Карта дней - читать онлайн книгу. Автор: Ренсом Риггз cтр.№ 89

– Сидеть! – скомандовала она и стала сбрасывать с себя кукол.

Мы сели прямо на пол, подчинившись приказу. Бронвин застонала: должно быть, ей стало хуже.

– Я не разрешала вам шуметь! – прикрикнула на нее девочка. В хлопчатой ночной рубашке и штанишках из желтого вельвета, она казалась родом из семидесятых или восьмидесятых. Когда она говорила, верхняя губа ее презрительно кривилась. – Ну? Кто вы такие?

Я почувствовал, что язык у меня развязался, и начал отвечать:

– Меня зовут Джейкоб, я приехал из Флориды, из городка…

– Скучно, скучно, скучно! – крикнула девочка и ткнула пальцем в Эмму. – Ты!

Эмма вздрогнула всем телом и заговорила:

– Меня зовут Эмма Блум. Я родилась в Корнуолле, а выросла во временной петле в Уэльсе, и…

– СКУЧНО! – завопила девочка и указала на Еноха.

– Я – Енох О’Коннор, – произнес он, – и у нас с тобой есть нечто общее.

Девочка заинтересовалась. Услышав эти слова, она встала с кровати, заваленной куклами, и подошла к нему.

– Я умею оживлять мертвые вещи с помощью живых сердец, – продолжал Енох. – Правда, сначала приходится разбирать их на части, но…

Девочка щелкнула пальцами, и рот Еноха сам собой захлопнулся.

– С виду ты милый, – сказала она, обводя пальцем его подбородок, – но стоит тебе заговорить, как сразу все портится. – Она нажала ему на кончик носа. – Би-и-ип! К тебе я еще вернусь.

Она повернулась к Бронвин:

– Ты.

– Меня зовут Бронвин Братли. Я очень сильная, и мой брат Виктор тоже был…

– СКУЧНО! – взвизгнула девочка. – ЭЙ, БОЛВАНЧИК!

За дверью послышались торопливые шаги. На пороге показался учитель с галстуком-бабочкой.

– Да?

– Я больше не хочу таких кукол, как эти, Болванчик. Ты только посмотри на них? Как по-твоему, весело с ними будет играть в «Монополию»? А?

– Э-э-э… нет?

– ВОТ ИМЕННО! НЕТ!

Она поддала ногой по горке кукол, и те разлетелись во все стороны.

– Правда, вот этот мне нравится, – она указала на Еноха. – Но остальные – СКУЧНЫЕ и просто УЖАСНЫЕ.

– Мне очень жаль, Фрэнки.

– Что будем с ними делать, Болванчик? – Она повернула голову и коротко взглянула на нас. – На самом деле его не так зовут. Просто я называю его Болванчиком – потому что могу называть кого угодно как захочу.

– Может, съедим их? – предложил Болванчик.

Фрэнки фыркнула.

– И почему ты всегда хочешь их съесть? Как-то это странно, Болванчик. И вообще, в последний раз у меня от этого живот болел.

– Ну, или можно продать их.

– Продать? Куда?

– Не куда, а кому, – поправил учитель, но тут же зажал рот рукой и побледнел.

Девочка рассвирепела. Она указала на него пальцем и быстро прочертила в воздухе невидимую линию сверху вниз. Учитель упал на колени, словно его дернули за ниточки.

– НЕ СМЕЙ. МНЕ. УКАЗЫВАТЬ.

– Да, Фрэнки. Слушаюсь, мэм. – Голос его дрожал. – Mater semper certa est.

– Верно. Совершенно правильно. – Целый отряд кукол уже маршировал к ним через комнату. – И потому что ты такой послушный, Болванчик, я разрешу им сжевать только одну твою ногу.

Учитель повторял одну и ту же фразу снова и снова, все быстрей и быстрей: «Mater semper certa est, mater semper certa est!» – пока слова не слились в нечленораздельную тарабарщину. Куклы набросились на него толпой, хватая его ручонками и клацая деревянными зубами. Учитель закричал, заплакал навзрыд, но даже не пытался сопротивляться. Казалось, он вот-вот потеряет сознание – и тут, наконец, девочка развела руки в стороны и громко хлопнула в ладоши. По ее хлопку все куклы обмякли и попадали на пол.

– Ох, Болванчик, какой же ты забавный!

Учитель собрался с духом, вытер слезы и, пошатываясь, поднялся на ноги.

– На чем я остановился? – Он прочистил горло. – Ах, да. Можно продать их Анимистам, Ментатам, Погодникам… – Он прижал дрожащие пальцы к шее, проверяя пульс, и тотчас спрятал руку за спину. – Но, как обычно, самую высокую цену дают Неприкасаемые.

– Фу-у-у! Терпеть их не могу! Но если только они сюда не явятся…

– Я свяжусь с ними и договорюсь о встрече.

– Но вот этого я не продам. – Она указала на Еноха и начертила в воздухе полукруг. Губы Еноха сами собой изогнулись в неправдоподобно широкой, гротескной улыбке.

– Отлично, Фрэнки. Очень хорошо.

– Я и сама знаю, что хорошо. Что будет с остальными, мне плевать. Только одно условие: если тот, кто их купит, будет делать с ними что-нибудь ужасное, я хочу посмотреть.

* * *

Я очнулся после долгого сна без сновидений и обнаружил, что привязан к стулу. Все мы сидели в ряд: ноги прикручены веревками к ножкам стульев, руки связаны за спиной. Эмма, Бронвин, Нур и даже Миллард – обвивавшие его веревки как будто висели в воздухе вокруг пустого стула. Только Еноха с нами не было.

Я поводил глазами по сторонам и понял, что мы сидим на сцене какого-то старого театра, за потрепанным желтым занавесом. Обернувшись, насколько смог, я увидел за спиной тросы и блоки для декораций, а наверху – прожектора на подвесках. Кляпов не было, но говорить я все равно не мог. Не мог даже заставить собственный рот открыться. По ту сторону занавеса слышались голоса. Похоже, разговор шел о нас.

– Они вторглись на мою территорию! Пытались меня обокрасть! – говорила та чокнутая девчонка, Фрэнки. – По закону у меня есть полное право их повесить, но я решила проявить милосердие. И заодно оказать вам всем услугу.

– Звучит забавно. Обычно это ты пытаешься нас обокрасть, – ответил хриплый мужской голос. – Последний экземпляр, который я у тебя купил, рассыпался в пыль всего через два дня.

– Если вы не способны позаботиться о них как следует, я тут ни при чем, – отрезала Фрэнки.

– Продавец не несет ответственности за ошибки покупателя.

Я узнал масленый голос Болванчика.

– Ты продала мне порченый товар и теперь должна дать одного бесплатно!

Судя по звукам, они уже собирались вцепиться друг другу в глотки, но тут какая-то дама постарше крикнула:

– Прекратите! Никаких драк на нейтральной территории!

Все стихло. Затем хриплый голос произнес:

– Я и так уже потратил на тебя полдня, Фрэнки. Давай начинай свое шоу.

– Отлично. БОЛВАНЧИК!

С громким скрипом, взметнув облако пыли, занавес стал подниматься. За ним обнаружился пустой и обшарпанный зрительный зал: драные сиденья и покосившиеся под опасным углом балконы – казалось, еще чуть-чуть, и они рухнут вниз.