Между клизмой и харизмой - читать онлайн книгу. Автор: Самвел Аветисян cтр.№ 2

Я стал искать работу, резонно полагая, что мой какой-никакой английский позволит найти приличное место, допустим, в иностранной компании. Их в Питере к тому времени было предостаточно: всякие там Джонсоны с Джонсонами, Проктеры с Гэмблами, Хьюлетты с Паккардами. Почти не задумываясь, я выбрал маркетинг. Ну, во-первых, я гуманитарий. А маркетинг, как ни крути, гуманитарная дисциплина.

Первое, что я сделал, это написал резюме и разослал по разным рекрутинговым компаниям. Помог мне в этом однокурсник, работавший в финской компании по продаже каких-то там утеплителей. Надо написать, говорил он, про солидный опыт и обязательно про компьютерную грамотность.

Про компьютерную грамотность, мол, знаю паскаль и бейсик, я соврал. А вся моя биография уместилась в несколько строк: родился в Тбилиси, закончил исторический факультет ЛГУ, по окончании которого был распределен в ПТУ № 29 преподавать обществоведение, но, получив через год прописку и койко-место в рабочем общежитии, полагавшиеся мне как молодому специалисту, тут же уволился и устроился в Публичку. По блату, разумеется. Научный руководитель моей диссертации Александр Львович Шапиро позвонил своему бывшему аспиранту Александру Якимовичу Дегтяреву, который в то время возглавлял отдел науки Ленинградского обкома КПСС, с просьбой позвонить Владимиру Николаевичу Зайцеву, директору библиотеки. Про блат, само собой, в резюме не писал — просто вспомнилось.

Однокурсник настоял также, чтоб фразу «владею английским со словарем», я заменил на «свободно владею английским». Зато я отстоял строчку про знание армянского и грузинского языков, которая, по его мнению, была бесполезной.

Спустя месяц мне позвонили из компании Business Link и пригласили заполнить анкету. Катя Неваляйнен, директор по работе с важными клиентами, красивая и совсем не конопатая для ингерманландки девушка, встретила меня в приемной и проводила в отдельную комнату. После заполнения анкеты и прохождения графологической экспертизы она поинтересовалась, знаю ли я что-нибудь о фирме «Сан-Франциско» и ее владельце Ярдове.

— Что-то читал про него в «Деловом Петербурге», — вспомнил я. — это тот, что открыл магазин на Васильевском?

— Точно, — сквозь тонкие очки улыбнулась строгая Екатерина. — Ярдов ищет менеджера по маркетингу для будущей сети магазинов. Но хочу вас предупредить: Ярдов — нетипичный бизнесмен. Не то чтобы агрессивный или невоспитанный, но молодой. Ему только двадцать четыре года. Все делает быстро, решения принимает мгновенно и не терпит, когда возражают ему. Вам это интересно?

Мне была интересна любая работа от трехсот долларов (я заранее просчитал свой физиологический минимум), а здесь обещали аж восемьсот. Сопливым апрельским утром я направился в офис «Сан-Франциско» на собеседование.

Офис располагался в полуподвальном помещении и был выкрашен в желто-зеленый цвет. Охранник провел меня в комнату переговоров. Пока я разглядывал образцы продукции, выставленные по периметру, в переговорную вбежал высокий, под два метра детина в ярко-синем костюме с изображением медузы Горгоны на галстуке. Не здороваясь, он развалился на стуле и стал монотонно раскачиваться, вперившись в меня изучающим взглядом:

— Давай рассказывай, что такое маркетинг!

Сомнений не было, это был Ярдов. Именно так его описала Катя — молниеносный, мощный, бесцеремонный. Пока я вспоминал определение маркетинга по Котлеру, заученное накануне, Ярдов, не дожидаясь ответа, продолжил:

— Маркетинг — это сила! Я был в Штатах, там рулит маркетинг! И у меня должен быть маркетинг. Рассказывай!

