Он говорит - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Березин cтр.№ 66

И тут думаю: а как там Толик?

Включил телевизор — оба-на!

А всё это время Чубайс лежал в снегу, будто майор Вихрь, и отстреливался от каких наёмных убийц. Прямо вот так — машина в кювете, убийцы за деревьями, пули по берёзам щёлкают. Чубайс им в глаз целит из винта и своего телохранителя одновременно перевязывает.

Ну, думаю, Толик, за тебя.

Всё же мы с тобой вровень по жизни живём, ноздря в ноздрю.

И водки выпил».

Он говорит: «Я с годами стал думать, что самая главная вещь, это всё же понимание. Прав был мальчик из одного старого фильма, который писал в школьном сочинении „Счастье — это когда тебя понимают“ В жизни-то счастья мало.

Я вам вот что расскажу.

Однажды я ехал на тракторе. Дело происходило под Вязьмой, в местах, где на килограмм земли в лесу приходится полкило солдатских костей. Место неприятное, да ещё и дорогу развезло.

Тракторист подхватил меня между деревнями, и вот я трясся в душной кабине между единственным креслом и дверцей.

Надо было в благодарность разговаривать с трактористом. А говорил он невнятно, хотя и смотрел мне в глаза, отвернувшись от дороги. Видимо, у него была нарушена функция речи. Непонятно и ожесточённо бормотал что-то тракторист, а я, чтобы не показаться невежливым, говорил „да-да“, и ещё говорил „конечно“, а ещё „ну да“. И прибавлял потом: „Ясное дело“.

Но вдруг я заметил, что мой благодетель темнеет лицом, меняется как-то, и вдруг он остановил трактор, толкнул дверцу и спихнул меня на дорогу.

Я выпрыгнул, закинул за спину вещмешок, и зашагал вслед дизельному выхлопу. В тот момент мне стало понятно, что говорил тракторист что-то типа: „Ну неужели я такая сволочь? Скажи, да?!“

А я подтверждал: „Да, да — ясное дело“.

Это — наша жизнь.

Вот это-то и есть — наша жизнь».

Он говорит: «Давным-давно, когда вода была мокрее, а сахар слаще, мы как-то на автобазе выпивали. Народ подкованный был, у всех видеомагнитофоны „Электроника ВМ-12“, так и зашла речь о том, отчего не продают резиновых мужиков. Отчего, например, резиновые женщины есть, а вот мужчин — нет.

Действительно, тогда женщин стали продавать, но каких-то страшных, с ними, по-моему, только спьяну можно. А поскольку у нас народ пьющий… На автобазе у нас был народ серьёзный, чай, не клоуны, половина с высшим образованием, хоть и не без пристрастия к алкоголю. Ну, всяк понимает, что иногда дешевле одно, иногда другое, а экономия на резине вовсе дело зряшное.

Вот, скажем, один на резине экономил, а по ледку…

Но не об этом я.

Я о резиновых людях.

Я задумался над этим вопросом. Провёл опрос знакомых, почитал соответствующую литературу.

Уж точно это не потому, что у женщин нет фантазии. Скорее из-за того, что она избыточна.

Оказывается, мало кому нужен резиновый мужчина целиком. Поэтому его и продают больше по частям. Эти части разного вида и цвета можно легко обнаружить в магазинах.

Тоже, понятно, что среди женщин много образованных, понимают, что дороже, а что дешевле.

Зачем им резиновый мужик целиком?

Мне, как мужчине, было немного обидно, но, видимо, такова логика развития цивилизации.

Но потом вдруг оказалось, что продают — продают-то резиновых мужиков. Правда, в меньших количествах, чем женщин, но продают.

Мир стал мягче — во всех смыслах.

Ну и если ты не годен быть клоуном, то есть всё же шанс».

Он говорит: «Я вот — теплотехник. Про нас шутили, что мечта пожарных — превратить все предметы в негорючие, а мечта теплотехников — наоборот. Да только я скажу, что теплотехники бывают разные — я вот котлы всю жизнь проектировал, ещё при прежней власти. В новые времена мне подпёрло — стали строить дачи, да такие дачи, что с отоплением и прочим весельем, что каким-нибудь дворянам и не снилось. Ну и я строил — не на первых ролях, конечно. Там ребята подобрались правильные — строители, электрики и архитектор даже один.

Только ведь отопление в нашем климате первое дело. Богатый человек страсть не любит мёрзнуть. У него тело белое, рассыпчатое — он в своём домике должен жить как устрица в раковине, пока его прокурорские не выковыряют.

Ну я и работал — за совесть. Я своё дело сохранения и производства тепла хорошо знаю.

К примеру, вот задачка: какой уголь в топке лучше горит — сухой или мокрый? Я так своих подручных адресовал к книге „Руководство паровозному машинисту“.

А там сказано, что смачивание угля надо производить при очередных подкачиваниях воды в котёл, избегая специальных закачиваний только для поливки. Смачивая уголь, необходимо его перемешивать, доводя массу угля до состояния однообразной крутой, тестовидной кашицы. Чем больше в угле содержится мелочи, тем обильнее он должен быть смочен. Однако не следует забывать, что чрезмерное смачивание вредно.

Смачивание угля имеет своей основной задачей уменьшить унос мелкого сухого угля в трубу. Кроме того, вода, содержащаяся в смоченном угле, попадая вместе с ним в топку и испаряясь, оставляет в горящем слое мелкие воронкообразные каналы. Эти каналы увеличивают поверхность соприкосновения воздуха со слоем топлива и тем самым способствуют хорошему, активному горению.

Но всё же — смачивание угля перед засыпкой не одно и то же, что поддон, который стоит внизу. С поддоном всё не так очевидно.

Вот чем наши отцы и деды занимались.

А на дачах котёл и похуже паровозного будет, но задачи — те же.

Ну, я отвлёкся.

Тогда все в моей компании приподнялись. Мы — банные любители, в баню ходили каждую неделю, а тут дачи появились с печками знатными, с банями — сам я некоторые рассчитывал.

Подоспела и пора вторых браков — кого жёны бросили за безденежностью, кто бросил жён за женским увяданием — а я жил, как и живу бобылём.

И вот появилась в нашей компании бабёнка, не помню, кто уж её привёл. Сначала она с одним из наших якшалась, да он её отставил, и жениться стал собираться. Так она пришла по старой памяти на свадьбу — тогда свадьбы на квартирах играли.

Выпила рюмку, вторую, третью — и вдруг пропала.

И тут слышу крик, шум: оказывается она ушла в комнату, да и затошнилась на брачное ложе.

Мы-то, расходясь, всё гадали — это у неё просто так организм взыграл, или же это тонкая месть была.

Но через некоторое время она к нам снова зачастила. И баней нашей не брезговала — у нас, правда, всё прилично там было, старшой наш даже говорил: „Я вам верю, приводите с собой, кого хотите, но помните, мы в баню париться ходим, а не для какого баловства“. Баловства у нас, и правда, никакого не было, но поймал я как-то на себе взгляд этой бабёнки. Какой-то странный взгляд, оценивающий.