Крейсер I ранга "Рюрик" (1889-1904) - читать онлайн книгу. Автор: Рафаил Мельников cтр.№ 26

Эскадра, по существу, оставалась еще чисто крейсерской. Ее составляли крейсера “Рюрик” (флаг начальника эскадры), “Россия”, “Память Азова”, “Дмитрий Донской”, “Владимир Мономах”, “Адмирал Корнилов”, “Разбойник” (парусно-паровой клипер), мореходные канонерские лодки “Манджур”, “Гремящий”, “Кореец”, “Бобр” и “Сивуч”, минные крейсера “Всадник” и “Гайдамак”. Два эскадренных броненосца – “Сисой Великий” (флаг контр-адмирала М.Г. Веселаго) и “Наварин” (флаг контр-адмирала О.В. Старка) присоединились к эскадре немногим более года назад.

4 августа Я.А. Гильтебрандт вышел на “Рюрике” в Порт-Артур, который произвел на него, как он отозвался, “весьма грустное впечатление”. 16 августа “Рюрик” с начальником эскадры был уже в Фузане (Пусан): предстояло довершить начатое еще Ф.В. Дубасовым дело о приобретении в Мозампо участка земли для угольного склада эскадры.

Но Япония, все энергичнее бравшая под свой контроль Корею и уже давно имевшая там свои войска и огромную армию торгово-промышленных агентов и советников, с легкостью парализовала действия русских представителей: все участки побережья, которые пытались купить русские, почему-то непременно уже оказывались приобретенными или перекупленными японцами. Дело затягивалось надолго и кончилось безрезультатно, а Я.А. Гильтебрандт уже 17 августа должен был на “Рюрике” перейти из Фузана в Нагасаки для приема угля: посланник в Китае телеграфировал о возникшем здесь опасном обострении отношений с Англией.

В эти дни перед лицом ответственных политических задач, изложенных в обширной инструкции ГМШ. и несоответствия этим задачам скромного состава эскадры, условий ее базирования и ремонта Я.А. Гильтебрандт обращается с программной докладной запиской к управляющему Морским министерством. В ней говорилось: “Япония стоит во всеоружии, судостроительная ее программа заканчивается в 1900 г., порта оборудованы блестяще, имеется 12 сухих доков для больших судов.

Китай до жалости беспомощен. Не только почти все побережье Китая расхищено нашими европейскими соперниками, но главнейший из них, Англия, проникает дальше и дальше внутрь разлагающегося китайского государства, ставя всевозможные препятствия и усложняя ими всякое наше мероприятие” [20. С. 340].

Далее автор записки указывает на то, что англичане всеми мерами восстанавливают японцев против России: редкий номер местной английской печати проходит без каких-либо инсинуаций и клеветы насчет России и русских. Как в Крымской войне Англия стремилась к уничтожению Черноморского флота, так и теперь она ставит главной своей целью истребление русской эскадры Тихого океана и устранение тем самым “всякого политического и экономического значения нашего на здешних берегах”. В борьбе с соединенным англо-японским флотом эскадра наша, “разнотипная и малочисленная”, окажется в критическом положении. Конечно, эскадра сослужит свою службу, но гибель ее при подавляющем перевесе сил будет, по-видимому, неизбежна. “Но это ли только нужно родине, чтобы флот русский погиб не иначе как со славою? Не славная гибель его нужна, а славная жизнь, оберегающая интересы государственные”,- писал адмирал. Но для этого, напоминал он, “необходимы порты, капитально оборудованные, с достаточным числом доков, мастерских, с полными запасами для нужд плавающего флота и гавани, где бы могли найти убежище пораненные в бою корабли”. Гавань такая имеется только одна – во Владивостоке, доков на весь театр – два, да и те в расстоянии один от другого свыше 1000 миль, порты ни запасов, ни плавучих средств для обслуживания эскадры не имеют, мастерские портов с их “пагубно малым числом станков и инструментов” быстрого восстановления и ремонта кораблей не обеспечивают.

На баке

“Выход из этого удручающего положения, выход, достойный нашей великой родины, может быть найден исключительно в правильной постановке нашей политики на Дальнем Востоке”, – считал адмирал. А для этого надо “признать точно, без колебаний вновь народившуюся силу Японии” и вступить с ней в такое соглашение, которое исключит ее союз с Англией. Сделать это можно, согласившись с фактом полного преобладания Японии в Корее, взамен чего следует выговорить право России на организацию базы русского флота на о. Каргодо (Кочжедо), вблизи Мозамно.

Но мысли адмирала шли вразрез с уже полностью сформировавшейся в Петербурге идеей о “жизненной” необходимости обладания Квантунским полуостровом как естественным выходом России к незамерзающим водам Тихого океана и конечному пункту великого сибирского железнодорожного пути, продолжением которого в океане будет служить коммерческий порт в Талиенване, охраняемый эскадрой в его военной базе – Порт-Артуре. Да и японцы, уже вполне утвердившиеся в Корее, не допускали даже мысли о каком-либо присутствии русских в Мозампо, которое они считали “Гибралтаром Корейского пролива”. Инициатива адмирала, как и его предшественников, не имела успеха, а настаивать пока не поздно, на уходе из Порт-Артура он не решился.

Русский флот так и остался в условиях базирования на два порта, разделенных более чем 1000- мильным пространством чужих вод и берегов. Сомнительность базирования на Порт-Артур подтвердили и совместные маневры флота и сухопутных войск, проведенные весной 1900 г. по замыслу вице-адмирала Е.И. Алексеева, с августа 1899 г. – “главного начальника и командующего войсками Квантунской области и морскими силами Тихого океана”. Наступающую эскадру составили “отряд десантной экспедиции” во главе с начальником эскадры (крейсера “Россия”, “Рюрик”, “Владимир Мономах”, “Дмитрий Донской” и броненосец “Наварим”) и блокирующий отряд: броненосцы “Сисой Великий” (флаг младшего флагмана), “Наварии”, “Петропавловск”, три канонерские лодки и два минных крейсера.

По оценке посредников, высадка сухопутного (более 1200 человек) и морского (455 человек) десантов 18 апреля была произведена успешно, оборонявшиеся войска под командованием генерал-майора А.М. Стесселя не успели подтянуть достаточно сил противодействия, а подходу подкреплений помешал огонь канонерских лодок. Успешно действовал и блокирующий отряд, отразив несколько атак миноносцев. В ходе маневров корабли приобрели опыт совместных ночных плаваний без огней и опыт блокадных действий, проверили в деле организацию службы, включая высадку и прием десанта, а также ряд нововведений, вроде кормовых огней с лампами минимальной силы света (до 5 свечей), фонарей с откидными дверцами для скрытой сигнализации и т.д.

В отчете о маневрах Я.А. Гильтебрандт подчеркивал крайнюю рискованность использования десанта из экипажей кораблей, боеспособность которых при отсутствии резерва морских команд сильно понижается. Опыт маневров убедил начальника эскадры в необходимости подчинения приморской крепости командованию флота. Этого требовали задачи обеспечения единства методов управления стрельбой, правил сигналопроизводства, организации опознавания кораблей, обслуживания материальной части, четкого взаимодействия между береговыми батареями, минной обороной и кораблями эскадры. Но все эти доводы, подкрепленные ссылками на высказывания знаменитого германского фельдмаршала Мольтке в 1886 г., на министров не подействовали. Мнение адмирала, первым поднявшего вопрос о единстве командования флотом и базой, в Петербурге даже не обсуждалось.