Генералов похищали в Париже. Русское военное Зарубежье и советские спецслужбы в 30-е годы XX века - читать онлайн книгу. Автор: Владислав Голдин cтр.№ 49

Главное в показаниях Рысса выглядело следующим образом: «В середине декабря 1929 года Дьяконов сказал мне, что Попов должен приехать в Берлин и необходимо, чтобы мы с ним встретились, Мельгунов и я. Мельгунов сказал, что он никуда не поедет, если только я ему не сообщу, что дело обстоит серьезно. Я прибыл в Берлин 25 января; Дьяконов меня ждал на вокзале… Попов мне сказал, что время революции приближается, что она разразится осенью, в тот момент, когда большевики будут забирать зерно у крестьян. Он это уже обсудил с генералом Кутеповым, который обещал послать специальных офицеров (я думаю около пятидесяти) для осуществления “переворота”, и что генерал будет находиться в пограничной стране на тот момент. Мне поручили организовать в Париже бюро помощи, которое сможет предоставить любые средства для деятельности тайной организации, подготавливающей “переворот” в России. Эта беседа состоялась в воскресенье 26 января. Де Роберта ничего не говорил и произвел неблагоприятное впечатление на меня. Я уехал из Берлина в понедельник вечером».

На заданный ему вопрос: «Вы когда-нибудь думали о том, что Попов может работать на ГПУ?» — Рысс ответил: «Нет. А если это так, то все мы — идиоты!» .

1 и 2 марта показания Фо-Па-Биде давал генерал Дьяконов, явившийся к нему с орденом Почетного легиона на груди. Он сообщил, что познакомился с А.Н. Поповым в Санкт-Петербурге в 1901 или 1902 году. В дальнейшем он не виделся с ним до 1927 года, когда встретил его в Париже. С де Роберта Дьяконов познакомился в 1905 году, во время Русско-японской войны, и добавил, что они стали большими друзьями. Затем генерал не видел его до 1915 года. В 1925 году он получил письмо от де Роберта, где тот сообщил о существовании в России контрреволюционной тайной организации, в которой состоит. Бывший полковник просил о помощи, объяснив, что письма ему лучше писать с помощью симпатических чернил.

В мае или в июне 1927 года в Париж приехал Попов и встретился с ним в качестве представителя организации, о которой сообщил де Роберти. Дьяконов договорился о встрече с Детердингом, который обещал финансовую помощь. Затем Попов вновь прибыл в Париж в 1928 году и попросил познакомить его с русскими эмигрантами, и Дьяконов подумал о группе Мельгунова и Рысса. Затем он узнал, что готовится встреча с участием Попова, Мельгунова, Рысса и Кутепова. Было решено, что они работают вместе, и сотрудничество должно осуществляться через генерала Корганова. В ходе беседы Дьяконов сообщил Фо-Па-Биде, что в ответ на просьбы представителей организации, действовавшей в СССР, он запросил у них некоторую секретную информацию, и в течение 1929 года ему направили на известный адрес три письма с этими сведениями.

Затем, по словам Дьяконова, де Роберти написал ему, что он с Поповым приедет в Берлин для встречи с Кутеповым, а потом встретятся с ним. Дьяконов показал, что приехал в Берлин 21 января. Попов и де Роберти рассказали, что встречались с Кутеповым три раза. 29 января они узнали об исчезновении Кутепова.

В завершение беседы Дьяконов сказал: «По моему мнению, мои друзья должны были быть арестованы или быть под следствием с того момента, как пресса опубликовала информацию об их встречах с генералом Кутеповым» .

Тем временем попытки разобраться в берлинской поездке генерала Кутепова в Берлин предпринимают журналисты. В частности, собственные расследования проводят французские издания: журнал «Детектив» и газета «Либертэ». 13 февраля в «Либертэ» впервые было опубликовано утверждение о взаимосвязи событий, происходивших с Кутеповым в Берлине и Париже. Здесь указывалось, что поездка председателя РОВСа в столицу Германии была ловушкой, устроенной агентами Яновича. Правда, при этом пока не называлось никаких фамилий. 19 февраля берлинская газета «Руль» сообщила о январском свидании Кутепова с двумя подозрительными лицами в Берлине. На следующий день парижская «Матен» опубликовала сообщение, что в Берлине за несколько дней до своего исчезновения Кутепов встречался с двумя подозрительными лицами. Через несколько дней после парижской трагедии они, по сведениям этой газеты, бесследно исчезли.

