Сексуальная жизнь в Древней Греции - читать онлайн книгу. Автор: Ганс Лихт cтр.№ 74

Кир Младший называл свою любовницу Мильто, которая была родом из Фокей, Аспасией в честь ее прототипа. Она сопровождала его в походе против его брата Артаксеркса, а когда Кира убили в битве при Кунаксе (401 гг. до н. э.), она досталась в качестве добычи персидскому царю Артаксерксу Мнемону, которого она обольстила своим любезным обращением. Позже она стала причиной раздора между ним и его сыном Дарием. Отец уступил с условием, что она станет жрицей Анаитиды ^[111]. Тогда сын восстал против отца и заплатил за этот бунт своей жизнью.

Чтобы дополнить наш рассказ о греческих гетерах, я приведу разные небольшие истории, повсюду встречающиеся у греческих авторов, и первую – из «Палатинской антологии». Мэкий посещает свою гетеру Филениду, которая отказывается поверить в неверность своего любовника, хотя по лицу ее текут слезы, выдавая ее истинные чувства. Более обычной была ситуация, когда гетера оказывалась неверна любовнику или оставляла его. Асклепиад сетует, что его гетера Нико, которая торжественно поклялась прийти к нему ночью, не сдержала своего слова. «Клятвопреступница! Ночь подходит к концу. Зажгите светильники, мальчики! Она уже не придет!» (Ант. Пал., v, 150, 164). Если объединить эту эпиграмму Асклепиада с другой его эпиграммой, то мы узнаем, что у этой гетеры Нико есть дочь по имени Пифия, которая пошла по стопам своей матери; профессия таким образом стала семейной, как в случае с Гнатэей и Гнатэнией. У поэта с ней, однако, связаны дурные воспоминания. Однажды она пригласила его к себе, а когда тот пришел, дверь оказалась закрытой; он призывает богиню любви к отмщению за оскорбление, чтобы та заставила так же страдать саму Пифию и пережить такие же унижения, обнаружив дверь своего любовника запертой.

Вместе с неверностью и непостоянством гетер их любовники особенно жаловались на их алчность, примеры чему мы постоянно встречаем в греческой поэзии. В эпиграмме Гедила (или Асклепиада) три гетеры Эуфро, Таида и Бойдия выгнали за дверь трех моряков, обобрав их до нитки, так что теперь они беднее тех, кто потерпел кораблекрушение. «Поэтому, – наставляет автор, – избегай этих пиратов Афродиты и их кораблей, ведь они опаснее сирен».

Эта жалоба – самый древний и повторяющийся мотив эротической литературы еще с тех пор, как любовь стали покупать за золото. Приведем по крайней мере одну цитату из «Богача» Аристофана, где Хремил говорит: «Вот этак же и девушки коринфские / На нищего, пусть страстен, ласков, нежен он, / Не кинут глаза даже, а придет богач – / Сейчас же повернутся передочками» ^[112].

Пример крайнего пристрастия гетер к золоту в очень резкой по своей выразительности манере приводит Алкифрон в письме гетеры Филумены к ее другу Критону (Алкифрон, i, 40): «Зачем тебе брать на себя труд писать длинные письма? Мне нужны пятьдесят золотых, а не письма. Если ты любишь меня – плати; но если ты больше любишь свои деньги, оставь меня в покое. Прощай!»

Еще более важную информацию «Антология» предоставляет относительно цен, требуемых гетерами. Афинская гетера Европа обычно удовлетворялась одной драхмой, как можно заключить из эпиграммы Антипатра. С другой стороны, она всегда готова уступить во всех отношениях и сделать свидание насколько можно более приятным; на ее ложе всегда много мягких покрывал, если же ночь обещает быть холодной, она не поскупится на дорогой уголь для очага. Басс идет дальше, уточняя цены, и с угрюмым юмором решает, что он не Зевс, чтобы проливать золотой дождь на открытые колени возлюбленной, он не имеет намерения принять ради нее образ быка, увезшего Европу, или превратиться в лебедя – он просто готов платить гетере Коринне – «как всегда» два обола, и точка. Это, конечно, очень дешевая цена, и нам следует быть очень осторожными, делая вывод a posteriori, то есть задним числом. Не стоит сразу соглашаться с извечными жалобами на жадность гетер и с тем, что часто их описывают в карикатурном виде. Например, Мелеагр однажды назвал гетеру «злобным животным, обитающим в его постели», а македонянин Гипат называл гетер «наемниками Афродиты, которые приносят в постель счастье».

Если бы их посещения не были относительно дороги, они не могли бы посвящать храмам такие дорогие подарки, о которых мы говорили, хотя бы иногда, о чем опять-таки мы читаем в «Палатинской антологии». Симонид, если эта эпиграмма действительно принадлежит ему, говорит о двух гетерах, которые посвятили храму Афродиты пояса и украшения; поэт разговаривает с ремесленником и остроумно замечает, что его кошелек знает, откуда появились эти дорогие безделушки.

Известно о посвятительном даре гетеры Приапу, что и понятно, поскольку он был божеством чувственной любви. В соответствии с эпиграммой неизвестного автора, красивая Алксо в память о священном ночном празднике посвятила Приапу венки из крокусов, мирра и плюща, обвитые шерстяными лентами с надписью «милому Приапу, который ласкает, как женщина». Другой неизвестный поэт рассказывает, как гетера Леонтида после долгой ночи, проведенной с «драгоценным» Сфением, посвятила лиру, на которой она играла, Афродите и музам. Или, может, Сфений был поэтом, в чьей поэзии она находила удовольствие? Возможно, верны оба толкования, словоупотребление оставляет вопрос открытым.

Другой, к сожалению, неизвестный поэт оставил прелестную эпиграмму о гетере Нико, которая принесла в дар Афродите вертишейку (см. с. 167), способную «привлечь мужчину из-за далекого моря, а юношу выманить из скромной спальни, она художественно украшена золотом и дорогим аметистом и обвита мягкой шерстью ягненка».

Косметика в самом широком смысле слова, безусловно, играла большую роль в жизни гетер, и из огромного числа античных авторов, писавших об этом, я отобрал лишь некоторые примеры. Например, эпиграмма Павла Силенциария (Ант. Пал., v, 228) рассказывает о том, что молодые люди, собираясь на свидание с гетерой, очень тщательно выбирали одежду. Волосы красиво завивались, ногти были аккуратно подстрижены, и сделан маникюр, а из одежды предпочтение отдавалось пурпурным нарядам. Лукиан высмеивает старую гетеру: «Погляди-ка внимательно, взгляни хоть на ее виски, где только и есть ее собственные волосы; остальные – густая накладка, и ты увидишь, что у висков, когда выцветает краска, уже много проседи». От Луциллия осталась едкая эпиграмма: «Многие говорят, Никилла, что ты красишь свои волосы – но эти иссиня-черные ты купила на рынке». Фрагмент из Аристофана перечисляет множество средств, которые женщины используют для привлечения:

Комедиограф Алексид в юмористическом отрывке описывает, как искусные в своем ремесле гетеры пользуются косметикой, выгодно оттеняя природные данные и восполняя несуществующие.