– А Ивонн этого хотела?
Тина улыбнулась, чуть приподнимая брови.
– Думаю, она поняла, что у нее нет выбора.
Официант принес счет и спросил, готовы ли мы расплатиться или хотим подождать своих спутников. Я запрокинул голову и уставился в потолок.
– Полагаю, моя очередь… – Выпрямился, извлек из кармана бумажник и выудил кредитку, аккуратно заслоняя рукой презервативы. – Кажется, я обещал, что сегодня заплачу.
Тина перевернула счет и поморщилась.
– Давай пополам. Сумма внушительная.
– Черт, спасибо! – сказал я, усаживаясь поудобнее после того, как нам вернули карты.
Она рассмеялась, внимательно меня разглядывая.
– Бедняга!
Я откинулся на спинку, предвкушая очередную задушевную беседу, уютный уголок в нашей взаимной изолированности и, возможно, еще стаканчик на ночь. Ресторан опустел, играла приятная музыка – джазовая классика, от которой хотелось щелкать пальцами и покачиваться. Агрессия или грусть внутри меня требовала выхода. Но Тина, видимо, была не в настроении. Бедная Тина! Я не рассказал бы ей про Дейзи, даже если бы не обещал. Достаточно с нее и своих хлопот! Она шумно вдохнула и встала.
– Пожалуй, поем с детьми мороженое. Сделай одолжение, заскочи в супермаркет! Нужна минералка, туалетная бумага и кофе на утро. Кажется все? Что еще у нас заканчивается?
Я пожал плечами, не имея ни малейшего представления о том, что заканчивается в доме.
– Ну хорошо, Пол. Я сказала остальным, что встречаемся у машины через пятнадцать минут.
Она вышла, помахав хозяину, который выпивал с приятелем у двери. Я опрокинул в себя вино, допил то, что оставалось в ее стакане, и через несколько секунд последовал за ней.
В поселке кипела жизнь, как всегда в этот час прилива-отлива, когда посетители с семьями уходят, и их сменяет молодежь. В ночном клубе на дальней стороне бухты пульсировала музыка, тяжелый бас, время от времени взвизгивал свисток. Мигала и вспыхивала светомузыка.
Я медленно побрел к супермаркету. Здесь было светло и жарко. Трое мужиков зависли у секции с алкоголем. На прилавках хлебного отдела лежала сморщенная выпечка. Я купил что нужно и вышел на площадь, бесцельно глядя вокруг. Уже собирался идти к машине, как вдруг заметил Эндрю, который заходил в «Нико». Я быстро перешел дорогу, полагая, что он возвращается оплатить счет, и уже предвкушал, как скажу ему, что не стоит беспокоиться, но внутри его не оказалось. Я окинул взглядом улицу, и снова мне почудилось, что я его увидел – он шел в направлении клуба.
Было непросто развить хоть маломальскую скорость в неповоротливой толпе отдыхающих. Мне удавалось не терять из виду его голову, пока нога не наступила кому-то на сандалию, и ее владелец, крупный мужик с толстыми икрами, не обернулся и свирепо на меня не покосился. Я извинился, но за эту долю секунды потерял концентрацию. И когда подошел к «Клубу-19», Эндрю след простыл.
Четверо малолеток на каблуках остановились перед входом, чтобы одернуть узкие юбки и встряхнуть волосы.
Мне стало любопытно, и я зашел следом.
В клубе, тускло освещенном и пока еще относительно пустом, имелся бар и несколько столиков. Молодой парень в широких джинсах и приталенной белой рубашке стоял за пультами. На запястье у него болтались большие металлические часы, на шее висели наушники. Несколько молоденьких девчонок робко покачивались у стены. На их коже плясали синие, желтые и красные блики.
Секунду я стоял с магазинными сумками в руке. Девушки в кепках и джинсовых шортах, коротеньких платьях с открытыми плечами; ноги и ресницы, подводка для глаз, двигающиеся ключицы. Громкая музыка, ударные, гул, от которого болели уши. С неожиданной ясностью я вдруг понял, что был здесь раньше. В ночь ссоры с Саффрон я познакомился с девушкой и пошел с ней в ее съемную комнату. И если я особенно ничего не помню, то потому только, что она была одной из многих. Каким старым я себя сейчас почувствовал, каким далеким от всего этого! Понял, что все, чего хочу, – распрощаться с прошлым. Теперь, когда я встретил Элис, у меня появился шанс. Я мог стать другим!
Я прислонился к стене, утомленный собственной жизнью с ее чертовыми тисками.
И не слышал, как он вошел. Да и кто бы услышал в таком бедламе? Зал к тому времени заполнился. Одним человеком, одним телом больше, одним меньше…
Сколько я здесь пробыл? Недолго. Несколько минут, секунд, прежде чем обернулся и увидел…
Он вскинул брови и слегка наклонил голову. Чувствуя себя в западне, я помедлил секунду и перешел к нему на другую сторону.
– Мистер Моррис!
– Лейтенант Гаврас.
Он наклонился к моему уху.
– Так и хочется сказать, как принято у вас, англичан: часто здесь бываете?
Я с улыбкой отодвинулся.
– Случалось раз или два.
Он насупил брови и пригвоздил меня взглядом.
– Вы, кажется, говорили, что слишком стары для подобных заведений.
– Да, но я ищу Эндрю. Мне показалось, он сюда вошел.
– Значит, не присматривали себе девушку?
– Нет. Конечно, нет. Она у меня уже есть.
Он пару раз кивнул, выпятив нижнюю губу.
– Миссис Маккензи?
– Да.
– Ранимая женщина. Нуждается в заботе.
– Странно – уже второй раз ее называют ранимой. Но да, согласен…
– Ну так позаботьтесь о ней хорошенько!
Глава 16
Остальные ждали меня на обочине у машины. Над головами носились летучие мыши. Мерцали светлячки. Я извинился за опоздание. Встречу с Гаврасом не упомянул, сказал только, что показалось, будто Эндрю направляется в ночной клуб и я из любопытства пошел за ним.
– Нет, старик, только не я! – Эндрю, который, точно хамелеон набрался манер у Карла, хлопнул меня по плечу. – Уверен, что это была не юбка на хорошеньких ножках? Если нет, пора проверить зрение! В твоем возрасте зрение садится.
Я втиснулся на заднее сиденье рядом с Элис. По дороге домой она то и дело вздыхала.
– Как хорошо, что все кончилось! – сказала она громко и, понизив голос обратилась ко мне: – Спасибо, что не поленился занять Карла.
Эндрю на переднем сиденье гоготнул.
– Слышали, как он сказал про отдел пополнения и работу с клиентами? А знаешь, Пол, что это значит?
– Что?
– Товар на полки ставит!
– Мне он понравился.
Элис положила руку мне на бедро и легонько его сжала.
– Не понимаю, почему полиция вообще его подозревала, – добавил я. – Видимо, из-за внешности, но он знал Джесмин с младенчества. И, по-моему, искренне любил.