Умный ген. Какая еда нужна нашей ДНК - читать онлайн книгу. Автор: Кэтрин Шэнахан cтр.№ 70

Держите эту метафору в голове, потому что так будет легче понять, почему в обсуждении наилучшей среды, которая обеспечит восстановление от сотрясения мозга, мы должны говорить не о растительных маслах или антиоксидантах, а только о том и другом вместе. Думаю, вы уже поняли, что лучшая среда для лечения – диета, богатая антиоксидантами (свежие овощи, зелень и пряности) и бедная растительными маслами. Неоптимальная среда – та, в которой диета богата и антиоксидантами, и растительными маслами, или же, напротив, бедна и тем, и другим. А худший из возможных сценариев – диета, в которой нет антиоксидантов, зато много растительных масел: это и есть наш метафорический высохший лес с заброшенной лабораторией по производству метамфетамина.

О сахаре и его воздействии я расскажу в следующей главе, но сейчас стоит упомянуть, что «Мегатрансжиры» и сахар – это особенно нестабильное сочетание: давайте предположим, что две банки с разными химикатами из наркотической лаборатории, если их соединить, бабахнут так, что мало никому не покажется. Вы узнаете, почему это сочетание настолько смертельно опасно, чуть позже, и почему отказ от сахара и растительных масел одновременно с употреблением овощей, богатых антиоксидантами, – простая, недорогая и не несущая никакого риска стратегия для восстановления здорового «тропического леса» после сотрясения мозга.

Несомненно, нужны новые исследования и финансирование, чтобы ответить на важнейший вопрос: как можно улучшить восстановление после ЧМТ с помощью диеты. Пока этого не произойдет, и пока результаты этих исследований не станут применяться в клинической обстановке, я так и буду приходить в ужас при виде типичной госпитальной еды: мясо, пережаренное на каноле, салаты с заправкой из канолы, соевого или хлопкового масла, взбитый маргарин на хлебе, унылые безвкусные овощи, фруктовый пунш и пудинг из тапиоки с ложкой гидрогенизированного растительного масла наверху. Единственное, что утешает меня в такие моменты – надежда, что когда-нибудь суперзвезда смешанных единоборств или рестлинга публично поблагодарит за быстрое и полное восстановление от сотрясение мозга заботливого и талантливого больничного повара, которому разрешили готовить для своих пациентов так, словно еда – это на самом деле лекарство.

Стратегия № 6. Взрывы дорог

Как вы уже понимаете, полиненасыщенные жирные кислоты особенно уязвимы для химической деградации – вот почему фабричное рафинирование растительных масел, богатых ПНЖК, приводит к образованию токсичных веществ. Самые ядовитые вещества присутствуют в бутылках буквально в следовых количествах, но из-за «зомби-эффекта» (описанного в главе 7) они размножаются при нагревании, а потом продолжают размножаться и в вашем организме, когда вы их съедите. Почему же эти вещества настолько ядовиты для мозга? Не считая механизмов, которые уже обсуждались выше, они еще и вызывают разрушение субклеточных путей, необходимых для нормального функционирования нервов, а это, в свою очередь, приводит к задержке развития в детстве или, с возрастом, даже к деменции.

Растительное масло разрушает нормальное «дорожное движение» в нервных клетках

Гипотеза, что растительное масло – убийца мозга, основывается на том простом факте, что оно содержит множество токсичных компонентов. Один из самых худших компонентов называется 4-гидроксиноненаль (4-HNE). Как и многие токсичные жиры, вырабатываемые при рафинировании растительных масел, 4-HNE получается из незаменимой жирной кислоты омега-6, необходимой для оптимального функционирования организма – линолевой кислоты. При переработке (ее этапы подробнее обсуждаются в главе 7) семена сжимаются слишком сильно, их хрупкие жиры искажаются, и получается 4-гидроксиноненаль, а также другие мутировавшие версии когда-то полезных полиненасыщенных жирных кислот. В следовых количествах он содержится уже в бутылках, стоящих на полке, но когда вы готовите на этом масле себе ужин, продолжающееся окисление линолевой кислоты повышает концентрацию 4-HNE в десять или даже больше раз³⁷⁶. 4-HNE нарушает столько разных клеточных функций и замешан в стольких заболеваниях, что его токсичным эффектам посвящают целые журналы³⁷⁷.

Одно из самых тяжелых повреждений, наносимых 4-гидроксиноненалем – это разрушение особых дорожек внутри нервных клеток, называемых микротрубочками. Без микротрубочек трудно формировать новые воспоминания. В исследовании 2002 года, проведенном учеными из Осаки, крысам давали колхицин (лекарство от подагры), подавляющий формирование новых микротрубочек. Эти крысы не могли запомнить путь через лабиринт³⁷⁸.

Микротрубочки, в свою очередь, зависят от особых тау-белков. Как я уже говорила в предыдущем разделе, патологоанатомы часто находят в мозгу умерших от болезни Альцгеймера, а также ускоренной формы «Альцгеймера», которая называется хронической травматической энцефалопатией, коричневые кляксы в форме запятой – клубки тау-белков. Работа тау-белка – стабилизировать микротрубочки в клетках, примерно так же, как стальные балки моста поддерживают асфальт и бетон. Уберите стальные балки, и мост рухнет. Уберите тау-белок, и микротрубочная структура развалится. Ученые из Рима так описали процесс в статье 2012 года: «После модификации гидроксиноненалем а-тубулин [компонент микротрубочки] меняет свою структуру, и микротрубочки деполимеризуются. Таким образом, грузы не доходят до цели, и цитоскелет изменяется»³⁷⁹.

Но 4-HNE не просто забирает «тау-балки», поддерживающие нервные мосты: он делает и еще кое-что похуже. Он вызывает окислительный стресс, который приводит к модификации тау-белков фосфатными группами. Из-за модификации меняется форма тау-белка, он становится менее способным к стабилизации микротрубочек и склонный к запутыванию и слипанию с самим собой³⁸⁰. Это приводит к образованию нейро фибриллярных клубков, слипшихся микротрубочек, которые не просто перестают работать как эффективные клеточные дороги, но и просто прилипают к другим микротрубочкам и блокируют «дорожное движение» полностью³⁸¹. Когда достаточно микротрубочек перепутываются между собой, белковая масса становится настолько большой, что ее уже можно разглядеть в микроскоп – образуются те самые похожие на летучих мышей структуры.

Эта форма нарушения работы клеток, похоже, приводит к самому раннему объективно измеримому этапу болезни Альцгеймера – умеренным когнитивным затруднениям (УКЗ)³⁸². Болезнь Альцгеймера обычно хорошо заметна на МРТ, потому что приводит к потере серого вещества и уменьшению мозга, но вот у людей с УКЗ объем мозга обычно остается прежним³⁸³. Они лишаются способности устанавливать новые синаптические связи. Оказывается, что неповрежденные микротрубочки обеспечивают непрерывную доставку припасов, необходимых для развития новых синапсов, которые, в свою очередь, необходимы для создания новых воспоминаний. Вот почему при УКЗ люди постоянно задают одни и те же вопросы, делают одни и те же замечания или забывают важные события – например, запланированную большую встречу или день рождения друга, когда как раньше ничего такого не наблюдалось.

ПОЧЕМУ МОЗГ АУТИСТОВ УНИКАЛЕН В СВОЕЙ УНИКАЛЬНОСТИ