Повседневная жизнь Стамбула в эпоху Сулеймана Великолепного - читать онлайн книгу. Автор: Робер Мантран cтр.№ 33

В Стамбуле преобладают два дервишских ордена — бекташи и мевлеви. Мевлеви известны на Западе под именем «вертящиеся дервиши», поскольку они достигают экстаза посредством исполнения на своих радениях танца . Хотя долгое время эти танцы, равно как и музыка и декламация стихов мистического содержания, рассматривались как практика, плохо сочетаемая с правоверием, мевлеви все же смогли прослыть добрыми мусульманами — в основном за счет репутации основателя ордена великого Джеляледдина Руми (обычно называемого также Мевляна — наш Господин), жившего в Конье в XIII веке. В Османской империи мевлеви в течение веков пользовались благосклонностью султанов и популярностью, главным образом среди законопослушного населения. Без преувеличения можно сказать, что братство это ближе всего к правящим классам и, шире, к горожанам вообще, что объясняется его городским происхождением, доктриной, несущей на себе печать интеллектуализма, и консервативной установкой, враждебной духу какого-либо мятежа. Только однажды мевлеви приняли участие в «революционном» движении — свержении Ибрагима I в 1648 году. Но эта акция пользовалась настолько единодушной поддержкой, возмущение деяниями этого эксцентричного султана было настолько всеобщим, что мевлеви просто не решились идти против течения. Этот орден располагает в Стамбуле многочисленными текке.

У бекташи, напротив, совсем иная репутация. Прежде всего в силу легендарного кровного родства основателя братства Хаджи Бекташа с султанами Османом и Орханом и вследствие их довольно еретического понимания основ мусульманской веры. Так, они не только сохранили пережитки доисламского тюркского шаманизма, но и дополнили их в своих обрядах элементами, заимствованными у христиан и шиитов. Сравнительно с другими суфийскими братствами, бекташи с наибольшей легкостью вовлекают в свои ряды недавних христиан, обращенных в ислам. Особенно — янычар, которые происходят, по большей части, из христианского населения Балканского полуострова .

Бекташи повсеместно, но особенно в Стамбуле, поддерживают постоянные контакты с шумливыми и беспокойными слоями городского общества. Прежде всего с янычарами, а затем с наиболее активными ремесленными корпорациями. Таким образом, бекташи со своими союзниками представляют собой религиозное течение, сильно окрашенное настроениями социального протеста: выходцы из беднейших слоев в нем наиболее многочисленны.

Еще один дервишский орден преуспевает в Стамбуле, однако же в меньшей степени, чем два предыдущих. Это орден мелами, пережиток более древнего ордена меламитов, который был основан в середине XV века Хаджи Байрамом в Анкаре. Байрам рекрутировал своих сторонников в первую очередь среди сипахи (всадников), подобно тому, как бекташийе (братство бекташей) пополнялось главным образом за счет янычар. Один из великих визирей, Халил-паша (ум. 1630), и один из носителей титула шейх-уль-ислам Мустафа-эфенди (1546–1605) принадлежали к ордену мелами. Успехи меламизма вызвали ревность у других суфийских братств и враждебность со стороны религиозных и государственных властей: великий визирь Фазиль Ахмет-паша Кёпрюлю велел казнить ряд шейхов и большое число членов ордена, который с тех пор продолжает свою деятельность в подполье .

Эти религиозные братства, каково бы ни были между ними различия, играют в столице Империи важную роль, причем не только как религиозные течения, но и благодаря своему влиянию на торгово-ремесленные корпорации, каждая из которых желает иметь своего святого патрона, а потому и примыкает к тому или иному ордену. Религиозная связь укрепляется, таким образом, связью социальной — на этом пути и возникают четко очерченные социумы, если не всегда антагонистичные относительно друг друга, то во всяком случае конкурирующие между собой.

