Оно. Воссоединение - читать онлайн книгу. Автор: Стивен Кинг cтр.№ 61

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Оно. Воссоединение | Автор книги - Стивен Кинг

Cтраница 61
читать онлайн книги бесплатно

«Хорошее дело, и отлично сделано!» – воскликнул полоумный отец Генри. Они чокнулись коричневыми бутылками и выпили. Насколько мог понять Генри, ниггеры так и не узнали, кто убил их собаку, но предполагал, что определенные подозрения у них возникли. Он надеялся, что возникли.

Другие члены Клуба неудачников видели Майка только издали, то есть знали о его существовании – не могли не знать, раз уж Майк был единственным в городе негритянским ребенком, – но не более того, потому что Майк не ходил в начальную школу Дерри. Его мать была набожной баптисткой, и Майка отправили в Церковную школу на Нейболт-стрит. Между географией, литературой и арифметикой там еще заучивали Библию, разбирали значение десяти заповедей в безбожном мире и обсуждали повседневные моральные проблемы (что делать, если на твоих глазах приятель что-то украл или учитель при тебе упомянул имя Господа всуе).

Майка Церковная школа вполне устраивала. Случалось, он подозревал, что чего-то лишен – скажем, более активного общения с детьми своего возраста, – но с этим соглашался подождать до средней школы. Он, конечно, немного нервничал, из-за цвета своей кожи, но, с другой стороны, насколько он видел, его мать и отца в городе уважали, и Майк надеялся, что точно так же будут относиться и к нему.

Исключение из этого правила составлял, само собой, Генри Бауэрс.

И хотя Майк старался этого не показывать, Генри вызывал у него ужас. В 1958 году Майк, стройный и хорошо сложенный, ростом превосходил Стэнли Уриса, но Билла Денбро еще не догнал. Его быстрые ноги несколько раз спасали его от кулаков Генри. И, разумеется, он учился в другой школе. Из-за этого, плюс из-за разницы в возрасте, их пути редко пересекались. И Майк прилагал все усилия к тому, чтобы как можно реже встречаться с Генри. Ирония судьбы: хотя Генри ненавидел Майка Хэнлона больше, чем любого другого парня в Дерри, Майку доставалось от него меньше, чем остальным.

Но все-таки доставалось. Весной, после убийства собаки Майка, Генри выскочил из кустов, когда Майк шел в город, чтобы взять книги в библиотеке. Стоял конец марта, солнышко припекало, по такой погоде Майк мог бы поехать и на велосипеде, но в те дни твердое покрытие на Уитчем-роуд обрывалось сразу за фермой Бауэрсов, а это означало, что в марте дорога превращалась в болото.

«Привет, ниггер», – осклабился выскочивший из кустов Генри.

Майк попятился, стреляя взглядом то направо, то налево, выискивая шанс на спасение. Он знал: если удастся проскочить мимо Генри, то он сумеет от него убежать. Генри был крупнее, сильнее, но и медлительнее.

«Хочу сделать себе смоляное чучелко. – Генри надвинулся на Майка. – Ты для этого недостаточно черный, но я это сейчас исправлю».

Майк глянул налево и чуть наклонился в ту же сторону. Генри приманку проглотил – рванулся туда же, слишком резко и быстро, чтобы сразу изменить направление движения. А Майк, подвижный и верткий, метнулся направо (в средней школе он уже на втором году обучения попадет в основной состав футбольной команды, и только перелом ноги в последнем сезоне помешает ему установить школьный рекорд по полученным очкам). И он легко бы проскочил мимо Генри, если бы не грязь. На ней Майк поскользнулся и упал на колени. Генри навалился на него, прежде чем он успел подняться.

«Ниггерниггерниггер!» – вопил Генри, словно в религиозном экстазе, валяя Майка по грязи. Грязь лезла Майку под воротник куртки, в брюки. Он чувствовал, как грязь набивается в ботинки, но не плакал, пока Генри не начал бросать грязь ему в лицо, забив обе ноздри.

