Мировая история - читать онлайн книгу. Автор: Джон Робертс, Одд Уэстад cтр.№ 135

Арабская традиция в изобразительном искусстве, основанная при Омейядах, процветала и при Аббасидах, но в более скромных пределах по сравнению с исламской наукой. Догматами ислама запрещалось изображать человеческие фигуры и лица; нельзя сказать, что такое положение строго претворялось в жизнь, но из-за него долгое время подавлялось появление натуралистической живописи или скульптуры.

Разумеется, для архитекторов никаких ограничений не существовало. Их искусство развилось в очень широких пределах стиля, черты которого появились в конце VII века; оно всем обязано прошлым цивилизациям и представляется уникальным явлением ислама. Впечатление, произведенное на арабов христианским строительством в Сирии, послужило для них своеобразным катализатором; с него они брали пример, но стремились превзойти христиан ради своих единоверцев. Арабские архитекторы считали, что мусульмане заслуживают храмов, более надежных и красивых, чем церкви христиан. Более того, отличительный архитектурный стиль должен был наглядно служить разграничительной линией в немусульманском мире, окружавшем первых арабских завоевателей Египта и Сирии.

Арабы заимствовали римские приемы и эллинские представления о формировании внутреннего пространства, но то, что при этом получалось, должно было свидетельствовать о принадлежности к исламу. Древнейшим архитектурным памятником ислама считается мечеть Куббат ас-Сахра («Купол Скалы»), построенная в Иерусалиме в 691 году. Стилистически она является яркой достопримечательностью в истории архитектуры, первым исламским строением, снабженным куполом. Представляется, что его соорудили как памятник в честь победы над еврейской и христианской верой, но, в отличие от конгрегационалистских (приходских) мечетей, огромные здания которых еще предстояло возвести в следующие три столетия, «Купол Скалы» служил алтарем для прославления и призрения одного из самых священных мест евреев и мусульман без проведения различия; прихожане полагали, что на вершине холма, который этот купол покрывал, Авраам предложил в жертву своего сына Исаака, а Мухаммед с него вознесся на Небеса.

Вскоре вслед за «Куполом Скалы» наступила очередь омейядской мечети в Дамаске, считающейся величайшей из классических мечетей новой традиции. Как весьма часто бывало в этом новом арабском мире, в ней нашло воплощение многое, пришедшее из прошлого; раньше на ее месте стояла христианская базилика (которая пришла на смену храму Юпитера), а саму мечеть украсили византийской мозаикой. Ее новизна состояла в том, что в ней воплотился проект архитекторов, вдохновленных узором вероисповедания, переданного прихожанам пророком в его доме в Медине; центром композиции проекта теперь служил михраб, или ниша в стене мечети, который указывал направление на Мекку.

Искусство керамики и скульптуры продолжало процветать точно так же, как литература и архитектура. К тому же арабские ремесленники использовали сюжеты, заимствованные из традиций народов со всей территории Ближнего Востока и Азии. Гончары стремились достигнуть изящества и совершенства китайского фарфора, который поступал к ним из Поднебесной по Великому шелковому пути. Зрелищные виды искусства пользовались значительно меньшей популярностью и внешне подверглись слабому влиянию прочих культурных традиций, будь то средиземноморская или индийская. Никакого арабского театра не существовало, хотя талант рассказчика, поэта, певца и танцора пользовался заслуженным уважением. Достижения арабского музыкального искусства увековечены в европейских языках через названия лютни, гитары и ребека; также заслужили внимания величайшие свершения деятелей арабской культуры, хотя для западного восприятия они оказались не такими понятными, как шедевры архитектуры и изобразительного искусства.

Многие величайшие творцы исламской цивилизации создавали литературные произведения и преподавали, когда ее политическая структура уже переживала распад и даже заметно приближалась к краху. В известной степени причиной тому служило плавное замещение арабов внутри элиты исламского халифата, но Аббасиды в свою очередь утратили власть над собственной империей: сначала над периферийными провинциями, а затем и самим Ираком. В качестве интернациональной силы они достигли максимального влияния рано; в 782 году арабская армия в последний раз появилась под стенами Константинополя. Попасть так далеко со своей армией они больше не смогли никогда. Карл Великий мог с большим уважением относиться к Гаруну аль-Рашиду, но в те времена всякий мог заметить первые признаки очевидно непреодолимой тенденции к дроблению его империи.

В 756 году омейядский принц в Испании, отказавшийся смириться с судьбой его рода, провозгласил себя эмиром или губернатором провинции Кордова. Его примеру последовали правители Марокко и Туниса. Между тем народы Аль-Андалуса приобрели своего собственного халифа только в X веке (до тех пор их правителями оставались эмиры), но задолго до этого исламская Испания фактически пользовалась полной самостоятельностью. Независимость не означала гарантию того, что все беды обходили омейядскую Испанию стороной. Воины ислама не смогли покорить этот полуостров целиком, и франки к X веку вернули себе его северо-восточную территорию. К тому времени на Северной Иберии существовали христианские королевства, и их правители постоянно подогревали разногласия внутри арабской Испании, где предельно терпимая политика по отношению к христианам не помогла исключить опасность восстания.

Все-таки Аль-Андалус, охватывавший территорию не всей Иберии, процветал как центр мусульманского мира. Омейяды создали свою морскую державу и вынашивали планы имперской экспансии не на север, то есть за счет территорий христиан, а вглубь Африки, через покорение мусульманских государств. Они по ходу дела даже вели переговоры относительно образования союза с Византией. Только в XI и XII веках, когда халифат Кордовы пребывал в состоянии упадка, исламская цивилизация Испании достигла величайшей красоты и зрелости в свой золотой век созидания, не уступавший созидательному порыву творцов в Багдаде при Аббасидах. После этого золотого века остались великие памятники, а также наследие великой научной школы и философии. Среди 700 мечетей провинции Кордова X века числится одна, которую до сих пор можно рассматривать как самое красивое строение в мире, – Мескита, или Кордовская соборная мечеть. Мусульманская Испания имела огромное значение для Европы, она служила воротами в храм познания и науки арабов. А также воротами, сквозь которые к тому же проходили массы полезных товаров: через мусульманскую Испанию христианский мир получил знания о земледелии и мелиорации, апельсины с лимонами и сахар. Что же касается самой Испании, арабский след отпечатался на ней очень глубоко, как отмечали многие школяры в более поздние времена в христианской Испании, и его можно все еще наблюдать в испанском языке, манерах и искусстве.

Еще один важный раскол внутри арабского мира произошел, когда Фатимиды из Туниса (провинция Ифрикия) в 973 году назначили собственного халифа и объявили своей столицей Каир. Фатимиды исповедовали шиизм и правили Египтом до нового арабского вторжения, уничтожившего их власть в XII веке. Менее заметные примеры раскола можно обнаружить повсюду в доминионах Аббасидов, где местные губернаторы начали провозглашать себя эмирами и султанами. Политическая поддержка халифов сокращалась все стремительнее, и они утратили способность повернуть сложившуюся тенденцию вспять. Гражданские войны между сыновьями Гаруна привели к утрате ими опоры в среде религиозных наставников и благочестивой паствы. Бюрократическое разложение и казнокрадство послужило отчуждению подвластного населения, а внедрение системы откупа от налогов как способа обхода всех возникших недугов только создавало новые примеры притеснения. В армию все больше набирали иноземных наемников и рабов; даже к смерти преемника Гаруна она уже была фактически тюркской.