Упадок и разрушение Британской империи 1781-1997 - читать онлайн книгу. Автор: Пирс Брендон cтр.№ 54

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Упадок и разрушение Британской империи 1781-1997 | Автор книги - Пирс Брендон

Cтраница 54
читать онлайн книги бесплатно

Видя рассвет сияющей и блестящей судьбы, новозеландцы, как белые поселенцы в других британских владениях, говорили о Декларации независимости. Они даже раздумывали об обратиться о присоединении к более энергичной цивилизации США.

Британия середины викторианской эпохи приняла идею самоликвидирующейся империи. Когда колонисты стали настаивать на «независимости по форме и названию, что уже имелось в реальности», как риторически сказал сэр Джеймс Стивен, встал вопрос: «Есть ли среди нас человек, который выстрелит хоть из одной пушки… Да нет, не из пушки… Кто сумеет просто чиркнуть одной спичкой, чтобы этому противостоять?!» [586]


Глава 4
«Останавливаться опасно, отступать гибельно»
Дальний Восток и Афганистан

В сентябре 1839 г. сэр Джеймс Стивен отметил, что «последние шесть месяцев живет, словно в торнадо» [587]. Он не только пытался создать британскую Новую Зеландию, хотя на его взгляд это было не лучшим решением, но и боролся со штормами в других местах империи. Аден был аннексирован в январе, а Синд стал протекторатом в феврале. Проблемы начинались в Гибралтаре, на Мальте, Ионических островах, в Капской колонии, на Цейлоне и Ямайке, в Канаде и Австралии. Война угрожала в Бирме, имелись опасения столкновения с Францией в Персидском заливе.

Эти опасности осложнялась кризисом в Леванте, который являлся результатом восстания Египта против Оттоманской империи, теперь ставшей «больным Европы».

Более того, два конфликта уже разгорелись. Британия была задействована в первых стычках Опиумной войны против Китая, целью которой являлось открытие самого густонаселенного рынка на Земле. Началась и Первая Афганская война. Ее целью было не давать ходу русскому медведю и держать в страхе гималайские племена.

Как было сказано в одной статье в «Эйша мэгэзин», «чувствуется, что безопасность нашей империи будет безвозвратно поставлена под угрозу, когда бы мы ни оказались вынуждены, как Римская империя в период заката, откупаться от варваров на нашей границе» [588].

Оборона неизбежно означала атаку. По странному парадоксу, в первой половине царствования королевы Виктории, во время самого низкого уровня энтузиазма по отношению к колониям и зависимым территориям, произошли, как выразился один из ее подданных, самые большие шаги вперед в завоеваниях со времен Юлия Цезаря [589]. В этот период Британская империя увеличивалась в среднем на 100 000 квадратных миль в год. Это почти тот же уровень экспансии, что и в конце XIX века, который обычно считается золотым веком территориальных захватов.

Да, политика движения вперед ни в коей мере не была последовательной. Британская империя завоевывалась (а в дальнейшем и была потеряна) случайно, наудачу, необдуманно и по кускам.

Случались серьезные отступления назад и проблемы — например, восстание сипаев в Индии. Они казались предвестниками краха империи. Более того, наблюдатели, расположившиеся в удачных местах, считали, что процесс укрупнения поддерживать невозможно, он нежелателен. Сам Стивен писал в 1843 г.: «Мы необдуманно увеличиваем и рассредоточиваем нашу колониальную империю во всех направлениях, создаем потребность в военно-морских и сухопутных силах, которую невозможно удовлетворить, кроме как ослабив эти силы там, где их присутствие наиболее необходимо».

Но, несмотря на всю проницательность этого анализа, начинала существование огромная и разнородная империя, подобной которой мир никогда не видел. В сравнении с этим разношерстным запутанным узором, Рим плел бесшовную паутину.

Британская империя представляла собой такую мешанину, что некоторые авторитеты заявляют, будто на самом деле она никогда не существовала. Она приобреталась в результате завоеваний, заселения, уступок и другими способами, разнообразие которых приводит в замешательство.

Бомбей являлся частью королевского приданого, Фритаун купила группа британских филантропов, большую часть Гонконга отдали в аренду, Кипр держали по лицензии, Новые Гебриды являлись частью англо-французского «кондоминиума». В империи не было юридической последовательности: англичане несли с собой свои законы в колонии, где поселялись. Однако римско-голландское право сохранилось в Капской колонии, на Цейлоне и в Британской Гвиане. Вариации французского права превалировали в Нижней Канаде, на Сент-Люсии, Маврикии и Сейшелах. На Тринидаде действовало испанское право, на Гельголанде — датское, на Мальте — мальтийский кодекс, а Кипр держался за старое турецкое право (даже после того, как Стамбул его изменил).

Не наблюдалось и юридической бесстрастности. Естественно, «все люди равны перед законом». Но, один министр по делам колоний писал, не покраснев: «Ошибочно предполагать, что вы можете относиться к китайцам так, словно это англичане» [590].

Министерство по делам колоний не имело монополии на власть в империи. Его решения в любой момент могли отменить Адмиралтейство, Военное министерство, Министерство по делам Индии, Министерство торговли, Министерство иностранных дел и казначейство. Последний из этих департаментов часто получал решающее слово, хотя его усилия по навязыванию «жесткой экономии» не всегда оказывались успешными. Когда казначейство фактически попыталось урезать количество выделяемой Министерству по делам колонии бумаги, то получило находчивый ответ, который положил конец попыткам: «Ни один джентльмен не будет писать другому на половине листа бумаги» [591].

На практике оказывалось, что человек на месте более могуществен, чем его теоретические начальники дома. Даже говорили, что империю не столько толкают из центра, сколько вытягивают с краев. Ведь имелась масса случаев, когда «собака метрополии махала своим колониальным хвостом» [592]. Особенно оголтелый пример имел место в 1848 г., когда полностью по собственной инициативе полубезумный сэр Гарри Смит аннексировал «британскую Кафрарию», большой регион к югу от Драконовых гор, поставил ногу на шею местного правителя и провозгласил: «Я — ваш верховный вождь, а кафры — мои собаки!» [593] Чтобы подчеркнуть свое заявление, он взорвал фургон со взрывчаткой перед глазами двух тысяч аборигенов.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию