– Нет, – буркнул парень, снова
принимаясь за осмотр квартиры.
– Почему это? – насторожился Веня.
– А некого было.
– Ка-ак?!
Белинский так и подскочил. Чтобы шофер Витя
покинул кабину?! Это просто невозможно представить. Ничего подобного никогда не
случалось! Среди врачей и фельдшеров ходят слухи, что на время ожидания
бригады, ушедшей на вызов, водитель Витя Потапов отключает все важнейшие
функции своего организма. То есть способен ждать часами, не испытывая
потребности ни в еде, ни в курении, ни в, пардон, отправлении естественных
надобностей. Выходит, по собственной инициативе покинуть кабину Витя никак не
мог.
Тогда что могло случиться?
И вдруг Белинского заколотило. А что, если
неизвестный, воткнувший хозяину квартиры (предположительно Холмскому) в бок
вострый ножичек, на самом деле не ушел далеко от этого дома? Или ушел, но потом
воротился? Во всех детективах написано, что убийцу неодолимо тянет вернуться к
месту преступления. И этот злодей оказался таким же типичным представителем
своего племени. Но при виде Виктора его потянуло еще раз обагрить руки в крови,
что он незамедлительно и сделал. А потом вытащил труп из кабины, свалил его
где-нибудь в ближние кусты...
Вениамин вскочил.
– Я же просил вас оставаться на месте до
окончания осмотра места преступления! – сердито сказал Малышев.
– Но мой шофер...
– Да вы не волнуйтесь, – угрюмо
сообщил вернувшийся со двора сотрудник. – Спит ваш-то. И правильно делает.
Чем еще в такую пору заниматься?
Он протяжно зевнул и вышел из комнаты. Малышев
строгим взглядом приказал Вениамину снова опуститься в кресло, с которого тот
так порывисто вскочил, а сам принялся осматривать испятнанный кровью диван, с
которого уже было убрано мертвое тело: после того как убитого осмотрел эксперт,
приехала труповозка и увезла хозяина квартиры.
Вениамин покачал головой. Что-то он стал
нервный, выдумывает бог весть что... Это от недосыпа. Не зря умными людьми
установлена норма работы для врачей на «Скорой»: сутки через трое. А он
вкалывает чуть не через день, а порой и пару дней подряд: делает деньги. Да и
все ребята шустрят как могут, потому что зарплата у бюджетников – одни слезы. На
одну ставку только аскет проживет, не обремененный семьей, двумя детьми,
красавицей-женой и тещей... С другой стороны, красавица-жена получала очень
недурные деньги в своей книготорговой фирмочке, да и пенсия тещина считалась не
самой маленькой. Однако Белинский не привык сидеть на шее у женщин. Вот и
работал как проклятый, особенно летом, в пору отпусков. Вот и подсадил нервную
систему!
А чего он, собственно говоря, дергается?
Выпала минута для бесконтрольного отдыха – так расслабься и получай удовольствие.
Витька спит – и правильно делает. Все равно милиция никуда не отпускает, а
вызовов пока нет.
Сейчас он и урвет пока несколько минут сна и
покоя, а милиция пускай его бережет. Он опустился в кресло, откинулся на
спинку, вытянул ноги и даже закрыл было глаза...
Однако если милиция что-то и бережет, то
отнюдь не сон и покой тех граждан, которые ей самой не дали поспать, а вызвали
на место преступления! Вышедший сотрудник, громко топая, вернулся в комнату и
сказал озабоченно:
– Товарищ капитан, посмотрите, что я
нашел.
Веня открыл один глаз и увидел, что
оперативник – ладный, крепко сбитый, с чисто русским красивым, румяным, но,
может быть, слишком простодушным лицом – держит в руках пачку книг. Вернее,
упаковку, в каких книги привозят из типографий на склады, а оттуда – в магазины
и торгующие фирмы. Подобных серых или коричневых пачек Веня навидался в большом
количестве: порою он заходил или заезжал на работу к Инне, а она ведь работала
товароведом на книжном складе. Свою жену Веня привык видеть либо ожесточенно
разрывающей такие вот упаковки, либо вынимающей из них книги, либо выставляющей
товар на высокие и длинные стеллажи, выстроенные вдоль стен склада. Ах да,
иногда Инне не приходилось распаковывать книги: она забрасывала целые пачки на
тележку, куда грузился товар для того или иного покупателя, и весело кричала
девушке, сидевшей у компьютера и выбивавшей накладные: «Маринина – одна пачка,
Бушков – четыре, Донцова – пять, «Православная кухня» – пять!»
Это происходило в тех случаях, когда на фирму
приезжал какой-нибудь мелкий оптовик из области и затоваривался всерьез.
Между тем Малышев отвернулся от окровавленного
дивана и без особого интереса уставился на пачку. Повертел ее в руках, нашел
наклейку и прочел: «Издательский дом «Глобус». Владимир Сорогин. «Приключения
людоеда Васи». Тираж 25 тысяч. В пачке 12 экз.».
– А, книжки, – сказал он
равнодушно. – И что, Капитонов? Что ты в них такое особенное увидел?
– Там таких пачек пять штук, –
сообщил румяный Капитонов. – С разными названиями. «Приключения людоеда
Бори» есть. «Приключения людоеда Кости». Еще какие-то людоеды... По две, по три
пачки каждого наименования. Странно как-то.
– Ну и что в этом странного? – не
понял Малышев. – Любит человек читать приключенческую литературу – какие в
этом проблемы?
Веня неприметно хмыкнул. Из всех
приключенческих романов на свете убитый выбирал почему-то именно книги о
приключениях людоедов... Впрочем, на вкус и цвет, как известно, товарищей нет.
– Нет, он их не читал, – покачал
головой Капитонов. – Пачки все запечатаны. Аккуратненько сложены в углу,
но ни одна не раскрыта.
– А, понятно, – махнул рукой
Малышев. – Он приторговывал книгами, вот что. Видимо, мелкий оптовик.
– А почему книги все только этого
Сорогина, а никого другого? – задал Капитонов вполне резонный, с точки
зрения Вениамина, вопрос. – Если оптовик, значит, у него и другие книги
должны быть!
– Ну, может, он на этом Сорогине
специализировался – я знаю? – раздраженно дернул плечом Малышев.
– Да у него вообще других книжек
нет! – испуганным шепотом, словно нечто святотатственное, изрек
Капитонов. – Ни единой! Только эти пачки!
Малышев смотрел непонимающе:
– И что в этом такого?