25 февраля журнал «Детектив» сообщил о том, что Кутепов состоял в переписке с агентами ГПУ Александром Соповым и Николаем Роберти, а в январе встречался с ними в Берлине. Таким образом, впервые прозвучали фамилии лиц, с которыми встречался председатель РОВСа в Берлине. Заметим в связи с этим, что в печати и в последующие дни нередко звучит именно фамилия Сопов, а не Попов. Видимо, под этим именем последний находился в Германии. В дальнейшем в средствах массовой информации нередко использовалось сочетание этих фамилий — Сопов-Попов (или Попов-Сопов), а затем, когда стало очевидно, что под именем Сопова скрывался Попов, именно эта фамилия стала фигурировать в печати.

По более позднему свидетельству полковника Зайцова, именно журнал «Детектив» первым назвал имена полковников Попова и де Роберти как лиц, с которыми генерал Кутепов встречался в Берлине. Этот же журнал назвал данных лиц агентами ОГПУ и указал на А. А. Зайцова как на свидетеля, сообщившего следственным органам о поездке Кутепова в Берлин. Зайцов вспоминал, что вслед за этим его фамилия как свидетеля, давшего показания французским судебным властям, стала появляться в газетах, причем иногда с инсинуациями о достоверности этих показаний .

Вслед за выступлением журнала «Детектив» опубликованная в нем информация начинает перепечатываться и комментироваться другими иностранными и русскими эмигрантскими органами периодической печати. В частности, газета «Либертэ» сообщила о результатах расследования полицейских инспекторов в Берлине. Ими было установлено, что в немецкую столицу 8 января приехали для подготовки преступления (похищения Кутепова) два человека. Из Германии они якобы прибыли в Париж за три дня до похищения председателя РОВСа, а здесь к ним присоединился чекист Янович. Со ссылкой на журнал «Детектив» указывалось, что один из этих людей называл себя А. Соповым, и он уже бывал в Париже в прежние годы как представитель российской контрреволюционной организации. Заметим, что в действительности Попов и де Роберти находились после встречи с Кутеповым в Берлине и не выезжали в Париж.

Парижская эмигрантская газета «Возрождение», опираясь на публикации во французской печати, материалы органов розыска и следствия, а также используя собственные источники, в самом конце февраля и в начале марта 1930 года опубликовала ряд материалов, посвященных Попову и де Роберти и их встречам с Кутеповым в Берлине. Эта газета связывала воедино свои более ранние публикации, посвященные новому «Тресту» и «Второму Тресту», с исчезновением председателя РОВСа в Париже, с его январской поездкой в Берлин и состоявшимися там встречами, именуя это «берлинским следом».

Указанная газета рассказала своим читателям, что ПоповСопов уже бывал ранее за рубежом, выдавая себя за представителя мощной российской контрреволюционной организации, члены которой проникли во все структуры советского и партийного аппарата. Он встречался и с редактором газеты «Возрождение» Ю.Ф. Семеновым, предлагая ему прислушаться к голосам из России, и выражал готовность быть посредников между газетой и московской организацией. Попов доказывал, что террор вреден для контрреволюции, и предлагал ждать от него из Москвы сигнала для совместных действий. Газета «Возрождение» писала также, что в свое время Попов, командированный в советское торгпредство в Берлине, познакомился и поддерживал связи с исчезнувшим несколько лет назад генералом Монкевицем. По утверждению газеты, генерал Кутепов считал, что в данном случае речь идет о новом «Тресте», операции, организованной чекистами, и не хотел работать с этой организацией. Тем не менее он откликнулся на предложение принять участие в берлинской встрече. Предварительно выехавший в Берлин полковник Зайцов встретился с Поповым и де Роберти и был удивлен их утверждениями, что почва в России и в Красной Армии уже подготовлена для выступления. Кутепов выехал в Берлин из Парижа 17 января и остановился в гостинице. Зайцов изложил ему свои негативные впечатления о беседе с московскими эмиссарами, полагая, что речь идет об агентах ГПУ.