"Магия, инкорпорейтед". Дорога Доблести - читать онлайн книгу. Автор: Роберт Хайнлайн cтр.№ 30

Все это меня нисколько не удивляет. Есть старинная картина, на которой люди едут на санях по зимнему лесу, а за ними гонятся волки. Время от времени седоки в санях хватают кого-нибудь из своих и кидают волкам. Служба по призыву, даже если добавить к ней всякие бантики – организацию досуга солдат или там «льготы ветеранам», – ровно в этом и состоит. Одни бросают других волкам, чтобы самим продолжить целеустремленную гонку за гаражом на три машины, бассейном и пенсионными накоплениями.

Я не святее других. Мне тоже хотелось гараж на три машины.

Вот только моя родня не смогла протащить меня через колледж. Мой отчим служил уоррент-офицером в ВВС, и его содержания хватало разве что на обувку и одежку для собственных ребятишек. Когда отчима перевели в Германию (как раз накануне моего перехода в выпускной класс) и отцовская сестра с мужем забрали меня к себе, нам, то есть мне и отчиму, полегчало.

С деньгами, правда, лучше не стало, так как теткин муж выплачивал алименты первой жене, что по калифорнийским законам ставило его примерно в положение негра на плантациях Алабамы до Войны Севера и Юга. Сам я получал тридцать пять долларов в месяц как «несовершеннолетний иждивенец умершего ветерана» (а это совсем не то, что «сын погибшего», там пенсия куда выше). Мать была уверена, что отец умер из-за ранений, но администрация по делам ветеранов считала иначе, так что я был всего лишь «несовершеннолетним иждивенцем умершего ветерана».

Мои тридцать пять долларов в месяц отнюдь не восполняли урон, который я наносил продуктовой корзинке моей родни, и считалось, что после школы я сразу перейду на подножный корм. Под ним подразумевалась служба в армии, но у меня были свои планы. Я играл в футбол и окончил последний класс с рекордным для школ Центральной Калифорнийской долины числом прорывов к воротам противника, а также сломанным носом, что позволило мне осенью получить место на первом курсе местного колледжа, а также работенку якобы уборщика в спортзале (а на самом деле – игрока в университетской команде) с оплатой на десять долларов больше, чем моя пенсия, плюс премиальные за победы и оплата обучения.

Будущее казалось туманным, но ближайшая цель была ясна: ногтями и зубами зацепиться за этот шанс и получить диплом инженера. Всячески избегать женитьбы и армии. После колледжа найти работу, гарантирующую освобождение от призыва. Накопить деньжат и получить степень по правоведению, так как еще в Хомстеде, штат Флорида, мой учитель говаривал, что инженеры делают деньги, но большие деньжищи и должности боссов достаются юристам. Так что я намеревался сорвать куш в этой игре, да, сэр, собирался. Стать героем Горацио Элджера. Я бы предпочел сразу учиться на юриста, да такого факультета в моем колледже не было.

Однако в конце моего второго года обучения футбол в колледже накрылся. Футбольный сезон не задался – ни одной победы. И хотя Флэш Гордон (такую кличку я приобрел в спортивных кругах) занял отличное место по многим показателям, тем не менее и я, и тренер оказались без работы. Разумеется, до конца года я участвовал в соревнованиях по баскетболу, бегу и фехтованию, и какие-то денежки мне за это перепадали, но желающих оплачивать учебу баскетболисту ростом шесть футов и один дюйм среди спонсоров университета не нашлось. Все лето я подрабатывал, где случится, и пытался куда-нибудь пристроиться.

Этим же летом мне исполнился двадцать один год, так что пенсии в тридцать пять долларов я тоже лишился. Поэтому сразу же после Дня труда мне пришлось отступить на заранее подготовленные позиции, то есть позвонить в призывную комиссию.

Я рассчитывал отслужить год в ВВС, а затем поступить в Академию ВВС, чтобы стать космонавтом и знаменитостью, раз уж не удалось сделаться толстосумом. Но то ли ВВС набрали свою квоту, то ли еще что, а только я оказался в пехоте так быстро, что еле успел собрать вещички.

Тогда я решил заделаться самым лучшим помощником капеллана во всей пехоте и постарался, чтобы в числе моих талантов в бумагах было указано умение печатать на машинке. Если бы требовалось мое мнение, я бы выбрал службу в Форт-Карсоне, где аккуратно печатал бы документы в двух экземплярах и учился на вечернем.

Но разумеется, моего мнения никто не спросил.

Бывали когда-нибудь в Юго-Восточной Азии? По сравнению с ней Флорида – самая что ни на есть распроклятая пустыня. Куда ни ступишь – чавкает болото. Вместо тракторов там буйволы, а кусты полны насекомых и стреляющих в тебя туземцев. Впрочем, это была вовсе не война и даже не полицейская операция. Мы считались военными советниками, но военный советник, убитый четыре дня назад, в жару воняет точно так же, как труп на всамделишной войне.

Меня произвели в капралы. Меня производили семь раз. Каждый раз в капралы.

Мне недоставало правильного отношения к делу. Именно так выразился мой ротный. Мой отец был морским пехотинцем, мой отчим – летчиком. А мои стремления ограничивались должностью помощника капеллана, но обязательно на родине. Что касается пехоты, то от нее меня просто тошнило. Ротный тоже пехоту не уважал. Он был первым лейтенантом и никак не мог пробиться в капитаны, так что каждый раз, как он начинал по этому поводу метать икру, капрал Гордон терял свои лычки.

Последний раз я их лишился за то, что пообещал ротному написать своему конгрессмену с просьбой выяснить, почему я – единственный в Юго-Восточной Азии солдат, который уйдет из армии по достижении пенсионного возраста, а не в положенное время. Это так взбесило ротного, что он не только разжаловал меня, но и бросился в атаку, стал героем и тут же скончался. Тут-то я и заработал этот шрам на сломанном носу, так как тоже совершил геройский поступок и наверняка получил бы медаль Почета, будь у меня свидетель.

Пока я отлеживался в госпитале, меня решили демобилизовать.

Майор Йэн Хэй в романе «Война за то, чтобы покончить с войнами» так описывает структуру военной организации: любая военная бюрократия подразделяется на департамент Путаницы, департамент Издевательства и департамент Добрых волшебниц. Именно на первые два приходится львиная доля военного делопроизводства, тогда как третий состоит из единственной старушки, почти все время пребывающей на больничном. Когда же эта дама выходит на работу, она изредка откладывает в сторону вязанье, случайно выхватывает из лежащего перед ней списка чью-нибудь фамилию и совершает добрый поступок. Вы уже видели, как со мной обошлись департаменты Путаницы и Издевательства, но на сей раз именно департамент Добрых волшебниц выбрал рядового Гордона.

Было это так: когда я узнал, что поеду домой, как только мое лицо заживет (шоколадный братец забыл простерилизовать свой нож боло), я попросил, чтобы меня отправили в Висбаден, где жили мать с отчимом, а не в Калифорнию, то есть на место призыва. Я не критикую шоколадного братишку, он вовсе не хотел, чтобы я выжил, и, надо думать, достиг бы своей цели, если бы не был так занят добиванием ротного, что на меня ему времени не хватило. Я и сам не стерилизовал свой штык, но братишка на это жаловаться не стал – только вздохнул и опал, как кукла, которой распороли набитый опилками живот. Я ему благодарен; он не только обеспечил мне дембель, но и подкинул неплохую идейку.