«Теперь ты черный! – ликующе кричал Генри, втирая грязь Майку в волосы. – Теперь ты ДЕЙСТВИТЕЛЬНО черный! – Он рванул вверх поплиновую куртку Майка и рубашку и вывалил пригоршню грязи ему на пупок. – Теперь ты черный, как полночь в ШАХТЕ! – триумфально кричал Генри. И плесканул Майку грязью в оба уха. Потом поднялся, засунул грязные руки под ремень и заорал: – Я убил твою собаку, черный мальчик!» – но Майк этого не услышал: слова заглушила грязь, забившая уши, и его собственные рыдания.

Генри пнул грязь ногой, окатив Майка черными брызгами, повернулся и ушел домой, не оглядываясь. Чуть позже Майк поднялся из лужи и, все еще плача, тоже направился домой.

Мать Майка, конечно, пришла в ярость; она хотела, чтобы Уилл Хэнлон позвонил шерифу Бортону и тот заехал к Бауэрсам еще до захода солнца. «Он и раньше задевал Майки, – услышал Майк ее голос. Он сидел в ванной, а его родители разговаривали на кухне. Ванну он наполнил второй раз. Первая порция стала черной, едва он в нее сел. От ярости мать даже заговорила с техасским выговором, и Майк едва ее понимал. – Пусть с ним разберется закон, Уилл Хэнлон! И с псом, и со щенком! Вызови полицию, ты слышишь меня?»

Уилл слышал, но к шерифу не обратился. А когда жена чуть успокоилась (Майк к тому времени уже два часа как спал), напомнил ей правду жизни. Шеф Бортон – не шеф Салливан. Если бы его кур потравили при шерифе Бортоне, он бы никогда не получил двухсот долларов и ему пришлось бы просто утереться; некоторые люди встают с тобой плечом к плечу, если правда на твоей стороне, а некоторые – нет; и Бортон относился ко вторым, потому что был размазней.

– У Майка и раньше возникали проблемы с этим парнем, да, – согласился он с Джессикой. – Но не так чтобы много, потому что он сторонился Генри Бауэрса. После этого случая он станет еще более осторожным.

– Ты собираешься спустить ему это с рук?

– Как я понимаю, Бауэрс рассказывает сыну разные истории о наших взаимоотношениях, и тот ненавидит всю нашу семью. К тому же отец наверняка говорил ему, что белый человек должен ненавидеть ниггеров. Отсюда все и идет. Наш сын негр, и изменить этого я не могу, как и не могу сказать тебе, что Генри Бауэрс будет последним, от кого ему достанется только потому, что у него коричневая кожа. Ему придется сталкиваться с этим всю жизнь, как сталкиваюсь я и как сталкиваешься ты. Да в той самой Церковной школе, куда он ходит по твоему настоянию, учительница сказала им, что черные не так хороши, как белые, поскольку Хам, сын Ноя, смотрел на своего отца, пьяного и голого, а вот два других мальчика глаза отвели. Поэтому сыновья Хама навсегда обречены рубить дрова и таскать воду. И Майки говорит, что она, рассказывая эту историю, смотрела на него.

Джессика вскинула глаза на мужа, притихшая и несчастная. Две слезы, по одной из каждого глаза, появились и медленно поползли по щекам.

– И никуда от этого не деться?

Ответил он мягко, но безжалостно. В те времена жены верили мужьям, и у Джессики не было повода сомневаться в ее Уилле.

– Нет. От слова «ниггер» никуда не деться ни теперь, ни в мире, в котором нам суждено жить, тебе и мне. Ниггеры Мэна все равно ниггеры. Иной раз я думал, что вернулся в Дерри по одной причине – здесь об этом не забудешь. Но я поговорю с мальчиком.

На следующий день он позвал Майка в амбар. Сел на дышло бороны, похлопал по ней, приглашая сына сесть рядом.

– Тебе лучше бы держаться подальше от этого Генри Бауэрса.

Майк кивнул.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию