Живая душа - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Максимов cтр.№ 78

Немного посидев в каком-то отупелом оцепенении, словно меня ударили чем-то тяжёлым по голове, я ещё раз перечитал телеграмму (отчего смысл её, увы, не изменился), а потом, не торопясь, сделал из неё самолётик и запустил его, лишь чуть-чуть придав ему ускорение.

Самолётик, плавно покачиваясь, (ведь он ещё только учился летать), подхваченный крыльями невидимого ветерка, не спеша, будто нехотя, полетел в сторону моря, к неведомым для него зелёным островам.

Он ещё не успел скрыться из виду, как рядом со мной очутилась Наташа.

– А я тебя повсюду ищу. А ты, оказывается, здесь, на нашем месте. Что, плохие новости? – тревожно спросила она, пристально вглядываясь в меня.

– Смотря с какой стороны посмотреть, – не очень весело ответил я. – Это как в стихотворении каком-то: «В жизни всему уделяется место. Рядом с добром уживается зло. Если к другому уходит невеста, то неизвестно кому повезло…»

– Что-нибудь дома не так? – снова спросила Наташа.

– Слава богу – не дома. Пустяки.

– Но я же вижу, какой у тебя вид. Будто случилось что-то неприятное.

– Действительно неприятное. Не более того. Не обращай внимания.

– Я не могу теперь не обращать внимания на тебя. И если, правда, не произошло ничего ужасного для тебя, поцелуй меня, пожалуйста. Как сегодня утром, – простодушно попросила она.

– А разве это было сегодня утром?

– Да.

– А мне кажется, что это случилось уже очень давно, в незапамятные времена…

– Ты знаешь, Игорь, я ведь с детского сада, кроме родителей, ни с кем не целовалась, – тихо сказала Наташа, словно открыв мне великую тайну и пропустив мимо ушей мои слова.

Я обнял её левой рукой, продолжая смотреть на парящий и превратившийся в белую точку самолётик.

«Да, – подумал я, – это и есть точка. Точка, не очень жирная, впрочем, в наших зимне-весенних отношениях с Маргаритой, закончившихся на исходе лета. Но, возможно, это и точка отсчёта чего-то нового, неведомого ещё. Времена года – времена любви, одним словом…»

– Ты что, сделал из письма самолётик? – спросила Наташа, глядя туда же, куда и я.

– Не из письма. Из телеграммы.

– Зачем?

– Отпустил на волю свое прошлое…

Мы немного помолчали. А потом наши губы встретились и, как сегодня утром, долго не хотели разлучаться, хотя целоваться сидя было неудобно.

Открыв глаза, я не увидел уже над белёсой гладью спокойного моря даже белой точечки своего самолётика. Не уверен, что он сумел дотянуть до острова. Но, может быть, и цель его была иной – просто полёт.

– Знаешь, когда ты меня целуешь, – заговорила Наташа, – у меня за спиной как будто вырастают крылья. И мне кажется, что я вот-вот взлечу… И всё-таки ты чем-то озабочен. Я же вижу по твоим глазам. Они грустные. Что-нибудь дома?

– Нет, всё хорошо, правда. Теперь всё хорошо, – добавил я.

– Ой, я же тебе не успела сказать! Мне пришло письмо от мамы. Она пишет, что через полмесяца, к двадцатым числам августа, отец вернётся из похода. И мы все вместе поедем на две недели не в Светлогорск, как обычно, а на Чёрное море!

– Здорово. Рад за тебя. Только вот почему-то на Чёрном море делаются чёрные дела, а на Белом – белые. Море Чёрное, море Белое…

– Ты это о чём, Игорь?

– Так, ни о чём. Пустяки.

– Тогда поцелуй меня ещё раз. Чтобы было счастливое, неразделимое, нечётное число, – встав, попросила Наташа. Мне пришлось чуть-чуть привстать на цыпочках, чтобы дотянуться до её губ. И может быть, от этого, когда мы целовались, я вдруг почувствовал, что и у меня за спиной, подобно весенним почкам, начинают проклёвываться крылышки.

– А я тебя ни у кого не ворую? – серьёзно спросила Наташа, когда наши губы разомкнулись.

– Ни у кого. Теперь уж точно – ни у кого, – добавил я. – Тем более, как я тебе уже говорил, буквально пять минут назад я отпустил в полёт кое-что из своего прошлого.

– Надеюсь, после экспедиционного сезона, в сентябре или октябре, ты приедешь к нам в Калининград. Я тебя свожу в Светлогорск. Там так красиво! Особенно в конце сентября, когда уже деревья в осенней янтарной листве. Я, кстати, там однажды прямо на прибрежном песке, куда ещё докатывают волны, нашла довольно крупный янтарь, с застывшим внутри него муравьишкой. И с естественной дырочкой, которую, по-видимому, проделала сосновая хвоинка. Такие камешки с естественной дырочкой называют Куриный бог. И говорят, что нашедшему такой камень он обязательно принесёт удачу. Как ты думаешь, это правда?

– Конечно, правда.

– Теперь я и сама в это верю. Я ведь нашла тот янтарь год назад, когда ничего ещё не было. И вот… – Она не договорила, а потом вновь повторила свой вопрос: – Так ты приедешь? Мне бы хотелось тебя с родителями познакомить.

– Приеду, Наташа. Обязательно приеду… Ты только на Чёрном море не задерживайся долго, ладно?

– Ладно, – согласилась она, опустив голову на моё плечо…

И всё было так хорошо и спокойно…

Но от чего ж тогда тревожно было на душе? От горечи утраты? И от чего так нестерпимо больно ныло сердце?..

12 августа – 7 сентября, 2010 г., Порт Байкал.

Июль 2011 г., Иркутск

В повседневном быту мы окружены, как правило, скучными подробностями жизни…

Ибо в большинстве своём, по образному выражению Александра Грина, «все в работе, как в драке».

И зачастую постылая служба, зарабатывание средств на жизнь многим из нас, собственно говоря, заменяют саму жизнь, которая, на мой взгляд, состоит всё же не из повседневного «кручения», подобно белке в колесе (хотя и в этом, увы, тоже), а в минутах созерцания, самоопределения, осознания себя в этом огромном, сложном и прекрасном мире, если уж не точкой опоры, то и не песчинкой бытия, или – просто точкой…

А натолкнули меня на подобные размышления обыкновенные настенные часы да индеец Ситка Чарли.

Однако всё по порядку.

Май в нынешнем году выдался ужасный – и по погоде: то стояла невыносимая для этого времени в наших широтах жара, то вдруг откуда-то подступал холод; и по множеству свалившихся внезапно на мою голову неотложных дел.

В родной редакции требовали статей, не только сегодняшних: «срочно в номер», но и завтрашних и послезавтрашних, «чтоб был задел на предстоящий отпуск», как выразился наш весельчак редактор, всегда неохотно отпускающий сотрудников на законный отдых.

Я, словно зубную пасту из уже опустошенного тюбика, пытался выжать требуемые материалы, придумывая темы на перспективу, но чувствовал внутри лишь гулкую пустоту.