Великий путь из варяг в греки - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Звягин cтр.№ 7

В общем, Рюрик (не важно, рассматривался ли он авторами научных работ как скандинав или поморский славянин) пришёл в Новгород (Ладогу) потому, что это важный пункт на торговом пути с севера на юг. Олег отправился покорять Киев, поскольку стремился установить власть над всем русским участком трассы. Владимир и Ярослав это дело продолжили. И в дальнейшем Киевская Русь по преимуществу вдоль данной торной дороги складывалась.

А транзитная торговля между Балтикой и Чёрным морем стала основой могущества государства. Одновременно (это уже с точки зрения исключительно норманистов) привлекая на Русь воинов и торговцев из Скандинавии. «Уже в 825—839 гг. по нему (пути из Варяг в Греки) могли осуществляться сквозные контакты между Скандинавией и Византией. Эти контакты имели определяющее значение для социально-экономического развития как древнесеверного, так и славянских обществ раннего Средневековья. Те и другие во взаимодействии с соседствующими балтскими и финскими народами образовали в результате этого развития своеобразное ранне-европейское культурное единство, которое может быть определено как балтийская цивилизация раннего Средневековья», — писал главный, пожалуй, отечественный норманист современности Глеб Сергеевич Лебедев ^[26].

Интересно, что и многие антинорманисты вопросом реального существования пути из варяг в греки не занимались. Это представляется достаточно странным для того же Гедеонова, к примеру. Ведь его варягам — поморским славянам, для того, чтобы попасть в Византию, Волхов и Днепр были не нужны. Как раз в их землях располагались старые водные пути Европы по Одеру и Висле к Дунаю. Но даже современный последователь и продолжатель дела Гедеонова А. Г. Кузьмин только отмечал в своих работах наличие таких вариантов путешествия, однако не отказывался и от существования летописного.

Пожалуй, до недавнего времени лишь Д. И. Иловайский, ярый сторонник южного происхождения Руси, выступал с доказательствами невозможности подобного хождения.

«Между Днепром и Ловатью лежит поперечный бассейн Западной Двины; следовательно, надобно было перейти два волока. Притом гораздо короче был другой путь из Варяг в Греки, по Западной Двине; а Волхов и Нева представляли длинный крюк. Мы сомневаемся, чтобы лодки, поднимавшиеся из Балтийского моря по Двине или Волхову, действительно перетаскивались потом волоком до Днепра. Гораздо естественнее предположить, что торговцы должны были везти свои товары по этим волокам на телегах или, что вероятнее, зимой на санях и, достигши Днепра, пересаживались в лодки, которые они нанимали или покупали у туземцев», — пишет он ^[27].

И дальше развивает свою мысль, опираясь на известия Константина Багрянородного о плавании русских караванов в Чёрное море. По словам византийского императора, обитатели приднепровских областей в течение зимы рубили лодки-однодеревки. Весной, во время разлива вод, они сплавляли их в Днепр к Киеву. Здесь торговцы покупали лодки, оснащали их и снаряжали караваны. Из Константина Багрянородного мы знаем, с какими усилиями эти караваны проходили сквозь Днепровские пороги.

«Но замечательно, что об их обратном плавании мы ничего не знаем», — отмечает Иловайский. И у него рождается вопрос: каким образом купцы проходили против течения Днепра? Отмечает историк и то, что скандинавские саги, столь много рассказывающие о жизни и деятельности норманнов, совершенно молчат об их плавании по Днепру и его порогам. Точно так же молчат о том и западные летописцы. «Адам Бременский замечает, что путь из Швеции в Византию по Русской земле был мало посещаем по причине варварских народов, и что ему предпочитали плавание по Средиземному морю», — указывает Иловайский. Но всему этому очень далеко до серьёзной доказательной базы.

С некой промежуточной версией выступал ещё в XVIII веке Татищев. Он существование пути из варяг в греки признавал, но не то чтобы в водном варианте. Вот что об этом сказано в примечаниях ко второй части его «Истории Российской»:

«Хотя между Днепром и рекой Золотой, или Ловатью, указывает волок или переезд сухим путём, однако ж сие имеет быть у верховий тех рек, где, кроме малых лодок, употреблять не можно, и волок сей не близок; к тому же Ловать летом имеет перекаты великие, что может Нестору недовольно известно было» ^[28].

Правда, далее «первый русский историк» начинает перечислять древних писателей, которые, кроме Нестора, тоже упоминали о езде через Русь в Грецию и в Индию. Сперва следует ссылка на главу 1 Помпония Меля, который в книге III, гл. 5 «из Корнелии Непота сказывает, что Метеллю Целеру некоторое количество индиан от короля швабского, взятых на море близ устья Ельбы, прислано было». Это не сильно, что говорит о пути «индиан», но, как указывает Татищев, Страленберг в своём труде утверждает: они приехали через Русь. И хотя Страленберг указывает путь по Печере и вокруг Скандинавии, но, полагает отечественный историк, удобнее это сделать из земель Волжской Болгарии вверх по Волге в Новогородскую землю и дальше Балтийским морем.

Продолжим цитирование: «Лешер, Литература келтическая сказывает, что русы через море Балтийское до рождества Христова ездили. Гельмольд, гл. 1, сказывает, что северные народы морем Балтийским и через скифские народы в Грецию плавают; но Кранций, книга 2, гл. 17 и 20, сказывает, что во время Гельмольдово и Грецию Русью, а Русь Грецию именовали, приводя слова Адама Бременского, кн. 2, гл. 13: Хиве (Киев), руссов стольный град, преизрядное греков украшение; равное же видится и Библиотека шведская, часть I, страница 14, о езде в судах в Грецию упоминает. Байер показывает езду оную Двиною и Днепром, гл. 17, н. 57, а некоторые море Балтийское с Меотисом соединённым полагали, гл. 17, н. 58; но лучше можно разуметь, что водою в Гардарики, а оттуда сухим путём и Днепром снова водою до Греции, как в Прологе ноября 30 написано, что между Волотью, или Ловотью, и Днепром есть волок, чрез который Андрей землёю перешёл, или, вероятнее, что Русь Грециею разумели» ^[29].

То есть историк вроде бы и ссылается на древних авторов относительно того, что через Русь на юг ездили, но, с другой стороны, указывает: ездить по воде тут трудно. Легче тот кусок пути, который между Волховом и Днепром, проделать по земле. И вообще древние-де Грецию с Русью не очень-то разделяли.

Несколько получше обстоят дела у историков-антинорманистов последнего времени. Как о первом из них, можно говорить об упоминавшемся Бернштейне-Когане. Будучи не историком, а историческим географом, он в своих рассуждениях был всё же свободнее. А потому мог отметить: по поводу торгового и транспортного значения пути «„из варяг в греки“ раздаются иногда и скептические голоса, указывающие на то, что значение этого пути, как транзитного и торгового, ничем не доказано» ^[30]. Далее он указывает: про шведов-торговцев в Константинополе ничего не известно. Что же касается контактов с Русью, то в Швеции зафиксировано только четыре вещи, создание которых можно отнести ко времени до крещения Руси. Вот после — да. В Киеве начали делать ювелирные украшения по византийским образцам, и их в Скандинавии находят много. В обратную же сторону могло идти разве что железо.