Мемуары Муми-папы - читать онлайн книгу. Автор: Туве Марика Янссон cтр.№ 8

— Застрял. Так я и думал. Час от часу не легче.

Фредриксон говорил на удивление много — очевидно, он был чем-то серьёзно обеспокоен.

— Опять в путь, — зевнув, сказал Юксаре. — Хупп-хэфф! Что за жизнь! Вечно вам всё не так, переезжаете, мотаетесь туда-сюда, взад-вперёд, с утра до вечера. Такая бурная деятельность до добра не доведёт. Просто плакать хочется при одной мысли о тех, кто вкалывает день за днём в поте лица, — зачем это, спрашивается, нужно? Один мой родственник зубрил тригонометрию, пока усы не обвисли, а когда всё вызубрил, пришла какая-то морра и съела его. Вот и лежит он теперь в моррином брюхе вместе со своей учёностью!

Слова Юксаре невольно наводят на мысль о Снусмумрике, который спустя некоторое время родился под той же ленивой звездой. Загадочный папа Снусмумрика никогда не беспокоился о том, что действительно заслуживало беспокойства, и палец о палец не ударил, чтобы остаться в памяти потомков (причём, как уже говорилось выше, и не остался бы, не напиши я о нём в своих мемуарах). Юксаре снова зевнул и сказал:

— Когда отчаливаем? Хупп-хэфф.

— А ты с нами? — спросил я.

— Естественно, — удивлённо ответил Юксаре.

— Простите, пожалуйста, — запинаясь, начал Шуссель, — я, как бы это сказать, тоже не против чего-то такого… Я больше не могу жить в кофейной банке!

— Вот как! — вымолвил я.

— Эта красная краска не сохнет на жести! — объяснил Шуссель. — Простите меня! Она теперь повсюду — в еде, в постели, в усиках… Я сойду с ума, Фредриксон, я сойду с ума!

— Не сходи. Лучше собери вещи, — сказал Фредриксон.

— О! — вскричал его племянник. — Сколько всего мне надо продумать, ужас, да и только. Такое длинное путешествие… новая жизнь… — И Шуссель унёсся прочь, забрызгав всех краской.

Что ни говори, а надёжным наш экипаж назвать было трудно.

Правда, пока что «Морзкой оркестор» так и стоял на месте, резиновые колёса глубоко зарылись в песок, и корабль не сдвинулся ни на дюйм. Мы перекопали всю верфь (то есть лужайку), но это не помогло. Фредриксон сидел, опустив лицо в лапы.

— Прошу тебя, не грусти так душераздирающе, — сказал я.

— Я не грущу. Я думаю, — ответил Фредриксон. — Корабль застрял. Мы не можем спустить его на воду. Значит, вода должна прийти к кораблю. Как? Новое русло. Как? Запруда. Как? Кидать камни…

— Как? — услужливо продолжил я.

— Нет! — вдруг вскрикнул Фредриксон с таким пылом, что я подпрыгнул на месте. — Дронт Эдвард. Должен сесть в реку.

— У него что, такой большой зад? — спросил я.

— Ещё больше, — лаконично ответил Фредриксон. — У тебя есть календарь?

— Нет, — сказал я, волнуясь.

— Позавчера гороховый суп. Значит, сегодня у него купальная суббота, — рассуждал Фредриксон. — Отлично. Скорей!

— А они свирепые, эти дронты? — осторожно спросил я, пока мы спускались к реке.

— Да, — ответил Фредриксон. — Но раздавить могут только по ошибке. Потом неделю рыдают. И платят за похороны.

— Сомнительное утешение, если ты уже превратился в лепёшку, — пробормотал я, ощутив прилив бесстрашия.

Но хитрое ли дело — бесстрашие, дорогие читатели, если страх неведом тебе от природы?

Вдруг Фредриксон остановился и сказал:

— Вот.

— Где? — спросил я. — Он живёт в этой башне?

— Это его нога, — объяснил Фредриксон. — Тихо, потому что сейчас я буду кричать. — И закричал что было мочи: — Э-ге-гей там, наверху! Тут, внизу, Фредриксон! Где ты сегодня купаешься?

И откуда-то сверху прогрохотал раскат грома:

— Как всегда, в море, песчаная блошка!

— Купайся в реке! Никаких камней! Хорошо, мягко! — проорал Фредриксон.

— Ложь и обман! — сказал дронт Эдвард. — Любая скрютта знает, какое каменистое дно в этой треклятой морровой реке!

— Нет! Песчаное! — крикнул Фредриксон.

Дронт немного поворчал себе под нос, а потом сказал:

— Хорошо. Я искупаюсь в твоей реке, морра её раздери. Отойди в сторону, я и так уже разорился на похоронах. Если ты меня обманешь, блошиная куколка, оплачивать свои похороны будешь сам! Ты знаешь, какие у меня нежные пятки. А про зад я вообще молчу!

Фредриксон шепнул лишь одно слово:

— Беги!

И мы побежали. Никогда в жизни я не бегал так быстро. Я представил, как дронт Эдвард садится своим огромным задом на острые камни, представил его несусветную ярость, и какую он пустит гигантскую волну, и каким всё станет страшным и опасным, и решил, что надежды на спасение нет.

Вдруг раздался вопль, от которого волосы на затылке встали дыбом! А следом жуткий грохот! Волна захлестнула лес…

— На корабль! — крикнул Фредриксон.

Волна гналась за нами по пятам. Мы запрыгнули на борт, споткнувшись о Юксаре, который мирно спал на палубе, и едва успели втянуть свои хвосты, как всё судно накрыла белая шипящая пена. «Морзкой оркестор» встал на нос, треща и постанывая от ужаса.

В следующий миг гордый корабль поднялся из мха, всплыл и стремглав полетел через лес. Заработали лопасти, радостно закрутился винт: выходит, наши шестерёнки не подвели! Фредриксон крепкой лапой взялся за штурвал и повёл судно, лавируя между деревьями.

Это был ни с чем не сравнимый спуск на воду! На палубу сыпался дождь из цветов и листьев. Украшенный, словно к празднику, «Морзкой оркестор» торжествующе плюхнулся в реку. С бодрым плеском мы вырулили прямо в фарватер.

— Ищи ме́ли! — крикнул Фредриксон (он нарочно хотел сесть на мель, чтобы испытать шарниры).

Я не сводил глаз с реки, но не видел ничего, кроме красной банки, прыгавшей по волнам перед носом нашего корабля.

— Это что ещё за банка? — спросил я.

— Что-то она мне напоминает, — проговорил Юксаре. — Не удивлюсь, если в ней окажется некий Шуссель.

Я повернулся к Фредриксону:

— Ты забыл своего племянника!

— Вот тебе раз, — сказал Фредриксон.

Из банки высунулась мокрая красная голова Шусселя. Он размахивал лапами, стучал зубами и от возбуждения чуть было не задушил сам себя собственным шарфом.

Мы с Юксаре перегнулись через борт и выловили банку. Она была изрядно тяжёлая, краска на ней до сих пор не высохла.

— Не испачкайте палубу, — сказал Фредриксон, когда мы затаскивали банку на борт. — Как ты себя чувствуешь, дорогой племянник?

— Ох, и не спрашивай! — запричитал Шуссель. — Только я начал собираться, а тут волна… Всё кувырком! Где мой лучший оконный шпингалет, где мой ёршик для чистки трубок? Вещи, нервы — всё вперемешку… Ужас, да и только.