Магия невидимого острова - читать онлайн книгу. Автор: Эрик Л’Ом cтр.№ 36

– Вот это да! Отлично! Просто здорово!

– Настоящее чудо! – пробормотала Амбра, обняв Гиймо крепче, чем остальные. – Что случилось с Дверью при Переходе?

– Я всё объясню… Главное, вы живы и здоровы!

– Знал бы ты, куда я угодил! – проворчал Гонтран. – На вершину огромной башни, которая…

– А я? – перебила Коралия. – Думаешь, мне повезло больше? На гнилом плоту, среди мерзких медуз?!

– Если мне будет позволено… – подал голос Ромарик.

– А как нас захватили разбойники? Может, это всё шуточки? – не унималась Коралия.

– Да, разбойнички были что надо! – засмеялся Гонтран. – Если бы не я…

– Ты?! Вот наглость! Нас спас Тофан!

– Тихо! – прикрикнул Гиймо. – Думаю, у всех найдётся что рассказать.

– Наверное, – откликнулась Амбра. – У всех, кроме меня… Со мной не произошло ничего, не считая страшной головной боли.

– У меня тоже раскалывается голова от твоего нытья! – поддел Ромарик.

– Сейчас помогу её окончательно расколоть! – Амбра сгребла его за воротник.

Гиймо подошёл, делая вид, что собирается разнимать их. Он по-прежнему не помнил себя от радости. Вдруг он заметил мальчика в яркой одежде, скромно державшегося в стороне.

– Совсем забыл, – проговорил Ромарик на ска. – Это Тоти, он не отходит от нас с той минуты, как нас здесь заперли. Остальные в камере – взрослые, с ними лучше держать ухо востро.

– А этот очень славный, – подсказала Коралия.

– Никто не спорит, – вставила Амбра. – Но никто и не пожирает его глазами так, как ты.

– Я любуюсь его нарядом, – объяснила Коралия. – Одежда придаёт ему то, чего нет у вас: благородный вид.

– Спасибо… – смущённо пролепетал Тоти.

– Почему ты здесь? – поинтересовался Гиймо.

– Я был слугой во дворце властителя Тунку. Я хотел есть и стащил яблоко. Меня поймали, – спокойно поведал юный заключённый.

– Какой ужас! – воскликнула Коралия.

– Мне ещё повезло. Многие вообще не знают, за что сюда попали.

– А что с нами будет, ты знаешь? – спросил его Ромарик.

– Нет. Наверное, начальник тюрьмы зайдёт к вам. Когда сможет или когда захочет.

– Чудесно! – простонала Амбра. – А что пока?

– Давайте расскажем друг другу о наших приключениях, – предложил Гиймо.

– Прекрасная мысль! – поддержала Коралия. – Пойдёмте в угол.

Ребята уселись в углу камеры и увлечённо заговорили.

– …А когда после ущелья мы втроём пришли в Ядигар, – заканчивал свой рассказ Гонтран, – то пожалели, что не послушались Тофана. По его совету мы избавились от плащей из Вирдю…

– И правильно сделали! – перебил Гиймо. – Человечков из Вирдю в Ядигаре не больно жалуют.

– Это верно. Но ещё Тофан советовал захватить немного драгоценных камней, отобранных у разбойников, а мы отказались, потому что не хотели сами становиться грабителями. В результате мы не смогли заплатить пошлину за вход в город и угодили в каталажку, как последние бродяги!

– Вот и будь после этого честным! – пробурчал Ромарик.

– Теперь ты, Амбра, – предложил Гиймо.

– Говорю же, никаких приключений, – призналась девочка с недовольной гримасой. – Я очнулась в траве одна, рядом с Дверью. Я была очень слаба, не могла встать на ноги. Помню, подумала: не так-то просто попасть из одного мира в другой! Желудок пустой, язык ватный…

– Расскажи, как выглядело место, где находилась Дверь, – попросил Гиймо.

– Это была маленькая ложбина, а вокруг, насколько хватало взгляда, поросшие травой холмы. Я достала карту Мира Ненадёжности и решила, что попала на Движущиеся холмы.

– Странно! – взволнованно проговорил Гиймо. – Из этой же Двери вышел я сам. Но я точно знаю, что тебя там не было!

– Тебя там тоже не было… Я сказала себе: я совсем одна, это неправильно, это очередная глупость Гиймо! А главное – страшная головная боль… Кажется, я вздремнула. Помню, мне снились лошади и долгая дорога верхом. Потом я встала и пошла куда глаза глядят. Спустившись с холмов, наткнулась на торговый караван. Купцы поймали и связали меня. Я ничего не могла сделать, потому что совершенно лишилась сил. А ведь это не в моём стиле…

– Что верно, то верно! – хором подтвердили Ромарик и Гиймо.

– Потом, – продолжала Амбра, – я оказалась в повозке. Возница сказал, что меня продадут как невольницу какому-то Тунку в Ядигаре за хорошие деньги. Мне от этого было ни жарко ни холодно. Я хотела только одного – уснуть. И уснула. А проснулась только тогда, когда меня оставили здесь…

– Подведём итоги, – предложил Гиймо после долгого молчания. – Гонтран попал в башню с книгами и колдовскими принадлежностями… Молодец, что сумел удрать!

– Со страху ещё не такое выкинешь! – скромно отозвался Гонтран. – Теперь я понимаю, что ты чувствовал, когда совершал побег из монастыря Гифду!

– Да? Что ж, спасибо. Я ничего не упустил, Гонтран?

– Нет. Не считая того, что башня стояла в обезлюдевшем городе. Она сразу показалась мне зловещей. Предчувствие беды придало храбрости для бегства.

– Коралия, – продолжил Гиймо, – угодила на плот, принадлежащий Народу Моря. Ромарик присоединился к ней позднее.

– Ага, в два счёта! – съязвил Ромарик.

– Коралия уже рассказала о Народе Моря, а Ромарик – о жрецах.

– Да, о жрецах из Енибохора, которых боятся во всём Мире Ненадёжности, – подтвердил Ромарик.

– Боятся и ненавидят, – уточнила Коралия. – Они ведь похищают детей!

– Если Агату похитили жрецы из Енибохора, то мы топчемся на месте, – пробормотал Гонтран.

– На это ничто не указывает, – возразил Гиймо. – Медальон орка напрямую связан с Ядигаром.

– А я? – напомнила Амбра, огорчённая, что не может поведать ничего занимательного. – Почему одна я всё время проспала, почему только у меня от Перехода разболелась голова?

– Это остаётся загадкой, – ответил ученик колдуна. – Как и то, почему ты попала сюда через ту же Дверь, что и я, но не одновременно со мной.

– Тише! – вмешался Тоти, не участвовавший в разговоре, который вёлся на языке страны Ис. – Идёт начальник тюрьмы!

Лязг засовов подтвердил его слова. Все затаили дыхание.

Охранник отпер дверь камеры. С ним явились двое. Один, роскошно одетый, сильный и важный, был, видимо, главным в тюрьме. Второй внушал больше опасений. Он не походил на военного: бритый череп, пронзительный, как у хищной птицы, взгляд, белый балахон наподобие монашеского.

Он указал на подростков сухой рукой, на которой не хватало пальца: