Взлеты и падения государств. Силы перемен в посткризисном мире - читать онлайн книгу. Автор: Ручир Шарма cтр.№ 61

Растет или уменьшается доля инвестиций в экономике?

Я сидел в угловом офисе с роскошным панорамным видом в одной из стеклянных башен Санта-Фе, новейшего предместья Мехико, построенного специально для крупного бизнеса. Расстилавшиеся передо мной виды уносили прочь из развивающегося мира. Справа я видел вертолеты, которые высаживали руководителей на крышу соседней корпоративной громадины, в то время как хозяева расписывали мне прелести расположенного слева анклава жилых домов (каждый ценой в несколько миллионов долларов), который местные называют Нарнией, в честь сказочной страны из романов Клайва Льюиса. Официальное название микрорайона – Боскес-де-Санта-Фе; это огороженное поселение с отдельными дорогами и входом для обслуживающего персонала, построенное для миллиардеров и тех, кто хочет ими казаться. Нарния привлекает сверхбогатые семьи прежде всего возможностью избежать преступности и пробок расположенного в часе езды центра Мехико. Эта сцена, которую я наблюдал осенью 2014 года, – мое самое свежее впечатление о том, как в некоторых странах богатые стремятся почти полностью изолировать себя от реальности, особенно когда государство не вкладывает достаточно средств в базовые удобства и системы безопасности, ставшие неотъемлемой частью современной жизни.

Для большинства приезжих сбои в способности государства выполнять свои функции проявляются в бесконечных очередях у стоек регистрации на авиарейсы, в битком набитых поездах с пассажирами на крышах и низких зарплатах дорожных полицейских, вымогающих взятки у водителей, как это происходит в Мехико. Есть и другие – чуть менее заметные – показательные признаки: например попытки населения самостоятельно заткнуть прорехи в госсекторе или полностью без него обойтись. Огороженные частные поселения получили в Латинской Америке повсеместное распространение; гудение вертолетов над Санта-Фе напомнило мне похожую сцену в Бразилии, где в Сан-Паулу крыши штаб-квартир корпораций связаны сетью частных вертолетных площадок, позволяющих членам советов избегать бесконечных уличных пробок. В Нигерии и многих других африканских странах частные компании страхуются от частых нарушений энергоснабжения в государственных электросетях за счет покупки мощных генераторов – и солидных запасов топлива для их питания, – чтобы свет горел, а лифты работали, несмотря на ежедневные перебои. На веб-форуме вопросов и ответов Quora ведется список необычных видов деятельности, возникших в тех или иных странах и связанных зачастую именно с низким качеством государственных услуг. Например, из-за отсутствия паромных переправ в отдаленных вьетнамских деревнях учителя и ученики по дороге в школу забираются в большие прочные пакеты и нанимают сильного мужчину, чтобы он перенес их через поток.

Всякую экономику двигают два типа расходов: потребление и инвестиции. И хотя в большинстве стран граждане и государство больше тратят на потребление, инвестиции – более важный двигатель роста и бизнес-циклов. Динамика инвестиций более волатильна, чем динамика расходов на потребление, но инвестиции позволяют создавать новые компании и рабочие места, которые наполняют карманы потребителей. Государство и частный сектор вкладывают средства в автострады и железные дороги, в заводы и оборудование – от офисной техники до перфораторов – и в строительство – от школ до жилых домов. С точки зрения экономической перспективы страны ключевым является вопрос: растет или уменьшается доля инвестиций? Если она растет, то вероятность ускорения экономического роста сильно повышается.

Со временем я увидел, что существует некий оптимальный уровень инвестиций, измеряемый долей ВВП. Изучая свой список 56 крайне успешных послевоенных стран, в которых экономический рост превышал 6 % в течение десятилетия или дольше, я заметил, что во время бума средний уровень инвестиций в этих странах составлял 25 % ВВП. Зачастую экономический рост начинается тогда, когда начинают расти инвестиции в страну. Так что всякая развивающаяся страна, стремящаяся к быстрому подъему, может увеличить шансы на успех, если обеспечит устойчивый рост доли инвестиций в ВВП в пределах 25–35 %. Вероятность роста снижается, если уровень инвестиций невысок и идет вниз – примерно 20 % ВВП или ниже.

Предсказать, будут инвестиции расти или падать, довольно трудно. Такая оценка всегда субъективна и делается на основе инвестиционных планов правительства и определения того, поощряет ли государство частных инвесторов. В Мексике и Бразилии инвестиции на много лет застыли на уровне не выше 20 % ВВП и, судя по распространенности охраняемых частных поселений и частных транспортных сетей, многие местные жители перестали надеяться на государство и начали решать проблемы за свой счет.

Устойчивый рост инвестиций – почти всегда хороший знак, но чем быстрее этот рост, тем важнее проследить, куда идут средства. Согласно второй части этого правила, следует делать различия между хорошими и плохими инвестиционными “запоями”. Самый лучший вариант – это когда компании увлекает какая-то инновация, и они устремляют денежные потоки в создание новых технологий, дорог и портов, а лучше всего – новых промышленных предприятий. Если взять три основных сектора экономики – сельскохозяйственный, сектор услуг и производство, – то именно производство помогло выйти из бедности большинству развивающихся стран. Даже сейчас, когда роботы угрожают вытеснить людей с конвейеров, никакой другой вид деятельности не продемонстрировал той способности ускорять создание рабочих мест и экономический рост, какой в прошлом обладало производство.

Все послевоенные истории наиболее успешного развития (начиная с Японии 1960-х) начинались с изготовления простых товаров, таких, как одежда, для экспорта в богатые страны. По мере того как фермеры уходят из сельского хозяйства в города на более производительные заводские рабочие места, предприятия начинают вкладывать средства в модернизацию, переключаясь на выпуск более прибыльных экспортных товаров. Происходит переход от шитья одежды к производству стали, затем от стали – к плоскоэкранным телевизорам, автомобилям и химикатам.

Затем происходит серьезный сдвиг. По мере возникновения вокруг городов предприятий появляются и компании для обслуживания растущего промышленного среднего класса – от ресторанов до страховых контор. Производство уступает место обслуживанию, и объем инвестиций падает, потому что услуги требуют гораздо меньше вложений в основные средства производства, чем промышленные предприятия. В ведущих развитых странах сегодняшнего мира доля инвестиций в ВВП составляет в среднем едва 20 % (от 17 % в Италии и 20 % в США до 26 % в Австралии). Доля инвестиций, направляемых в промышленность, имеет тенденцию снижаться по мере роста благосостояния страны. Промышленная составляющая ВВП обычно стабильно растет, достигая пика между 20 и 35 %, когда подушевой доход страны выходит на уровень примерно десяти тысяч долларов по паритету покупательной способности. Однако этот естественный спад не означает, что промышленные предприятия не важны для более богатых стран.

По мере развития страны на инвестиции и на производство приходится все меньшая доля экономики, однако они продолжают играть огромную роль в обеспечении экономического роста. Промышленное производство по-прежнему на первом месте в развитии инноваций, хотя сегодня на него приходится менее 18 % глобального ВВП, при том что в 1980-м эта доля равнялась 24 %. Согласно данным McKinsey Global Institute, в индустриальных странах любого уровня развития производственные отрасли отвечают почти за 80 % научных исследований и разработок в частном секторе и за 40 % роста производительности, что является ключевым фактором будущего стабильного роста экономики. Если рабочие производят больше изделий в час, работодатель может повысить им зарплату без повышения отпускной цены изделий, а следовательно, экономика растет без инфляции.