Тьма египетская - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Попов cтр.№ 156

— Здесь они собрались, тут пили одурманивающий напиток, потом на холме, что за теми деревьями, возносили молитвы к Луне, — пояснял хранитель библиотек, самый старый из «братьев царя», уже переживавший на своём веку нечто подобное. — Потом они вернулись сюда, уже в состоянии безумия и ослепления.

— Где Мериптах?

Библиотекарь смущённо потупился:

— Безумные женщины набрасывались на всех, кто попадался им на пути. Они носились по всему лесу и могли встретить его в любом месте. Хирурга Воталу они растерзали прямо у него в мастерской, а потом отнесли его тело к воротам гарема.

— Правда ли, что они первым делом вырывают с корнем уд из тела мужчины?

Старик мрачно кивнул:

— В прошлый раз было именно так. Оторванный член они рвут когтями на куски и поглощают, это приводит их в экстатическое состояние.

Апоп тяжело повернулся вокруг своей оси. Ненавистная ночь! Факельщики старательно, но напрасно с ней боролись, всё равно темнота скрывала много больше того, что выхватывал свет.

Мериптах где-то здесь! Неизвестно, под каким кустом найдут его тело, сейчас он равномерно разлит в темноте, и вся она кажется ценной.

— Завтра мы заново обыщем здесь всё. И тогда, при свете... — начал «брат» Эта.

— Завтра?! — усмехнулся царь. — Я не могу столько ждать. Искать будем сейчас. Зажигайте новые факелы, разворачивайте шеренги. Может быть, Мериптах ещё жив и истекает кровью в траве. Ищите!

Толпа факелов начала растягиваться в цепочку. Взяв за центральную точку дом Бесоры, полыхающая полоса начала вращаться вокруг неё, описывая громадный круг.

Царь сел прямо на землю. События прошедших суток вымотали его до последней степени. Сначала унизительное бегство, потом победоносное возвращение. Спасая жизнь и власть, он потерял что-то более ценное, как он теперь понимал. Яхмос ковыляет на перебитых вёслах и рваных парусах вверх по реке. Он будет хвастаться победой, которой обладал менее одного дня. И ему никогда не узнать, в чём главное уязвление для аварисского царя. Ничтожный солдафон, способный только спутать карты той тончайшей игры, что вёл с судьбою он, несчастный повелитель обитаемого мира.

Апоп встал и побрёл вокруг дома, сидеть было совсем уж невыносимо. Он уже почти обогнул жуткое здание, когда увидел вспорхнувшую из-за ближайших деревьев маленькую нильскую сову. Он сразу же свернул в ту сторону и крикнул на бегу:

— Факел сюда! Я нашёл его, нашёл! Сам. Не вы, ничтожные помощники, я сам его нашёл!

— Что это?! — спросил начальник гарнизона, брезгливо переступая с ноги на ногу.

Факелы уже тучей нависли над этим местом. И обнаружилось, что тут, на песке, меж двумя распадающимися в разные стороны стволами пальм, укромно приютилось растерзанное тело. Согнутая в колене нога, неестественно вывернутые, отчаянно разбросанные руки с оторванными кистями, развороченная грудная клетка с выбросившимся влево комком серых лоснящихся кишок. Только головы нигде не было видно. Без головы тело казалось совсем маленьким. Щуплым, почти детским. Или совсем детским.

Вместо того чтобы отшатнуться от чудовищной картины, Апоп присел над ней, сгибая толстые ноги, протянул вперёд толстопалые ладони, будто стараясь что-то ими почувствовать.

Все молчали.

Факелы застилали своим шелестом небо.

Люди отворачивались, кого-то вырвало.

Царь вдруг спросил:

— Где тут сердце?

Не сразу нашёлся тот, кто смог указать.

Когда указали, Апоп поднял с чёрного песка кусок несчастного, липкого, грязного мяса, долго рассматривал его без малейших признаков отвращения, а потом поднёс к губам и поцеловал.

Верховный жрец Аменемхет молился в глубине своей строящейся могилы.

Теперь он проводил здесь много времени, и мало что могло его отвлечь от мыслей и молитв. Он бы жил здесь постоянно, когда бы это не мешало работе строителей.

Звуки и события внешнего мира оставляли его равнодушным.

Когда появились первые слухи об успехах Яхмоса в Аварисе, Аменемхет не удивился. Не обрадовался и не расстроился. На его образе жизни это никак не отразилось, так же как и неожиданная смерть Камоса. Без удивления он узнал вердикт врачей, которые вместе с бальзамировщиками принимали участие во вскрытии тела, следуя приказу верховного жреца, отданному год назад. Тогда Аменемхета ещё интересовало, что за хворь изводит молодого правителя. Оказывается, Камос был действительно очень болен, и ничего странного в его неожиданной кончине не было. Скорее вызывало удивление то, что он так долго смог просуществовать, имея столь страшную опухоль в своём организме.

Таким образом, участие Хеки в этом деле должно было быть признано самым поверхностным, ни в лучшую, ни в худшую сторону его притирки и настои повлиять не могли на состояние больного. Даже в том случае, если бы он в самом деле был колдуном, а не трусливым обманщиком.

Выслушав подробный доклад, верховный жрец не произнёс ни слова. Собственно, а что тут нужно было сказать?

Когда сообщили, что победоносный Яхмос прибывает в Фивы, Аменемхет без лишней спешки, но, можно сказать, демонстративно удалился в своё убежище, собираясь провести здесь дни всенародного празднования.

Рабочим были выданы из храмовых запасов мясо, хлеб и вино с условием, что праздновать они будут за пределами гробницы, но невдалеке от неё, чтобы сразу можно было приступить к работе, когда верховный жрец покинет подземелье.

Прошёл так день, прошёл другой.

На третий день явились к нему его гиганты, Са-Амон и Са-Ра. Осторожно спустились они внутрь могилы, осторожно прошли тёмными залами. Дыша тихо, но тем не менее внося множество шума вместе с собой из-за своих размеров и непривычки к темноте.

— Зачем явились? — спросил верховный жрец строго, но без явного неудовольствия.

Они явились с предупреждением — напраздновавшийся Яхмос, так и не узревший в своём новом фараонском качестве главного духовного властителя своего царства, решил сам навестить его.

— Он придёт сюда?

— Он уже переправляется через реку.

— Он любит приходить без приглашения.

Больше они ничего не говорили в течение нескольких часов.

— Он уже здесь, — сказал Са-Ра, отличавшийся особым нюхом.

— Здесь — подтвердил Са-Амон, обладатель великолепного слуха. — У входа в гробницу.

Действительно, если сосредоточиться и напрячь все чувства, можно было уловить какое-то шевеление жизни там, у входа.

Прошло ещё немного времени.

Аменемхет ничего не говорил, продолжая молиться.

— Где же Яхмос? — спросил Са-Амон.