Мусульмане исполняют религиозные обряды прежде всего в мечетях — будь то небольшая молельня в масштабе квартала или большая султанская мечеть. Но мечети нужно сначала возвести, потом поддерживать их в должном состоянии, обеспечивать их служителями культа, а когда речь идет о больших мечетях, то и пристраивать непосредственно к ним или строить в близком от них соседстве здания, составляющие вместе с ними единый архитектурный комплекс. Здания эти разнообразны: медресе, имареты, больницы, приюты для старых и немощных, школы, фонтаны, хане и т. д. Поддержание такого комплекса и содержание обслуживающего его персонала предполагают наличие значительных средств; их изыскание и рациональное использование входят важнейшей частью в круг обязанностей администрации эвкаф (благотворительных фондов) . Эта администрация подведомственна кызлар-агасы, шефу черных евнухов Сераля, который является одновременно главным ответственным за порядок в султанском гареме. Собственность, находящаяся в ведении администрации эвкаф, — это, как правило, недвижимость (деревни, земли, усадьбы, а также здания, магазины, мастерские), доходы с которой предназначаются на содержание определенного религиозного здания в силу юридически оформленной дарственной записи (вакфийе), сделанной ее владельцем.

Управление благотворительными фондами автономно: оно не зависит от финансовой администрации; фондами заведуют мютевелли (управляющие) — даритель вправе в акте вакфийе сохранить за собой и за своими наследниками эту должность. Если такого уточнения не произошло, кызлар-агасы назначает на нее либо своего протеже, либо рекомендованное ему лицо. Как бы связующим звеном между мютевелли и кызлар-агасы выступает назир (инспектор или контролер), который следит за соблюдением условий, предусматриваемых в вакфийе. Однако эта обязанность назира носит чисто теоретический характер, а потому возлагается, как правило, на важных правительственных персон или высоких религиозных сановников; вообще говоря, должности как мютевелли, так и назира — явные синекуры, которые, по-видимому, хорошо оплачиваются и позволяют их обладателю иметь дополнительный источник дохода: особым предметом домогательств становятся должности мютевелли и назира тех благотворительных фондов, которые создаются султанами и самыми высокими сановниками в Империи, — жалованье за выполнение чисто символических обязанностей достигает весьма солидной суммы.

Под началом у мютевелли имеется небольшой административный персонал, численность которого меняется в зависимости от величины фонда. Впрочем, за счет некоторых из благотворительных фондов содержатся административные аппараты, которых иначе как огромными никак не назовешь; им соответствуют и отчисления от фондов (в денежном выражении), идущие на их содержание. Так, говоря о доходах с фондов, дарованных мечети Святой Софии, Турнефор называет сумму в 800 тысяч ливров в год , а Рико — в 100 тысяч цехинов . Суммы такого назначения начисляются так щедро, что довольно часто значительно превышают размеры целевого назначения. Излишки, выявляемые в подобных случаях, хранятся в Семибашенном замке, и султан может получить из этой сокровищницы некоторую денежную наличность лишь при самой крайней необходимости.

Помимо сказанного, благотворительные фонды подобного рода пользуются еще рядом преимуществ — такими, как приоритет в обеспечении строительными материалами и рабочей силой, в снабжении продуктами питания приютов, школ, кухонь для бедных; лица, физические и юридические, занятые поставками и выполняющие работы по заказам благотворительных фондов, пользуются налоговыми льготами. Таким образом, эвкаф образуют некий широко привилегированный экономический комплекс. Если при его образовании религиозное чувство играло решающую роль, то впоследствии верх берет жажда наживы. Управители с радостью обнаружили, что руководство эвкафами открывает для них широкие горизонты самообогащения, позволяет им не только высоко поднимать уровень личного благосостояния, но и повышать статус в стамбульском обществе. И они принялись строить для себя конаки и ялы, городские особняки и загородные виллы, обладание которыми служит символом принадлежности их владельцев либо к высокой управленческой аристократии, либо к крупной османской буржуазии. Речь, следовательно, идет об особой прослойке, члены которой рекрутируются в очень узком круге лиц, попавших в милость либо кызлар-агасы, либо великого визиря, либо самого султана. Вместе с тем нельзя не признать и того, что эвкаф оказывают благотворное воздействие на жизнь жителей Стамбула, предоставляя им льготы в ряде областей — в сфере религии, образования, здравоохранения.