Игрушка для императора - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Костин cтр.№ 6

Коридор, по которому я направлялся в покои главного боболока, оказался прямой, светлый и праздничный. В том смысле, что вдоль всего коридора стояли разодетые в золоченые ливреи боболоки. В лапах подсвечники, на ногах гульфики. Вышколенные до невозможности. Ни одна тварь на меня глаза не скосила. Даже когда я состроил умную рожицу перед мордой одного из них.

Перед очередными дверями два боболока с топорами через плечо. При моем приближении вытянулись в струнку, топорики перед животами выставили и лапой притопнули.

— Молодцы! — не удержался я и, привстав на цыпочки, застегнул крючок на воротничке у одного из стражников.

— Радстаратвашвысокблагородие варркан!

Орать то зачем. И так видно, что бравые ребята. Хоть и монстры.

Двери передо мной распахнули и возвестили:

— Человек Варркан!

Я слегка смутился, но сказать «спасибо» не забыл.

Впрочем, мои благодарности никто не слышал. Откуда-то из-под потолка загремели трубы и загрохотали барабаны. Справедливости ради, музыка была из разряда легко переносимых. Без всяких там ушезатыканий.

Граф-нелюдь сидел на простеньком таком троне из золотишка. Перебирал золотые четки. Мило улыбался и ждал, пока я подойду поближе.

Но быстро дела не делаются. Мое внимание отвлеклось на Графское окружение. Несколько десятков различного вида нелюдей, разных полов и возрастов.

Матерые, почти седые бобоки, сжимая в руках кожаные перчатки, склонив головы, внимательно следили за каждым моим движением. Юные нелюдихи, в панталонах и кокошниках, взмахивая веерами, валились в обморок. Детишки-упыришки в красненьких шортах, с сахарными леденцами в виде человечков, тыкали в меня скрюченными пальцами и заходились ревом. Разномастные юные самцы, оскаливая двухрядные челюсти, хватались за рукоятки шпаг и гордо провожали взглядом. Меня, безоружного.

А я? Я тупо двигался к Графу и ждал, когда нервы не выдержат, и не лопнут порванной струной. В подобной ситуации мне приходилось быть впервые.

— Разрешите еще раз представить вам нашего гостя!

Граф так и не дождался, когда я доковыляю до трона. Он подскочил ко мне и подхватил под локоть. Сделано это было как раз вовремя. Я уже готовился от перенапряжения свалиться в обморок. Но, надеюсь, этой слабости никто из присутствующих не заметил.

— Прошу любить и жаловать. Варркан. Собственной персоной.

Граф забыл добавить, что кроме всего прочего, я еще и свежедоставленный и свежеосвобожденный из серебряного плена.

Уж не знаю, что там про меня наплел Граф, но все присутствующие разом заулыбались, вышли из комы и обмороков, перестали хныкать и принялись хлопать в ладоши, то и дело переглядываясь друг с другом и удивленно восхищенно перешептываясь:

— Варркан! Варркан! Варркан!

Что б их.

— Это ненадолго, мой друг, — Граф насильно развернул меня к местному дворянству и заставил отвечать улыбкой на улыбки, — Официальная часть церемонии скоро закончится, и тогда мы сможем пообщаться в более спокойной обстановке.

В представлении Графа это самое «скоро» оказалось достаточно продолжительным. В течение двух часов я принимал участие в достаточно бурном застолье с непомерным принятием спиртного. Но, следуя примеру самого Графа, я воздерживался от потребления напитка со странным вкусом дикого мухомора. Нелюдь она, конечно, тварь образованная, но, что для гада хорошо, для человека может быть неприемлемым. Кто их знает, нелюдей, напоят дрянью, потом мучайся животом.

А вот местного происхождения рябчики, запеченные в ананасах, очень даже ничего. И фрукты под маринадом тоже. Хвала Корчу, что на столе нет человеческого мяса. И это большой плюс нелюдям.

За столом ко мне сильно не приставали. Ни с расспросами, ни с тостами. Пили все больше за Графа и болтали о всякой ерунде. О последнем лирическом опусе того самого, не помню имени, пиита, который из семейства мохнатых. О ранней весне, о пятнах странных на солнце.

О разном болтали. Я не слушал. Потому, что не пристало варркану, находясь за одним столом с нелюдью о пустяках разных думать. Договор договором, а челюсти у нелюдей вида были не слишком миролюбивого. Да и свежи еще воспоминания о днях, когда я этому племени кровь пускал при случае и без случая.

Любое застолье, рано или поздно, кончается. Прислуга проводила покачивающихся, порыкивающих, поикивающих знатных господ до выхода, аккуратно прикрыло двери, и мы с Графом, наконец, остались наедине.

Я внимательно наблюдал, как Граф сорвал с себя салфетку, отодвинулся из-за стола с объедками, встал и хрустнул заушными хрящами.

— Надеюсь, ужин, посвященный вашему прибытию, оказался не слишком утомительным для варркана? — поинтересовался Граф Луиз, приглашая меня, по его же словам, в его личный кабинет.

Для варркана подобные вечеринки не в тягость. А вот для простого человека из другого мира, каковым в настоящее время я являлся, пирушка оказалась непосильной ношей. Набитый до отказа живот требовал немедленного отдыха, или, хотя бы, временного принятия горизонтального положения. Тем более, что где-то глубоко в душе, я чувствовал это, готовилось к пробуждению чудесное действо, которое превращало меня в варркана.

Еще не рушилась стена, за которой прятались души тех, кто дарил мне свои знания, опыт и силу. Еще далеки были голоса великих воинов и могучих волшебников. И я даже не знал, спит ли во мне разум Повелителя Мира и Мрака. Я не знал. Но я чувствовал приближение начала. Тонкими струйками, еще неразличимые, забьются слабые потоки о несокрушимую стену, чтобы стать невиданной мощью и силой.

Но дело требовало немедленного начала переговорного процесса. Тем более, не выяснив цели своего присутствия, я не хотел начинать ни боевых действий, ни мирных мероприятий.

Небольшой, достаточно уютный кабинет Графа тонул в спокойных полусумраках. Тяжелые шторы закрывали окна, не пропуская внутрь ни одного лучика света. И я даже не знал, день сейчас или ночь. Каменный камин, в котором потрескивали дрова. Три полки с двумя книгами. Сундук с голодными рыбками. На столе в золоченой рамке портрет самого Графа в натуральную величину.

— Присаживайтесь, варркан, — Граф указал на резное деревянное кресло, устланное полосатым половиком, — В лапах правды нет.

В ногах тоже.

Я свалился в кресло, блаженно вытянул ноги и, отковыряв от кресла щепку, принялся копаться в зубах.

— Удобно? — поинтересовался Луиз, устраиваясь перед камином, — Это кресло сделано триста лет назад легендарными мастерами Поднебесья. Из чистого белого дуба. Раритет и очень дорогая вещь.

Я икнул.

— Атавизм? — поинтересовался Луиз и участливо протянул стакан воды.

Кажется, кто-то сейчас покраснеет.

— Это к делу не относится, — я устроился поудобнее, закрывая рукой испорченный подлокотник, — Готов выслушать все, что есть для меня. Свежее и несвежее. В какой угодно последовательности.