.

Констанция забыла, что я не ем заправленный салат; впрочем, я и незаправленный не стала бы есть, пока нависает над столом это огромное белое лицо. Ионе курица не полагалась, он просто сидел на полу, возле меня.

– Он всегда с вами ест? – Чарльз кивнул на дядю Джулиана.

– Когда хорошо себя чувствует.

– И как ты только выдерживаешь?

– Джон, я тебе вот что скажу, – неожиданно обратился к Чарльзу дядя Джулиан, – теперь уж деньги так выгодно не вложишь, как папа вкладывал. Он был человеком проницательным, но так и не понял, что времена меняются.

– С кем он разговаривает? – спросил Чарльз у Констанции.

– Он думает, что ты его брат Джон.

Чарльз долго смотрел на дядю Джулиана, а потом, покачав головой, принялся за курицу.

– Слева от вас, молодой человек, стул моей покойной жены, – произнес дядя Джулиан. – Я отлично помню, как она сидела здесь в последний раз, мы тогда…

– Об этом ни слова. – Чарльз погрозил пальцем дяде Джулиану; палец блестел от жира, потому что Чарльз ел курицу руками. – Мы об этом больше не говорим.

Констанция была мною довольна – ведь я пришла к ужину – и взгляды мои встречала улыбкой. Она знала, что я не ем при чужих, она оставит мне все на тарелке, а потом даст поесть на кухне; про заправленный салат она явно забыла.

– Я утром заметил: ступенька на заднем крыльце сломана. – Чарльз взял блюдо с курицей и стал присматривать еще кусок. – Давай-ка я починю. Надо свой хлеб отрабатывать.

– Очень будет мило с твоей стороны, – отозвалась Констанция. – Мы без ступеньки давно мучаемся.

– Я завтра сбегаю в поселок за табаком для трубки, могу купить все, что надо.

– Но в поселок по вторникам хожу я! – Я испугалась.

– Ты? – Он глядел на меня через стол: огромное белое лицо повернулось и глядело на меня в упор. Я притихла, вспомнив, что поселок – первый шаг на пути Чарльза домой.

– Маркиса, дорогая, я думаю, мысль отличная, если Чарльза это не затруднит. Мне всегда тревожно, когда ты уходишь в поселок. – Констанция засмеялась. – Чарльз, я дам тебе денег, список, и ты станешь мальчиком на посылках.

– Ты хранишь деньги в доме?

– Конечно.

– Не слишком разумно.

– Но они у папы в сейфе.

– Все равно неразумно.

– Уверяю вас, сэр, – произнес дядя Джулиан. – Я внимательнейшим образом просмотрел их конторские книги, а уж потом согласился иметь с ними дело. Меня не проведешь.

– Значит, я лишаю работы сестрицу Мари? – Чарльз опять посмотрел на меня. – Придется подыскать ей другую работу, Конни.

Я заранее, задолго до ужина, решила, что скажу ему.

– Amanita phalloides, – сказала я, – содержит три ядовитых вещества. Во-первых, аманитин, он действует медленно, но чрезвычайно сильно. Затем фаллоидин – действует мгновенно; и, наконец, фаллин, он растворяет красные кровяные тельца, хотя сильным действием не обладает. Первые признаки отравления проявляются через сорок часов. Признаками являются резкие острые боли в животе, холодный пот, рвота…

– Послушай, – Чарльз положил кусок курицы на тарелку, – ты это брось.

А Констанция смеялась:

– Ой, Маркиса, – она захлебывалась от смеха, – какая же ты глупышка! Это я ее научила, – пояснила она Чарльзу. – У протоки и в поле растут грибы, и я заставила ее выучить все о ядовитых грибах. Ой, Маркиска!

– Смерть наступает спустя пять – десять дней после отравления, – продолжала я.

– Ничего смешного, – сказал Чарльз.

– Глупышка-Маркиска! – повторила Констанция.

Чарльз, хоть и ушел в поселок, по-прежнему угрожал дому; к тому же Констанция дала ему ключ от калитки. Когда-то у каждого из нас было по ключу – у папы, у мамы, у всех, – и висели они на крючке возле кухонной двери. Когда Чарльз отправился в поселок, Констанция сняла ему ключ – наверно, папин – и дала список для лавки и деньги: расплатиться за покупки.

– Опрометчиво хранить деньги в доме. – С минуту он крепко держал деньги в руке, потом полез в задний карман за кошельком. – Не следует одиноким женщинам держать деньги в доме.

Я забилась в свой уголок, но Иону к себе не подпускала, покуда Чарльз не ушел.