Магия безумия - читать онлайн книгу. Автор: А. Г. Говард cтр.№ 57

– Ты думаешь, я только притворился, что хотел тебя поцеловать?

Во мне пробуждается какая-то странная игривость, совершенно неуместная в эту минуту.

– Ай-я-яй, эльф-рыцарь. – Я выворачиваюсь из его хватки и вскакиваю – смешливая, кокетливая, совсем не похожая на себя. – Тебе нельзя трогать мою драгоценную попку. Забыл? Изыди, Джебедия!

Я поворачиваюсь к нему спиной. Он хватает меня за локоть.

– Пожалуйста, подожди.

Я вырываюсь и бегу, обогнув сервировочный столик, на другую сторону. Столовые приборы – как баррикада между нами. Слева от меня сидит Мышь Соня. Она размером с песчанку, но с мохнатым, как у белки, хвостом, который покрыт белым инеем. На стуле громоздятся подушки, так что Соня сидит на уровне стола. Ее голова покоится рядом с чашкой, наполовину полной горячего чая. Видимо, Соня замерзла во сне.

Я наклоняюсь к ее уху – продолговатому и серебристому – и шепотом говорю:

– Нет ничего плохого в том, что ты проспала всю жизнь.

Джеб, разинув рот, смотрит на меня, как на марсианку. А я продолжаю:

– Лично я бы очень хотела проспать последние несколько часов.

Джеб грустнеет, и я понимаю, что уязвила его, пускай не нарочно. Я совершенно не сердита – я голодна. А кроме того, капризна, легкомысленна и раскованна. Это очень приятное ощущение.

– Эл, перестань, я не хочу, чтобы у нас всё было вот так…

Джеб шагает ко мне, и тут я слышу чье-то сопение. Оно такое тихое, что поначалу кажется, будто это листья шуршат над головой. А потом я вижу, что у Сони движется нос – блестящий, влажный, розовый, как крошечный шарик клубничной глазури. Я собираюсь отщипнуть его и съесть, но Джеб уже стоит за моей спиной.

Мышь продолжает сопеть.

– Что скажешь, Джеб? Давай перец, попробуем ее разбудить. Она будет нашей подружкой. Назовем ее Нямка.

Слова, которые срываются с моих губ, – полный бред, но я никак не могу их удержать. Как не могу удержать и оглушительное бурчание в животе, которое следует за ними.

Беспокойно хмурясь и наблюдая за мной, Джеб садится рядом и достает пакетик.

– Ее нос, по ходу, оттаял из-за горячего чая.

Я не в состоянии сосредоточиться ни на чем, кроме собственного тела. Оно так и зудит, и мне очень нужно что-нибудь сделать. Я влезаю на стул, потом на стол, оттолкнув ногой блюдце.

– Эл, какого…

В моей голове играет музыка… но это не колыбельная Морфея. Что-то с возбуждающим, затягивающим ритмом. Я качаю бедрами. Рубины на поясе сверкают, серебряные кольца звенят, как у исполнительницы танца живота. Я и не знала, что умею так двигаться. Может быть, я не зря столько лет крутила обруч вместе с Джен.

У Джеба глаза лезут на лоб, а вены на шее вздуваются.

Как зачарованный глядя на мои качающиеся бедра, он издает какой-то звук – нечто среднее между кашлем и стоном. И встает.

– Слезь, а? Ты упадешь.

– Нет. Иди сюда ко мне.

Я поднимаю руки над головой и соблазнительно виляю тазом.

– Это – танец пробуждения для Нямки. Ну, знаешь, вроде того, что танцевали индейцы, чтобы вызвать дождь.

Джеб продолжает смотреть на меня во все глаза.

– Честно, я сомневаюсь, что они так двигались.

Чувствуя биение ритма в каждой жилке, я представляю, как цепочки на поясе у Джеба качаются в такт музыке, как энергия пробегает по звеньям, заставляя их двигаться. Я маню цепочки к себе.

– Эй… эй, подожди!

Они тянутся ко мне, заставляя Джеба влезть с ногами на стул. Он пытается придержать цепочки рукой, но они вырываются и тянут, пока он не оказывается на столе передо мной.

Я хватаю Джеба за бедра и заставляю двигаться в такт. Прижавшись к нему, я касаюсь губами его шеи, покрываю поцелуями нежную кожу, зарываюсь пальцами в волосы и распускаю хвост.

– Ты такой сладкий, так и съела бы, – шепчу я.

Цепочки обвиваются вокруг его бедра и затягиваются. Мгновенно напрягшись, он хватается за них.

– К-как ты это делаешь?

Я смеюсь, проводя ладонями по его бицепсам и груди.

– Морфей показал мне, как оживлять неодушевленные предметы. Здорово, правда?

Я слишком увлекаюсь тем, как хороши на ощупь мышцы Джеба, и перестаю мысленно управлять цепочкой. Как только чары исчезают, Джеб спрыгивает наземь и снимает меня со стола. Я падаю на стул и хихикаю, а он прижимает обе мои руки крест-накрест к бокам.

– Я с тобой с ума сойду, Эл. Хватит.

– Что именно хватит? – Я высвобождаю одну руку и провожу пальцем по его рубашке, по тонкой черной ткани над аккуратным пупком, потом берусь за ремень…

У Джеба напрягается челюсть.

Я мурлычу:

– Бедный Джеб, помешанный на контроле. Твой мир летит в пропасть, когда маленькая Алисса забывает про пояс верности. Так, плохой мальчик?

И я расстегиваю верхнюю пуговицу у него на брюках.

– Ух-х…

– Разбуди Нямку, а потом отправимся домой и устроим настоящий праздник.

Я улыбаюсь так широко, что щеки болят. Это дразнящая, дерзкая улыбка. И почему-то я не могу перестать.

– Перестань так смотреть, – хрипло говорит Джеб.

– Или что?

У меня буквально всё дрожит внутри от ощущения непривычной силы: я понимаю, что Джеб смущен. И это я его смутила.

С трудом сглотнув, он достает пакетик с перцем.

– Домой, да. Так. Может быть, если мы разбудим Соню, остальные тоже проснутся.

– Да! Пора пить чай!

«И тогда я наконец смогу что-нибудь съесть».

Пальцами я выбиваю барабанную дробь на краю стола.

Джеб снова ошалело смотрит на меня. Как приятно сознавать, что я способна выбить его из равновесия. Совсем недавно, например, он буквально позеленел из-за упоминания Морфея. Я не знаю ни одной девушки, которая могла бы управлять Джебедией Холтом. Конечно, очень приятно быть первой.

Тихий внутренний голос пытается достучаться до моего рассудка, напомнить, что это не я… что не надо так себя вести. Особенно при Джебе. Я не должна наслаждаться его болью. Что-то здесь не так, и я должна сказать ему об этом, чтобы он мог помочь или хотя бы защититься. Но голод лишает меня здравого смысла. Это не просто желание поесть. Я изголодалась и по власти. По возможности поставить парня, о котором я мечтаю, на колени. Пусть заплатит за то, что он мечтает не обо мне!

Одним глазом глядя на меня, а другим на пакетик с перцем, Джеб сыплет содержимое в нос Сони. Зверюшка вдыхает. Она собирается чихнуть – и вдруг икает. Так сильно, что ледяная корка раскалывается. Кусочки льда скатываются с коричневой шубки и красной курточки. Соня садится и трет нос.