— Э-э-это вид человеческой деятельности, направленной на удовлетворение нужд и потребностей посредством обмена. — Я стал пересказывать Котлера, имея привычку вращать в руках карандаш или ручку. На этот раз была ручка BIC. Ее и вращал, то возвращая в пластиковую кружку в центре стола, то доставая обратно.

— Мы получили эксклюзивные права на Bang & Olufsen. Будем открывать закрытый бутик с эксклюзивным сервисом и доступом по спецприглашениям. Круче, чем в Москве! С чего начнешь раскрутку?

Я первый раз слышал об этой марке и понятия не имел, что это за техника. В сознании никак не умещалось, что телевизор может стоить дороже двухкомнатной квартиры. Уж не помню, что я бормотал про раскрутку, пытаясь разглядеть буклет, который перед моим носом листал Ярдов. Скорее всего, что-то про четыре «пи» и сегментацию. Ярдов явно не слушал меня, то и дело косясь на ручку. Зевнув, он грубо оборвал меня на полуслове:

— Все это полная хуйня!

Назвав меня теоретиком сраным, он стал излагать свое понимание маркетинга:

— Когда надо было узнать реальные продажи конкурента, я снял напротив их магазина квартиру и сидел на подоконнике и считал, сколько за день продается чего. И нехуй тут Котлера разводить какого-то! — Довольный сказанным, Ярдов откинулся на спинку стула и стал вертеть передо мной Cartier с золотым пером.

Наступила свинцовая пауза. Я сник. Ярдов как ворвался в комнату, не здороваясь, так же стремительно вышел из нее, не прощаясь. Ежу было понятно, я не подошел.

На следующий день позвонила Катя Неваляйнен:

— Знаете, а вы подошли! Ярдов оставил вам номер своего мобильного и просил срочно позвонить. Поздравляю!

Легко сказать «позвонить на мобильный»! Я никогда его вблизи не видел. Ярдов пару раз во время беседы доставал черную плоскую коробочку с откидывающейся крышкой и вытягивающимся проводом. Я понятия не имел, как звонить. В офисе сотовой компании Fora Communications мне объяснили и даже помогли сделать звонок. За недорого.

— Привет! — сухо отозвался Ярдов. — Я улетаю в Штаты. Короче, позвони моему заму, он тебе все расскажет. С понедельника приступай к работе! Я вернусь через три месяца. Мы должны поставить всех раком!

В назначенный день я вышел на работу. Меня провели по офису, познакомили с коллективом и показали рабочее место. Мне явно все нравилось: уже знакомый желтый фон стен в зеленом обрамлении дверных и оконных проемов, строгое декольте длинноногой секретарши, подчеркнуто деловой вид и серьезное выражение лиц сотрудников. Но больше всего меня поразило мое рабочее место с высоким кожаным креслом на колесах и компьютером IBM…

Спустя три месяца, когда стало ясно, что с помощью рекламы удалось-таки поставить город в нужное Ярдову положение, и пользуясь благостным состоянием босса, я осмелился поинтересоваться у него, почему он остановил выбор на мне.

— Знающие люди посоветовали брать на маркетинг еврея. А армяне — те же евреи, но подешевле, — ответил Ярдов.

Первые три месяца работы были самыми сложными. Хотя бы потому, что я не знал компьютера. То есть совершенно не знал — с какой стороны подступиться и как его включить.

Получив первую зарплату, я нанял за сто долларов приходящего программиста, проводившего со мной компьютерный ликбез. Компьютер надо было знать. Ярдов требовал ежедневного отчета. Я тратил уйму времени, набирая указательным пальцем отчет, распечатывая его на матричном принтере и отправляя Ярдову по факсу в Америку. Раньше полуночи из офиса не уходил. Этим создавал у Ярдова впечатление невероятного усердия. Однажды, во время очередного разноса, он поставил меня в пример: