– Все верно, – сказал Вилкокс. – Мой финансовый консультант как раз занимается этим вопросом.
– Я наняла частного сыщика, чтобы выйти на Алекса Морено.
– Что ж, я доверил все заботы своим консультантам и не желаю лично разбираться с этим вопросом, особенно общаться с другими инвесторами. Мне сказали, что средства почти невозможно вернуть. Спасибо, что позвонили, однако я был бы признателен, если бы вы больше меня не беспокоили.
– Но вы же потеряли целое состояние!
– Это мое дело, – раздраженно ответил Вилкокс.
– Вы знаете Эдварда де Джерси?
– Нет.
– Мистер де Джерси был крупнейшим инвестором, поэтому он потерял все, что у него есть…
Но Сильвия не смогла договорить: Вилкокс повесил трубку.
Ее поразило, что бизнесмен не захотел узнать подробности.
Невзирая на неудачу, она позвонила Энтони Дрисколлу и сказала, что является родственницей Дэвида Лионса. Второй собеседник вел себя не так грубо, как Вилкокс, но дал понять, что вопросами, связанными с крахом компании, занимаются его консультанты.
– Пожалуйста, звоните, как только появится новая интересная информация, – сказал Дрисколл.
– Я пытаюсь связаться со всеми инвесторами, – настойчиво сказала Сильвия. – Вы знали, что мистер Эдвард де Джерси потерял почти сотню миллионов фунтов?
Дрисколл на мгновение опешил:
– Нет, не знал. Значит, вы хотите, чтобы я помог этому сыщику?
– Только если захотите. Я буду платить ему до тех пор, пока не получу результаты.
– Восхищаюсь вашим упорством, мисс Хьюитт. Я ни в коем случае не хочу поколебать вашу решимость, но меня тревожит, что вы звоните по частному номеру и, похоже, располагаете информацией личного характера.
– Я же объяснила, кто я такая, – ответила Сильвия с легким раздражением.
– Однако это не дает права вам или кому-либо из окружения мистера Лионса вникать в мои личные и строго конфиденциальные сделки. Я бы хотел сам разобраться в своих потерях.
– Прошу меня извинить, – растерянно сказала Сильвия. – Я занимаюсь этим ради сестры.
– Если честно, мисс Хьюитт, меня не волнует, ради кого вы это делаете. Я незнаком с женой Дэвида Лионса, и, хотя его самоубийство – событие довольно трагическое, он повел себя совершенно неблагоразумно. Я никого, кроме себя, не виню за то, что вложил средства в интернет-компанию, однако все сделки проходили под контролем мистера Лионса. Мое личное дело, сколько денег я потерял на этом, поэтому я буду признателен, если вы не станете больше мне звонить или использовать мое имя в каком-либо частном расследовании.
– Могу ли я спросить вас, – произнесла Сильвия, пока он не повесил трубку, – не знаете ли вы других инвесторов? Мистера Джеймса Вилкокса, например?
– Нет, я не встречался ни с ним и ни с кем другим.
– Вы когда-либо виделись с человеком, возглавляющим «leadingleisurewear»? Его зовут Алекс Морено.
– Нет, и не имею ни малейшего намерения. Желаю вам успехов в ваших начинаниях, но у меня нет времени и дальше обсуждать это. Прощайте.
Дрисколл резко повесил трубку.
Сильвия не сочла поведение инвесторов подозрительным: крупные бизнесмены не хотели, чтобы стало известно об их убытках. Однако ее разозлил сам факт, что эти трое с легкостью приняли потерю миллионов, – так сказочно богаты они были. В сравнении с ними она лишилась крохотной суммы, но это все, что ей удалось накопить. Сильвия не собиралась закрывать глаза на такую несправедливость.
Позвонив Дрисколлу и Вилкоксу, Сильвия тем самым невольно вызвала переполох в их домах. Ответив на звонок и передав трубку мужу, Лиз Дрисколл принялась внимательно следить за ним.
– И кто такая эта Сильвия? – не выдержала она, когда поняла, что муж сам ей ничего не скажет.
– Она свояченица одного давнишнего бизнес-консультанта.
– И зачем она звонила тебе?
– Он покончил с собой, – раздраженно фыркнул Дрисколл.
– Кто он такой?
– Дэвид Лионс, бывший бизнес-консультант.
– Я его знаю?
– Нет, он занимался моими инвестициями.
– Тогда понятно, – сказала Лиз, смешивая в миксере ингредиенты для тонизирующего напитка.
– Что, правда? – резко ответил Дрисколл под шум миксера.
– Тебя раздражает все, что касается денег. Плохие новости?
– Да, но я обо всем позабочусь.
– Никто в этом и не сомневался, дорогой, но зачем ей звонить тебе домой? Ты ведь никогда не занимаешься здесь делами. Ситуация такая серьезная?
– Нет.
– Все из-за того, что тот консультант покончил с собой?
– Да, – прошипел Дрисколл.
– Почему он это сделал?
Тони замешкался, но лучшего момента было не придумать. Он уперся ладонями в мраморную столешницу и отвернулся к музыкальному центру.
– Я только что потерял пакет акций, который считал стопроцентно прибыльным капиталовложением.
– Ах, Тони! – сказала жена и сделала глоток бодрящего напитка.
– Да уж! «Ах, Тони», – сердито буркнул он.
– И много ты потерял?
Дрисколл пожал плечами, не в силах посмотреть на жену.
– Тони, ответь мне, – вдруг забеспокоилась она. – Сколько ты потерял?
– Не хочу об этом говорить.
– Почему?
– Потому что, черт подери, я ненавижу проигрывать, ясно?
– Не кричи на меня. Я ведь поняла, что у тебя какая-то проблема. Так и знала! И началось все во Флориде. Верно? Ты тогда еще узнал об этом?
Дрисколл молча кивнул.
– Тони, почему ты не поговорил со мной? Я места себе не нахожу от волнения, гадаю, не во мне ли дело. Может, ему отпуск не понравился или с детьми что-то неладно! Вот такие у меня появляются мысли, когда ты ведешь себя подобным образом. Я нервничала все каникулы. Посмотри на меня. Ты хоть слушаешь, что я говорю?
– Да, да.
Дрисколл вышел из комнаты, жена помчалась следом.
– Тони, расскажи, что происходит? У тебя действительно серьезные финансовые трудности? Мне нужно знать, особенно сейчас.
– Почему особенно сейчас?
– Дело в Мишель. Она хочет выйти замуж за сына Гамильтонов. Помнишь парня, который играет в поло с принцем Чарльзом? Вот за него.
– Что?
– У них роман уже несколько месяцев. Он блондин с небесно-голубыми глазами. Тони, он же сотню раз приходил сюда. Они с Мишель познакомились прошлым летом на матче по поло «Данхилл» в Виндзоре и все рождественские каникулы провели у него во Франции.