Взлеты и падения государств. Силы перемен в посткризисном мире - читать онлайн книгу. Автор: Ручир Шарма cтр.№ 55

Я встретился с президентом Шри-Ланки Махиндой Раджапаксой в августе 2013 года в “Темпл триз”, элегантной официальной резиденции в деловом центре Коломбо. В то время его страну в качестве торгового и инвестиционного партнера активно обхаживали Китай и Индия – обоих привлекало стратегическое положение Шри-Ланки на ключевых торговых путях между Востоком и Западом. Китай, в частности, щедро вливал деньги, включая 15 млрд долларов на строительство “нового делового центра” на восстановленных землях неподалеку от “Темпл триз”. Президента, казалось, не волновало, что, несмотря на поток вливаний, у страны растет внешний долг и имеется значительный дефицит счета текущих операций. Когда я спросил, как он планирует финансировать этот дефицит, учитывая, что глобальные банки все неохотнее предоставляют кредиты развивающимся странам, Раджапакса подмигнул и, подняв вверх большой палец, сказал: “У нас же есть Китай!”

Он, казалось, слишком сильно полагался на беспредельные преимущества, которые может принести привлекательное для всего мира расположение, и недооценивал важность своих индийских соседей. Узнав, откуда я родом, он пояснил: “Индия – как родственница, а Китай – это друг. А родственники всегда скупее друзей”. Два года спустя, после резкого экономического спада, он перестал быть президентом и оказался под следствием из-за полюбовных сделок с китайскими подрядчиками. Новое правительство Шри-Ланки во главе с президентом Майтрипалой Сирисеной активно искало возможности расширения торговых и инвестиционных связей с Индией и стремилось превратить свою страну в мост между Индией и Пакистаном, но региональная торговля увеличивалась по-прежнему очень медленно.

Развивающиеся в Африке торговые объединения обращаются к истории формирования Европейского сообщества в 1950-е годы за идеями по привлечению инвестиций в африканские страны, многие из которых невелики и труднодоступны: пятнадцать государств не имеют выхода к морю. Строительство сотовых вышек в странах, расположенных в глубине континента, таких, как Демократическая республика Конго, может обойтись вдвое дороже, чем в прибрежных вроде Кении, из-за убогого состояния дорог и сетей электропередач. Даже у Кении, которая издавна считается жемчужиной Восточной Африки, есть свои проблемы. Доставка товаров в Кению из Сингапура, находящегося на расстоянии в 4500 миль, занимает в среднем девятнадцать дней, а доставка этих же товаров из порта Момбаса до находящейся в трехстах милях от него столицы Найроби – двадцать. А ведь ВВП Кении составляет 60 млрд долларов. Во многих африканских странах, где ВВП ниже 10 млрд долларов, люди со стороны часто вообще не видят смысла пытаться преодолевать подобные препятствия.

Наиболее перспективные усилия по активизации торговли предприняло Восточноафриканское сообщество (ВАС), основанное в 2000 году Кенией, Танзанией и Угандой, а в дальнейшем включившее в себя также Руанду и Бурунди. Это сообщество хочет усилить свою позицию на переговорах по глобальной торговле за счет числа стран-участниц и начать прокладывать региональную инфраструктуру – автомагистрали, железные дороги и порты, необходимые для расширения торговли. В то время как шумиха вокруг “Возрождающейся Африки” сменяется пониманием того, что Африка распадается на живые и замершие экономики, ВАС стало островком устойчивости. В период с 2010-го по 2014-й год число африканских стран с экономическим ростом свыше 6 % уменьшилось с двадцати пяти до двенадцати, а число тех, кто рос со скоростью 6 %, сохраняя сравнительно невысокую инфляцию, составило всего шесть. Из этих шести трое были основателями ВАС, в котором объем экспорта за предыдущие пять лет вырос на 30 %, при том что в остальных африканских странах этот рост был нулевым. Самый активный экспортер среди членов ВАС – Руанда, которая не имеет выхода к морю и едва успела оправиться от племенной междоусобицы. Ее процветание опирается как на более согласованную региональную систему таможенного оформления, так и на ее собственные усилия по строительству дорог и изучению опыта других стран, таких, как Сингапур, сумевших преодолеть политические неурядицы и неудобства изолированного положения.

В отличие от ВАС, множество новых торговых союзов на континенте безуспешно пытаются достичь прогресса. Ярким примером могут служить страны Западной Африки, которые с 1975 года пытаются основать союз, известный под акронимом ЭКОВАС (Экономическое сообщество государств Западной Африки), построенный вокруг Нигерии. Но войны и беспорядки ограничили его достижения, как констатируется, “организационными мероприятиями – составлением протоколов и проведением исследований” . Региональные паспорта, призванные облегчить поездки, никак не помогли избежать притеснений и задержек, с которыми сталкиваются путешественники на пограничных контрольно-пропускных пунктах.

Оказывается, что раскол континента на проблемные и процветающие региональные торговые зоны не так уж необычен. Подобный раскол углубляется и в Южной Америке. На Атлантическом побережье есть старый союз, где лидирует Бразилия, традиционно противившаяся свободной торговле, а на Тихоокеанском побережье возник новый союз во главе с Чили, ориентированной на свободную торговлю. Ядром старого союза является Меркосур, торговая группа, созданная в 1991 году и объединяющая Бразилию, Аргентину, Венесуэлу и более мелких партнеров, таких как Боливия и Парагвай, в нечто, описываемое как “антигринговская говорильня” . Их давняя враждебность к свободной торговле помогает понять, почему из пятидесяти самых загруженных портов мира только один располагается на протянувшемся на десять тысяч миль побережье Южной Америки в бразильском городе Сантус.

Лидеры Меркосура основывали свои стратегии роста на обильных популистских расходах и государственном вмешательстве в экономику и не приветствовали свободную торговлю. В странах – членах Меркосура роль торговли как двигателя роста снижалась все двадцать пять лет его существования, и комментаторы отмечали, что его не имеющие выхода к морю члены, такие как Боливия и Парагвай, слишком изолированы от глобальных торговых путей, чтобы процветать.

Поскольку Меркосур с ролью локомотива не справлялся, Мексика смотрела в другом направлении – и политически и географически. В начале 1990-х она присоединилась к Североамериканскому соглашению о свободной торговле, и с тех пор объем ее экспорта в США вырос с 6 % ВВП до 24 %. Несмотря на такой успех, Мексика не смогла увлечь членов Меркосура расширением торговых соглашений, поэтому в 2010 году она заинтересовалась присоединением к новому Тихоокеанскому союзу с андскими странами – Чили, Колумбией и Перу.

В опубликованной в журнале Atlantic статье под названием “Самый важный союз, о котором вы никогда не слышали” бывший министр торговли и промышленности Венесуэлы Мойзес Наим писал, что за двадцать месяцев со дня своего основания в 2013 году Тихоокеанский союз достиг большего, чем Меркосур за двадцать лет . Члены этого союза проводили интеграцию не только с помощью торговли, но и за счет создания региональной фондовой биржи и частных пенсионных систем, организации общего рынка для перемещения как людей, так и денег, и разработки амбициозных планов усовершенствования автомобильной и железнодорожной связи. Союз быстро отменил 92 % пошлин между четырьмя своими членами, визовые ограничения для деловых и туристических поездок по региону и сосредоточился на достижении практического прогресса, а не на шельмовании США.